Дин Андерссон - Сила зверя
– Ты уйдешь с нами, Хальд.
– Я… не в состоянии. Ты не понимаешь, что значит испытать подобное, а потом всей душой чувствовать, что больше такого уже не удастся… Боль утраты настолько велика, что я…
– Если потребуется,- перебила ее Песнь Крови,- мы понесем тебя, но уведем отсюда, даже если ты будешь кричать и упираться.
– Да, Хальд,- подхватила Гутрун.- Ты должна с нами уйти. Пойми, ты всем нам нужна, нужна мне. Хель все ближе, и мне необходима твоя помощь, чтобы отвоевать свою душу.
– Моя душа рассталась с телом, когда она меня коснулась,- вспомнила ведьма, и по щекам ее потекли слезы.- Лучше бы ты не звала мою душу обратно,- сказала она воительнице.- Я не могу уйти сейчас. Не могу.
– Отдай ей одежду, Гутрун,- распорядилась Песнь Крови.- Она сейчас же оденется, и мы немедленно уходим.
Гутрун подняла узел, но внезапно одежду пронизало ослепительное золотистое сияние. От неожиданности Гутрун выронила узел.
Эта вспышка изменила одежду.
– Хальд? - Гутрун осторожно подняла свернутую одежду и подала ее служительнице Фрейи.- Если это то, что я думаю, тогда Фрейя желает, чтобы ты ушла и вступила в бой с богиней Смерти.
Хальд дрожащей рукой коснулась одежды.
– Это… должно быть… ошибка.
– Примерь, Хальд,- попросила Гутрун.
– Не могу! Я не достойна того, чтобы…
– Надень это,- поторопила Песнь Крови.- Фрейя не дала бы тебе эту одежду, если бы не считала тебя достойной. Быстрее, Хальд, одевайся. Нам надо идти. Я хочу скорее вернуться на холм на поляне. С каждой минутой меня все больше охватывает тревога.
– Пожалуйста, Хальд,- просила Гутрун.- Одевайся.
Ведьма поколебалась еще мгновение, затем медленно встала и, тихонько всхлипывая, начала облачаться в одежды Верховной Жрицы Фрейи, Верховной Жрицы богини Жизни.
Глава восемнадцатая. НЕРУШИМЫЕ УЗЫ
Хальд вышла из хижины в сопровождении Песни Крови и Гутрун.
Когда старик увидел жрицу Фрейи, в глазах его вспыхнул огонь понимания. Он вспомнил значение изумрудного одеяния. Улыбнувшись беззубым ртом, старец с уважением поклонился Хальд.
Поверх зеленых одежд с плеч Хальд спускалась синяя мантия с застежками, украшенная сверкающими драгоценными камнями. На шее блестели яркие колдовские бусы. Голову Хальд прикрывал черный капюшон, отороченный мехом белой кошки. Обута она была в шнурованные сапоги с крупными оловянными пуговицами до щиколотки из телячьей кожи и на мягкой подошве.
– Тебе нужен посох,- сказал старец.- В моей хижине он есть, и я хочу передать его тебе, если…- он покосился на топор в руках Ульфхильды,- если мне разрешат войти.
– Пропусти его,- разрешила Песнь Крови.- Но я пойду с вами. Вдруг он что-нибудь замышляет.
Когда они втроем скрылись в хижине, Гутрун подошла к Хальд, держа в руках магический меч Фрейи.
– Больше не нужно слез, Хальд. Стоит ли плакать, когда ты в этом одеянии такая величественная и сильная.
Хальд взяла руки Гутрун в свои.
– Пусть и по-своему, но теперь я лучше стала понимать твои мучения. Так трудно удержаться в этом мире, если душа твоя… побывала в мире другом.
– Вспомни, чему ты меня учила, Хальд,- с чувством произнесла Гутрун.- Мы теперь станем помогать друг другу. Договорились? У меня появится возможность отблагодарить тебя. Я тебе стольким обязана.
– Ничем ты мне не обязана.
– Если не считать спасенного рассудка и души. А теперь осуши глаза свои, Верховной Жрице Фрейи плакать не пристало.
– Не называй меня так. Меня не готовили для этого, я не проходила испытаний, предшествующих посвящению, и…
– Хальд! - воскликнула Гутрун.- Ты кружилась в танце с самой Фрейей! И она превратила твою одежду в то одеяние, которое на тебе сейчас. Ты - Верховная Жрица, и Фрейя своими руками возвела тебя в этот сан!
Хальд кивнула.
– Я знаю, но это… непросто… Мне так трудно принять и нелегко поверить, что все это вообще произошло. И вот я стою в этом убранстве, и в душе моей смятение.
Тем временем внутри хижины старик старательно копался в деревянном ларе у стены.
– Помню, что положил его сюда,- бормотал он.- Только бы мне его найти, вы бы сразу увидели, какой он замечательный. Только бы мне… вот же он! - с этими словами старик резким движением достал из ларя посох.
Ульфхильда угрожающе замахнулась топором. - Еще один раз так дернешься - и останешься без головы,- грозно предупредила она.
Деревянный посох по всей длине покрывали вырезанные руны, а набалдашник был усеян разноцветными камнями, расположение которых имело особый магический смысл. Отставив посох в сторону, старик снова принялся шарить в ларе.
– Достаточно,- хотела было остановить его Песнь Крови.- Посох нашелся. Пора наружу…
– Подожди немного, нетерпеливая,- буркнул старец.- Здесь и для тебя кое-что найдется.
Из глубин ларя он медленно и торжественно извлек великолепный обоюдоострый меч с рунами, выгравированными на сверкающем клинке, и рукоятью, украшенной священным знаком Одина: солнечным диском.
– Ну как, стоило подождать? - рассмеялся старик и вновь занялся поисками.- Есть у меня кое-что и для тебя, грозная воительница,- обратился старик к Ульфхильде, и немного погодя из ларя появилось копье с крепким древком. Стальной наконечник покрывали руны.
– Подождите еще немного.- Он снова что-то искал в ларе.
– Здесь какое-то волшебство,- ощетинилась Ульфхильда.- Что за шутки ты с нами играешь, старый плут? В этом ларе не могло бы поместиться такое длинное копье!
Он оставил ее слова без ответа и мгновение спустя повернулся к женщинам, держа в руках несколько предметов.
– Можно мне теперь снова выйти наружу? - осведомился он у Песни Крови.
Она кивнула и повела мечом в сторону двери.
– Возьмите посох, копье и меч,- велел старец и направился к выходу, по-стариковски шаркая ногами.
Когда они все собрались во дворе, старец подошел к Гутрун и подал ей массивный медальон на тяжелой цепи.
– Он защитит тебя и придаст силы,- объяснил он ей, подмигивая. Это был молот Тора, на котором был выгравирован солнечный диск в окружении изображений воронов и волков [3].
Затем он взял у воительницы посох и передал его Хальд. Ульфхильда получила копье, а Песнь Крови - меч.
– В этом посохе великая сила.- Хальд почтительно поглаживала реликвию.- Как попал он к тебе, старик? Достался от Верховной Жрицы, пришедшей сюда умереть? Ни одна простая колдунья не могла бы наделить его той могучей силой, которую я в нем чувствую.
– Кто вырезал на посохе руны и вдохнул в него силу, я не знаю,- ответил старик.- Я нашел его, когда пришел сюда, наутро после того… как позабыл свое имя. Мне всегда хотелось думать, что Фрейя оставила его для меня, а может быть, он принадлежал тому, кто приходил до меня, и оставлен им в знак благодарности за танец в лунном сиянии. Я построил хижину на том месте, где его нашел. Теперь он твой.
