Анна Стриковская - Стать Собой (СИ)
- Марлин, а здесь есть зеркало?
- Зеркало? Прямо здесь нету, но, думаю, его можно достать. Где-то я его точно видела.
- Как только найдешь, скажи мне. Очень нужно.
Таким образом мы договорились и вернулись в общий зал. Вовремя, к нам уже собирались присоединиться другие девушки, решившие, что мы слишком долго там задержались. Взгляд Марлин утратил остроту и ясность, которая отличала ее во время нашего разговора. Ясен пень, где-то в зале расположен артефакт, заставляющий несчастных быть в восторге от своей участи, а в туалетную комнату они его поместить не додумались. В общем верно, даже если девчонки сговорятся в туалете, они об этом забудут, едва выйдут оттуда. Только меня Высшие не учли. Думаю, Марлин выполнит мое задание насчет зеркала. Оно же эмоционально нейтрально, никак не направлено против здешних хозяев.
Время шло, после обеда наступил ужин, я отправилась помыть руки, и тут ко мне подошла Нариса.
- Госпожа Ася, вы сможете меня простить?
Простить сучку, из-за которой я потеряла моего принца? Она что, издевается?
- Не уверена. У меня нет никаких причин прощать тебе то, что ты совершила.
- Но я не виновата!
Ага, может быть я виновата? Вечно все оправдывают себя, сделав подлость, и спешат свалить вину на кого или что угодно. Всегда есть выбор между подлостью и достойным поведением.
- Думаешь, меня это волнует? Ты сделала все, чтобы я оказалась в этой идиотской ситуации, а принцы в беде!
- Клянусь чем угодно, госпожа Ася, принцам ничто не угрожало. Им не причинили вреда. Высшим нужны были только вы.
- А Мир?
- А что Мир,? - произнесла девица с вызовом.
- А то, - веско сказала я, - Зачем ты парня обманула? Зачем завлекла? Могла бы и без этого обойтись.
- Он мне понравился.
- Оно и видно.
- Нет, правда! Он добрый, ласковый, он заботился обо мне и не принуждал ни к чему. Я сама...
- Тебе не кажется, что все это не складывается в одну картину? Я не могу тебя простить, потому что не могу тебе поверить.
- А если я вам все расскажу? Все, что знаю? Госпожа Ася, неужели вы думаете, что я своей волей все это сделала? Я ненавижу этих нелюдей и готова помочь вам чем угодно. Если удастся бежать... Я понимаю, бывшая жрица никому не нужна, но и здесь не жизнь. А господину Миру я готова быть рабой. Он единственный во всем свете был по-настоящему добр ко мне и ничего не хотел взамен. Он говорил мне, что вы очень добрая, но ко мне вы не слишком добры.
- Знаешь, Нариса, доброта к предателям оборачивается предательством тех, кто был с тобой добр. Ладно, начинай рассказывать. Если я узнаю что-то полезное, может, и прощу.
- Госпожа, сейчас не время, нельзя тут слишком долго оставаться. Давайте встретимся ночью, ночью они не следят.
- Хорошо. Ночью так ночью. Ах да, Нариса, - спросила я как бы между прочим, - зеркала у тебя нет?
- Есть, госпожа, только маленькое.
- Принеси, пожалуйста, очень нужно. Месяц своего лица не видела.
- Хорошо, принесу.
Мы расстались и вышли ужинать. Надо сказать, насколько вкусно меня кормили аронайцы, настолько безвкусна и неинтересна была еда Высших. Голод утоляла, но и только.
После ужина пришли двое и забрали по девочке. Бордель себе устроили, гаденыши! Дроперидола среди них не было, Левомеколя тоже. Ни Марлин, ни Нарису не увели. И то хлеб.
Потом Дроперидол все-таки зашел, всего-навсего чтобы указать мне комнату, в которой я должна спать. Из большой залы выходило два коридора, в каждом было несколько комнат, меня поместили довольно далеко от входа. Зато, о радость, близко от туалета. Правда, в каждой комнате был свой маленький санузел, но пользоваться им разрешалось только ночью.
Я тут же легла и сделала вид, будто сплю. Потом и впрямь задремала, но часа через три сквозь сон услышала в коридоре легкие шаги и вскочила. Обуваться не стала, хотя ноги мерзли немилосердно. Ничего, зато босиком шаг тише. Потерплю.
Комнаты не запирались, так что выбраться труда не составило. В туалетной на краю бассейна сидела Нариса. Я села рядом и коротко велела рассказывать.
Она начала, сперва с трудом, а потом девку как прорвало. Она действительно была жрицей бога Солнца. Таких как она, золотоволосых полукровок, обычно посвящали этому божеству. В самом начале войны глава Амбиренского храма решил послать троих в Верховное святилище за помощью в решении вопроса: покориться ли агрессору, противостоять ему или удалиться в недоступное для него место до конца войны. Послали Нарису и еще двоих. Это их я видела вместе с ней на улицах Амбирены. До Верховного святилища они так и не добрались. По дороге жрецы решили, что идти туда, а потом обратно слишком опасно. Решили вернуться и переждать, а на обратном пути лишили Нарису девственности. Нет, они не насиловали девушку, скорее уговорили. Но стоило ей им уступить, как из божественной возлюбленной она превратилась в рабу. Мужчины шантажировали ее тем, что сами же у нее отняли.
А потом их похитили Высшие. Вся троица зашла на постоялый двор в здешних лесах, а в себя пришла Нариса уже здесь. Она не знает, где держали ее спутников. Ее заперли в этом самом помещении. Тогда девушек было вдвое меньше. Почти одновременно с Нарисой привезли Марлин и еще одну полукровку. Две другие аронайки здесь давно. Симир сюда продал родной брат, чтобы не тратиться на приданое. Сначала соблазнил, а потом, когда она, поняв, что лишилась будущего, пребывала в отчаянии и была на все готова, продал. Вместо того, чтобы отдавать деньги, он их получил. Вторая, Тиса, была из очень бедной семьи. Ее сманил обещанием жениться молодой светский повеса, потом она ему надоела, он отдал ее приятелю. Приятеля же матушка надумала выгодно женить, и он тоже продал Тису, правда, он не знал, что покупатель — подставное лицо. Девушки-лебды здесь появились до Нарисы, их традиционно продали родственники, а большинство полукровок — приобретения последнего времени. Среди них есть даже магички, правда, вся их магия блокируется Высшими. Они же навязывают девушкам те чувства, которые им выгодны. Например, аронайки обычно холодны, но здесь они становятся просто одержимыми похотью. Потом ужасно стыдятся, но сделать ничего не могут. Нариса испытала это на себе.
Она провела здесь несколько месяцев, сначала с ней был Лиомиколь. Потом ее отдали другому. А не так давно ее вызвали к самому Владыке.
- Какой он, Владыка? - спросила я.
