Н. Уилсон - Зуб дракона
Антигона, напряженно свистя воздухом между сжатыми зубами, стала вглядываться в темноту за дверью.
— Слишком это было просто, — прокряхтел Сайрус, поднимаясь с ног. — Тигс, поосторожнее. Кто-то хотел, чтобы эта дверь выглядела запертой.
— И что это значит? — Антигона ступила в темноту. — Что здесь есть что искать?
Она поводила руками вокруг дверного косяка и наконец нашла, что искала. Щелкнула кнопка, зажужжали и загорелись шесть больших ламп. Комната вся разваливалась. Низкий потолок был покрыт трещинам. В непонятном порядке стояли низкие, приземистые колонны. Когда-то камень был выкрашен белой краской, но теперь большие куски ее облупились и висели клочьями. Пол был покрыт пыльным белым линолеумом, ужасно облезшим по швам. По стенам группами по три были развешаны белые металлические полки.
И здесь было слишком много стен, углами внутрь, углами наружу. Сайрус даже не мог приблизительно сказать, сколько их. Очень много.
Что удивительнее всего, прямо от двери начиналась целая сеть подвешенных в полуметре над полом планок. Все они свисали на цепях и канатах прямо от потолка. И они совсем не были запыленными.
Сайрус потрогал первую из планок ногой. Она слегка закачалась.
— Для чего они нужны? — спросила Антигона.
— Ходить по ним? — предположил Сайрус. — Я не знаю.
Антигона посмотрела вниз. Прямо под планкой, на белом полу красовалось клеймо из треугольником скрещенных вокруг корабля черных молний. Они уже видели этот корабль на футболках мальчиков.
— Странно, — проговорила она.
Сайрус прошел дальше по планке, и она слегка прогнулась под ним.
— Смотри, на стенах плакаты как будто с какими-то упражнениями. Ну, по крайней мере, это похоже на упражнения. — И он указал рукой на стену. — Те же самые мальчики в коротких париках и высоких брюках на каждом плакате. Снова и снова. Борются. Бьют друг друга прямо в голову.
— Сайрус, — позвала его Антигона. — Сайрус…
Сайрус подошел к развилке из планок и свернул налево.
— Сайрус! Обернись же!
Сайрус удивленно оглянулся. Прямо за его спиной на развилке стоял странного вида юноша. На нем была белая обтягивающая майка, заправленная в широченные, обшитые огромным количеством карманов штаны-милитари, утянутые у самой талии обыкновенной бечевкой. На его бледных руках узлами вздыбливались мускулы и синей сеткой расходились вены. Коротко остриженные светлые волосы напоминали по цвету пыль и торчали неровными клоками во все стороны. Его лицо было молодым, гладким и незагорелым, но по какой-то причине совершенно не подходило к его глазам.
Они долго смотрели друг на друга. Сайрус не знал, что именно он почувствовал во взгляде юноши. От него веяло ощущением глубочайшей древности. Светло-зеленые глаза незнакомца смотрели так, будто они были овеяны всеми ветрами мира и отполированы водой больше, чем самый гладкий из когда-либо существовавших речных камней, будто они видели столько же, сколько солнце, висящее над землей, и им было все равно, увидят ли они что-нибудь еще.
Сайрус шагнул к нему и протянул руку.
— Я Сайрус.
Юноша медленно перевел взгляд на его открытую ладонь.
Затем взял ее своей, и Сайрус вздрогнул от пронзившего его в тот же момент холодка.
— Нолан, — коротко ответил тот, развернулся и пошел по планкам в глубь зала.
— Иди же, — проговорила Антигона одними губами, указав в сторону Нолана. Сама она уже спешила вперед.
— Кажется, это тот самый, о ком говорил Скелтон, когда умирал, — шепнул Сайрус сестре.
Они остановились, наблюдая, как Нолан скрылся за колонной. Антигона посмотрела на брата.
— Что ты хочешь сказать? Скелтон сказал что-то про пчеловодов, и только.
— Точно. А потом он добавил: «Доверяйте Нолану».
Антигона удивленно нахмурилась.
— Ничего он такого не говорил. Он сказал: «Никому не доверяйте», а не «Доверяйте Нолану». И с какой стати мы должны доверять тому, кого посоветовал сам Костлявый Билли.
Она шагнула на причудливую дорожку, и планка закачалась под ними. Антигона оглядела зал.
— Я бы не стала доверять какому-то странному парню, живущему в подземелье.
Из-за колонн донесся спокойный голос Нолана:
— Я знал Скелтона. Может, он мне и доверял. Но я не доверял ему никогда.
Антигона густо покраснела. Сайрус закусил губу.
— Идите сюда, — позвал Нолан. — В Полигоне очень странно рассеиваются звуки.
Сайрус пошел по планкам в глубь зала, и Антигона последовала за ним.
— Я не имела в виду, что ты подозрительно выглядишь, — громко сказала Антигона в зал.
— Я сам знаю, как выгляжу. — Его голос был тихим, но будто раздавался со всех сторон разом. — Держитесь правой стороны.
Подвесные пути закончились сложным перекрестком. В разные стороны расходились сразу шесть планок, они обвивались вокруг колонн и скрывались за углом.
Сайрус замер.
— Тигс, ты не слышишь шум воды?
— Да, его слышно, — отозвался Нолан. — Пройдите через душ.
— Эм… прошу прощения! — снова сказала Антигона в воздух. — А не будет ли проще, если мы просто пойдем по полу?
— Нет, — ответил ей Нолан. — На полу небезопасно.
Сайрус с Антигоной, балансируя, прошли дальше в зал, стены которого были неокрашены. На полу все еще оставался линолеум, но колонны, стены и потолок были из голого камня.
— Почему там небезопасно? Что ты имеешь в виду? — удивился Сайрус.
До них донесся смешок, эхом отдавшись от всех углов. Удвоился, утроился и снова вернулся.
— Секущие Пауки. Почему, как вы думаете, я оставил это место себе?
— Они еще здесь? — И Антигона испуганно уставилась на пол. — Это же было больше восьмидесяти лет назад.
— Было, — ответил Нолан. — Но за восемьдесят лет Секущие Пауки могут оставить после себя много потомства. Оставайтесь на планках.
Журчание становилось все громче и громче, затем Сайрус и Антигона завернули за угол и увидели перед собой душ.
От стены до стены на уровне человеческого роста были проведены два миниатюрных акведука. По обеим сторонам акведуков пролегали выложенные камнем горлышки, из которых вниз на пол четырьмя широкими струями била вода. На полу она собиралась в большое корыто и уходила через сток. Там, где под акведуками проходила подвесная тропа, горлышки перекрывались пробками из-под винных бутылок.
Сайрус и Антигона осторожно двинулись вперед, поймав лишь несколько капель. Они дошли до тупика, вернее, одного из нескольких возможных концов зала. Подвесная тропа уходила в темное зазубренное отверстие в стене.
Из него выглянул Нолан и медленно потянулся.
