Свенельд Железнов - Скоморох
Шептун!
— Чародейство! — воскликнул Хельги. — Ти…
Воины схватились за оружие. Радим дружелюбно улыбнулся в ответ:
— Вовсе нет. Я — скоморох!
Прибежал встревоженный Яков. Он не видел, что случилось, но тут же набросился на жену, которая тихо сидела на поваленном дереве:
— Я предупреждал, дорогая! Он накличет беду!
— Не надо шума, милый Яков! Радим просто зажег костер. Это был греческий огонь, так, скоморох?
— Ай, Сара! Откуда этот бродяга может знать великую тайну?
О греческом огне Радим слышал много. Именно на него списывали поражение русского войска в походах на греков. Говорили — метая этот огонь, можно так поджечь ладью, что никто уже не потушит. Вода бессильна против жуткого оружия.
Доселе скоморох относил существование греческого огня к волшбе, с которой ему не хотелось встречаться. Однако слова Сары зародили странную мысль: а вдруг так и есть? Ведь скоморох купил жидкое пламя в Чернигове много лет назад у хазарина из Херсонеса. Может, грязный купец, больше похожий на разбойника, продал секретное оружие кесаря? Любой, кто откроет тайну греческого огня, получит княжью награду. Любой? Не хотелось бы, чтоб такая думка пришла в головы варягам или их хозяевам. Если это произойдет, скоморох, вернее всего, до Волочка не доедет.
— Никакой тайны я не знаю, госпожа. Это ловкость рук и ничего более! Сухих прутиков настругал, дерево в пыльцу растер, долонями рассеял да запалил. Хочешь, еще всяких забав покажу?
Сара не отказалась, и Радиму пришлось попотеть, крутясь колесом и извлекая речную гальку из рукавов завороженных зрителей.
Тем временем холопы наловили стерляди и сварили сытную ушицу. Спутники сели вокруг костра и, по очереди черпая еду, повели разговор о жизни. Сначала начал жаловаться Яков: и то плохо стало, и это, вот когда Ярослав сидел в Новгороде, все было по-другому. А Владимир слишком молодой и слишком советников любит, что ни скажут — все делает.
После пары чарок медовухи беседу поддержал Чтибор, как оказалось, коренной ильменец. Он родился в бедной новгородской семье и с ранних лет подрабатывал на купеческих ладьях. После пары стычек с лихими людьми Чтибор решил посвятить жизнь ратному делу, тогда и прибился к ватаге Хельги. Воин часто бывал в родном граде, Ярославова времени он не помнил, но что нынче порядку стало больше, чем лет десять назад, знал точно. Разгорелся спор, Сара встала на сторону ратника, и ее мужу стоило больших трудов отражать двойные нападки.
Радиму показалось, что женщина затеяла спор ради забавы. Она подтрунивала над Яковом, смеялась и развлекалась, глядя, как он пытается сказать что-то дельное. Хельги и другим воинам беседа была явно скучна. Они бы с интересом поговорили о женщинах и добыче, а заумные темы их не трогали. Радим тоже молчал до поры, до времени, но потом не сдержался и ляпнул:
— Ох, а у скоморохов вся жизнь полосами. Кто б ни княжил — попы нас гоняют, да добрые люди привечают. Попов не было, так тоже кто-то гонял, кто-то угощал. Не в князьях дело.
Радим промочил горло сладкой медовухой. В голове приятно зашумело.
— Не знаешь ты Тору, скоморох, — после паузы тяжело вздохнул Яков. — Рыба с головы гниет. Куда пастырь стадо поведет — туда оно и двинется. Дурной царь целый народ погубить может.
— Господь не допустит, милый, не допустит, — успокоила расчувствовавшегося мужа Сара.
— На то его воля! Только у пророков о Руси и слова нет. Ты ведь знаешь, Сара, я древних книг много прочел… К добру ли такое молчание?
— О нашем Булгаре там тоже ничего нет. Но стоит и процветает.
— Ай, долго ли так будет? Неисповедимы пути Господни.
Радима не тянуло вдаваться в глубокомысленные споры, поэтому он многозначительно промолчал. Беседа постепенно свернула к обсуждению дорог. Чтибор рассказал о мощеных набережных Царьграда, Яков поведал об узких проходах в Каспийских горах, а Ра-дим поделился впечатлениями от своего трехдневного путешествия через полоцкую топь.
Когда уха и медовуха закончились, все разошлись спать. Ратники организовали посменную стражу, поэтому скоморох впервые за долгие месяцы спал совершенно спокойно.
На рассвете двинулись в путь. Снова светило солнце, пели лесные птицы, квакали лягушки, опять грубые весла мозолили ладони, ныли натруженные плечи. Днем останавливались пару раз, чтобы перекусить и отдохнуть. Сара опять просила показать забаву, но Радим был обессилен. Женщина пощадила его и больше просьбами не донимала.
К Волочку подошли уже в сумерках. Это было крупное село, получившее свое название из-за того, что здесь находился волок между Метой и Тверцой. Купцы, шедшие к Торжку от Новгорода или наоборот, были вынуждены проходить тут. Князь удачно использовал волок на свою пользу. В Волочке всегда находился княжий мытарь, собиравший плату за проезд. Именно он встретил судно Якова.
— Исполать, гости дорогие! Что везете? — мытарь был низкорослым смуглым человечком с большим орлиным носом и явно неславянской внешностью. Темная длинная одежда и большой серебряный крест на груди выдавали в нем пресвитера, а речь с чудесным выговором — одного из тех чужеземцев, что приходили с Полуденных гор.
Холопы мытаря помогли привязать ладью к причалу. Они отступили, освобождая проход сходящим на берег ратникам.
— Кто вы? С добрыми ли намерениями к нам? — обеспокоенно спросил мытарь. Хельги и его люди выглядели как варяги, которым ничего не стоит снести голову маленькому человечку.
— Это я, Армен, не признал мою ладью? — Яков вышел на берег, держа в руках небольшой сверток.
— Слава Богу! — мытарь перекрестился. — Времена лихие, думал, может, злые тати тебя извели, а посудину прибрали. Как съездил? Успешно ль поторговал?
— Аи, не спрашивай, Армен. Плохо идет торговля, плохо. Как бы мне в убытках не остаться. Одна надежда — зимой еще раз обернуться. Вот ладью продам, сани куплю, совсем на бобах останусь.
— Прибедняешься, Яков, — ехидно заметил мытарь. — Княжий урок сейчас отдашь?
— На рассвете. Там и тюки считать сподручней будет, и ты добрее станешь. А пока вот для тебя гостинец, — Яков протянул мытарю сверток. — Как просил.
Армен взял сверток и сунул под мышку.
— Уважил меня, Яков. В долгу не останусь, с Божьей помощью, отплачу.
— Переночевать-то пустишь?
— А как же! Только пусть твои ребята жбан с медом не забудут. Мой совсем кончился. И вяленой рыбки прихвати, у тебя не убудет.
Яков хмыкнул, но перечить мытарю не стал. По Указу хозяина холопы захватили провизию и понесли За господином. Хельги и его воины стали готовиться к ночлегу на ладье — натягивать тент и ставить лежа-Ки. Радим, почувствовав, что про него забыли, напом-о себе:
