Мари Сойер - Селин Баст. Жизнь во сне
— Спасибо, я прогуляюсь пешком. Говорят, что это полезно перед сном. Доброй ночи, Николай!
— Будь осторожна, Селин Баст. В этом городе не любят чужих.
Я кивнула, демонстративно коснувшись рукояти кинжала, висевшего на поясе.
Это была прекрасная тихая ночь. Я брела по мощеным булыжником улицам и думала о таинственном колдуне, о Николае, о Максе, о больнице и прочей ерунде. Никогда бы не подумала, что мне придется работать частным детективом. Я остановилась под ближайшим газовым фонарем в поиске самокрутки, когда на мостовой мелькнула чья-то тень. Все это время я была не одна. Мой провожатый умудрился не попасть ни в одно пятно света и ничем не выдать себя. Видимо, он так же, как и я, задумался и очень опрометчиво позволил тени упасть.
Я свернула в ближайший поворот и притаилась. Некто следивший за мной явно задумался, потому что мой дом находился в другой стороне, и сворачивать здесь мне было совершенно не надо. Помедлив пару минут, он все же свернул следом за мной и был цепко пойман за шиворот.
— Ты следишь за мной? — одной рукой я зажимала ему рот, чтобы он, не дай бог, не заорал, а второй медленно поднесла кинжал к горлу. Он помотал головой, но это мало что объяснило. Приглядевшись внимательнее, я узнала Малкольма сына давешнего трактирщика.
Какого черта ты тащишься за мной? Ну! Отвечай!
Я убрала ладонь от его рта, но нож у горла предусмотрительно оставила.
— Я просто хотел проводить вас! Ничего больше! Клянусь!
Он был напуган, но было очевидно, что он лгал. Я решила подыграть ему и отпустила. Несколько секунд он озадаченно тер горло, а потом улыбнулся. То ли мне, то ли возможности свободно дышать.
Мы шли рядом, и я старалась выбрать путь, в котором будет максимальное количество поворотов в разные переулки. Пробродив почти час, я наобум ткнула в ближайший дом и сказала, что мы пришли. На его лице появилась гримаса великого облегчения, и он, кивнув мне на прощание, скрылся в тени ночной улицы.
Мысленно досчитав до десяти, я отправилась следом, надеясь, что он не юркнул ни в какую дверь по пути. Малькольм бежал довольно медленно, громко топая и выдыхая. Следить за ним можно было даже с закрытыми глазами. Внезапно он остановился и побежал обратно, я еле успела нырнуть в нишу между зданиями. Он остановился напротив меня, огляделся, словно догадываясь о моем присутствии. Я затаила дыхание, надеясь не выдать себя. Наконец он постучал. Два раза медленно и три быстро. Пару минут спустя дверь открылась, и мальчишка скользнул внутрь.
Я прокралась к тяжелой дубовой двери и прижалась к ней ухом. К несчастью, мне мало удалось расслышать. Только звук стаканов, с треском опускающихся на стол. И звук мелких предметов, по этому столу передвигаемых. Люди, а людей там было по меньшей мере пятеро, говорили практически шепотом, и я разбирала лишь тембр голоса, но не отдельные слова.
Поняв, что никакого толку от моих объятий с дверью не будет, я заняла свою прежнюю наблюдательную позицию и стала ждать. Ждать пришлось долго. Больше получаса. Я уже подумывала о том, чтобы отправиться домой и отдаться Морфею, как дверь открылась, и на улицу вышло шесть высоких мужчин в плащах с капюшонами, закрывающими лица. Кивнув друг другу, они направились в сторону того дома, который я показала Малькольму. На поясе каждого висел добротный короткий клинок для ближнего боя. Через пять минут на улице показался сын трактирщика. Воровато оглянувшись, он запер дверь и уже собирался уходить, но рукоять моего кинжала, стукнувшая его в висок, не дала ему уйти слишком далеко.
Я подхватила мальчишку и, проклиная все и всех, потащилась с ним в сторону широкой улицы, противоположной той, куда направились мужчины в капюшонах. Мне повезло. Совсем неподалеку стоял закрытый дилижанс, который подъехал, как только я махнула рукой.
— Мальчик немного перебрал, помогите доставить его домой, — я старалась улыбаться как можно невиннее, но вряд ли женщина с длинным кинжалом на поясе, одетая в костюм наемника и с бездыханным телом на плече, может сойти за няньку.
Кучер раздумывал. Я чертыхнулась и сказала, что плачу золотом по приезду. Это убедило его окончательно. Он помог мне погрузить парня в дилижанс и тронул пегую кобылу, выруливая в одну из узких улочек.
— Что парнишка перебрал, да? — сказал он и подмигнул мне.
— Что-то вроде этого.
— Немудрено в его-то годы, а?
— Верно, — произнесла я и еще раз приложила Малькольма, который начал приходить в себя. Он застонал и снова отключился, уронив голову мне на грудь.
— Ай, ну разве можно так напиваться в его-то годы? — кучер уже практически хохотал в голос.
Через десять или пятнадцать минут мы прибыли к моему новому дому. Я достала золотую монету и протянула ее кучеру. Он кивнул и снова ухмыльнулся.
— Кого и куда вы отвозили, уважаемый?
— О, я отвез пожилую даму в дом рядом с кабаре.
Я кивнула и протянула еще одну монету. Он слегла тронул шляпу в знак прощания, и дилижанс скрылся.
А я тем временем взвалила на себя тело Малькольма и поволокла его в дом.
— Уф… а стульчик-то пригодится, — пропыхтела я, сгружая свою ношу на стул, который не так давно приволокла в подвал.
Пока я прикидывала: окатить его водой или не стоит, он и сам открыл глаза. Мальчишка застонал и попытался обхватить голову руками, но они оказались надежно связаны за спинкой стула.
— Ну, здравствуй, Малькольм! — я села напротив него прямо на стол.
— Вы… Вы все не так поняли, — он заикался и бегающими глазами осматривал стены подвала.
— Неужели?
Нервы мальчонки не выдержали, и он сорвался на крик:
— Меня найдут! За мной очень скоро придут! Вы не знаете, кто мои друзья!
— Действительно, не знаю, но очень хочу с ними познакомиться. Жаль, что сейчас они заняты моими поисками по тому адресу, который ты им назвал. Правда?
— Вы… Вы обманули меня!
Я разочарованно зацокала языком:
— Нет, мой милый. Это ты обманул меня, когда сказал, что просто хочешь меня проводить. А я как честный наемник отплатила тебе тем же.
Он опустил голову, словно ожидая своей участи, но через секунду он уже поднял на меня свои голубые, совсем еще детские глаза, и спросил:
— Что мне надо сделать, чтобы вы меня отпустили?
— Твой отец знает, что ты связался с преступниками?
Он побледнел. Значит, не знает.
— Я полагаю, что если я отволоку тебя в полицейский участок, то кроме допроса там тебя ожидают неприятности дома. Большие неприятности.
Он молчал.
— Расскажи мне, кто эти люди, которые пошли убивать меня?
