Slav - Проклятие Слизерина
Профессор Слиппери замолчал, не спеша оглядел учеников, узкие щелочки глаз лукаво сверкнули.
— Как отрадно, я вижу знакомые лица. Что ж приступим к знакомству?
Слиппери неторопливо проходил по рядам, и каждый ученик представлялся ему полным именем. Профессор мягко улыбался, для каждого у него было припасено несколько душевных слов. Как выяснилось, Слиппери знал очень многих, был знаком с родителями или другими родственниками, что начинало нервировать Тома, ведь он не имел полноценной семьи, более того воспитывался среди маглов. Однако эти переживания оказались напрасными, когда до него дошла очередь представится профессору Слиппери.
— Том Нарволо Реддл.
— О, неужели, – широко улыбнулся профессор Слиппери, при этом стекла пенсне холодно блеснули. Том от неловкости не знал, как отвести взор, чтобы не оскорбить профессора. – В прежние годы я знавал Вашу матушку, Том, добропорядочная была ведьма, смею заметить. Сколь горька для нас ее утрата. Да–да, как все это печально… но насколько мне помнится, сейчас Вас опекает мисс Скоуэлл. Дама со старомодными взглядами. Однако, немного строгости в воспитании нынешней молодежи не помешает. Вы со мной согласны? Передайте Вашей крестной мои почет и уважение. Надеюсь, Вы будете достойным учеником Слизерина.
Том заставил себя вежливо кивнуть в ответ, а профессор Слиппери двинулся далее по ряду. Боясь пошевелиться, Том так и просидел без движения до тех пор, пока Сенектус не позвал их к выходу. Том облегченно вздохнул, с трудом отлепился от стула.
— А он мне понравился, – воскликнул Антонин весело, когда шеренга слизеринцев дружно покинула кабинет декана. – На курицу–наседку похож, и с нами говорил, как будто с родными внуками.
Августус задумчиво оглянулся, пробормотал с великим сомнением:
— Я бы не делал поспешных выводов, Антонин. Слиппери не так прост, как кажется.
— Все у тебя не так просто, как кажется, – насупился Антонин. – Может у тебя зрение плохое? Так купи очки.
— Он все время смотрел на меня сквозь пенсне, – пролепетал Элджи зачарованно, неуютно поежился, тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения. – Мне казалось, что все, что говорил профессор Слиппери, адресовано только мне, будто кроме нас двоих в кабинете нет никого.
Антонин осторожно возразил.
— Не знаю, что тебе там померещилось, Элджи, но клянусь библиотекой деда, что постоянно ловил взгляд Слиппери на себе. От этого я даже моргать иногда забывал.
— Можете смеяться, но со мной было то же самое, – пробурчал Августус хмуро.
Мальчики переглянулись, Августус нахмурился еще сильнее, вновь оглянулся на кабинет декана. Том невольно передернул плечами, о своих впечатлениях от знакомства с профессором Слиппери предпочел не распространяться.
— Хорошо же начался первый день, ничего не скажешь.
— То ли еще будет, – посулил Антонин зловеще.
Вскоре все четверо забыли о Слиппери, едва Сенектус провел их по большой мраморной лестнице на второй этаж. Только теперь Том со всей ясностью понял, насколько велик по размерам Хогвартс. Все пространство каменных стен покрывали различные по размерам картины, рамы одних были узорчаты и отделаны золотом, иные казались старше даже самого замка, требовали неотложной реставрации.
— Она мне улыбнулась, – не удержался от изумленного восклицания Том. – Дама на картине!
— И что в этом необычного? – изумился Антонин. – Разуй глаза, другие картины не только улыбаются.
Антонин оказался прав: кокетливые колдуньи и чародеи в старомодных жабо, чудные животные и резвящиеся на траве дети вели себя словно живые. В одно мгновение они покидали пределы собственных картин, а в другое – уже вели неспешную беседу за кружечкой чая в картине по соседству. Одни оживленно сплетничали, другие сердито возмущались или рьяно спорили, на картине, мимо которой проходили слизеринцы, тучный пивовар, тыча в них пальцем, разразился громоподобным смехом.
Иногда прямо из стен возникали прозрачные серебристые фигуры, как Августус объяснил Тому, это и были привидения. Каждый раз их появление сопровождалось звонким визгом какой‑нибудь напуганной девочки. Том и сам чуть не вскрикнул однажды, да только потерял дар речи, когда призрак галантно снял шляпу с пышными перьями, принося извинения за столь неожиданное появление.
Сенектус с видом опытного экскурсовода рассказывал об опасностях, что могут поджидать неопытных на каждом шагу.
— В Хогвартсе в общей сложности сто сорок две лестницы. Некоторые, как вы можете наблюдать, просторные и широкие, другие же – узкие и шаткие. Но это лишь полбеды… Осторожнее, Феррис, смотрите под ноги… Некоторые ступеньки пропадают, стоит вам ступить на них, потому пока держитесь за перила и, повторюсь, смотрите под ноги. Также лестницы постоянно меняют направление, никогда безоглядно им не доверяйтесь. Если сегодня эта лестница доведет нас до третьего этажа, то не рассчитывайте, что тоже будет и завтра… Долохов, отойди от парапета немедленно!
Антонин безбоязненно перегнулся через перила, чтобы рассмотреть, как двигаются под ними лестницы второго этажа, потом резко вздернул подбородок вверх, всмотрелся в самую черноту, где скрывался потолок замка.
— Долохов, ты глухой или притворяешься? – осведомился Сенектус настойчивее.
— Притворяюсь, – скуксился Антонин, с неохотой отошел от парапета.
Во время экскурсии Сенектус раздал им листки с расписанием занятий, причем Августус незамедлительно принялся делать в своем листке заметки. Том с интересом заглянул ему через плечо, короткие записи напротив названий уроков в основном поясняли, на каком этаже находится искомый кабинет.
Они посетили Зал наград и колоссальную, на взгляд Тома, библиотеку. Стеллажи с фолиантами громоздились на нескольких ярусах, книги на самом высоком – седьмом ярусе – предназначались для старшекурсников, там же находилась и Особая секция. Доступ к ней был ограничен, пользоваться книгами из этой секции позволялось лишь тем, кто имел специальное разрешение, подписанное кем‑то из профессоров. О том, как пользоваться библиотечными книгами, первокурсникам поведала мадам Лайбрериан. Она до противного растягивала даже самые короткие слова, плавно жестикулируя при этом, большие чуть косые глаза с обожанием смотрели на книги. К концу ее лекции о пользе чтения слизеринцы, равно как и Сенектус, изнывали от скуки, потому несказанно обрадовались, когда в библиотеку вошли первокурсники из Когтеврана, и мадам Лайбрериан переключила внимание не них.
До обеда оставалось совсем немного времени, и Том, как и его однокурсники, уже умирал от голода, но Сенектус был непреклонен. После того как он провел их по пришкольным теплицам, где в этот момент проходили уроки Травологии у третьего курса, и лишь издалека показал поле для квиддича (значения этого слова Том так и не понял). Оставалось посетить лишь Больничное крыло. Главный колдомедик Хогвартса, мадам Кохен – невысокая дама с теплой улыбкой – к большой радости изнуренных первокурсников не стала докучать длительными разъяснениями. Лишь настоятельно попросила всех запомнить, где располагается Больничное крыло, и при любой травме, пусть и не существенной, обращать к ней.
