Наталья Ломаченкова - Феникс. Песнь Первая
Ещё три щупальца охватывают фрегат в стальной захват. А над волнами неторопливо поднимается из пучины тело и голова гигантского осьминога — грозы морей — кракена.
Ужас сковывает всё тело. Ужас обречённой жертвы при виде неумолимого охотника. Безвольно опускается вспыхнувшая было найра. Полное бессилие перед этим гибельным и гипнотизирующим взглядом багрово-красных глаз. Цвет крови…
— Лучники, залп!!! — рваным гонгом обрушился на застывший разум приказ капитана, выдёргивая из коварных тенет. — Рубите щупальца, демон их забери!!!
Кто это сказал, что эльфы все сплошь хладнокровны и безъэмоциональны?.. Мысли отстранённым потоком проносились в голове, когда я, перехватив оружие поудобнее, вспышкой огня метнулась в битву, проносясь меж сражающимися, рубя, пронзая, коля и ещё каким-то чудом ухитряясь уворачиваться от колючего града сыпавшихся отовсюду досок, щепок и обломков, ещё недавно составляющих обшивку нашего фрегата. То, что в меня ни разу не попали беспрерывно плюющиеся стрелами эльфы — просто фантастическое везение.
Корабль превратился в беснующийся ад. Песня уже не звенела, она резала сталью, который раз только в последний миг вынося меня из-под очередного сокрушающего удара. Фрегат держался на плаву только благодаря универсальным чарам, предохраняющим его от подобных атак. Но все понимали — это ненадолго. Кракен — полуослепший, порезанный, порубленный и утыканный стрелами, точно подушечка для иголок, приходил в бешенство. И набирал силы для последнего завершающего броска.
— Развернуть баллисту! — рявкнул капитан. Трое эльфов мгновенно бросились к нему, на бегу взмахивая руками. Обнажилась невидимая сеть могучего заклятья, того самого, что я заметила, когда погружалась в Астрал. И сейчас эта смертоубийственная колдовская махина медленно поворачивалась, отыскивая свою цель. Только один шанс. Резерва хватит лишь на единственный выстрел. Если промахнутся — можно заканчивать песню.
Словно почуяв переломный момент, сама собой остановилась битва. Глаза всех устремились туда, где четвёрка эльфов торопливо настраивала механизм. Вот сейчас уже…
…Не успели.
Кракен взмахнул щупальцем, со всей мощью обрушивая его на носовую часть корабля. Я бросилась вперёд, следуя неясному, сумасбродному наитию. Что я могу против глубинного монстра?! Только в длинном прыжке оттолкнуть капитана с линии удара и рухнуть вместе с ним в чёрный водоворот волн, за миг до того, как палуба разлетелась в щепки под весом огромного щупальца.
Едва успев глотнуть воздуха, ощущаю, как затягивает в свои недра водяная бездна. Волна приняла меня на свой гребень, видимо поэтому я ещё жива. Звуки исчезли, смазались, словно в безмятежности Астрала. На миг я решила, что вновь инстинктивно спрятала там сознание. Но чьи-то клыки, мимолётно скользнувшие по моему плечу, быстро разубедили меня в этом. Как больно! Не хватает воздуха! Просто катастрофически не хватает воздуха…
Ещё одно скользкое прикосновение к бедру. Судорожным движением взмахиваю руками и, о чудо! на очередном взлёте волны выношусь к поверхности. Торопливый вдох, и с глаз спадает мутная пелена. Где корабль?! Пытаюсь что-либо разглядеть в бешеном водовороте хаоса, развернувшемся в нескольких десятках метров от меня. Плевать на конспирацию! Прищурившись, точно наводя резкость, я истинным зрением вижу, как расцветает над опутанным щупальцами фрегатом огненно-алый цветок, очерчивая чёрным фигуру с воздетыми к небу руками. Повинуясь её повелительному жесту, он сплетается в копьё и молниеносным ударом врезается в тёмную гору по другую сторону борта. Гора окутывается пламенной сетью… И с оглушительным всплеском падает в неистовые волны, скрываясь в пучине. Размякают и опадают толстые щупальца, одно за другим оседая в воду.
Значит, кто-то всё же сумел направить баллисту… Ура! Теперь осталось только найти дрейфующего где-то поблизости капитана (утонуть после того, как я его спасла, с его стороны будет полным свинством!) и, напрягшись, догрести до корабля. Ну, хотя бы до этого плавающего обломка, недавно носящего гордое имя фрегата.
Ай, мама! Больно-то как! С бока точно отрезали кусок мяса. Приличный кусок. Кто это тут такой голодный?!
Устремляюсь вперёд, одновременно опуская голову в воду, и разлепляю глаза. В темноте под собой с трудом различаю гибкие стремительные силуэты. Вот один чуть замедлил движение и молнией метнулся ко мне. Блеснули острые клыки.
— Тварь! — сама не ожидавшая от себя такой прыти, я рванулась в сторону, постаравшись одновременно пнуть хищника ногой. Вроде даже попала. Во всяком случае, морская бестия неохотно скользнула обратно, а до моего опаздывающего сознания донеслось сожаление. Нет, однозначно, не жизнь, а мука какая-то. Почему все разумные существа поставили себе целью истребление бедной маленькой меня?! Разумные?.. Внезапно я ощутила чисто исследовательский энтузиазм. Кажется, острая боль в искусанном теле отодвинулась на второй план. А что если с ними спеть?
Маразм, девушка. Вас есть собираются, а вы петь хотите! Лечиться надо…
Я начинаю.
На языке привкус горечи и соли. В глазах всё ещё стоит огненное марево и чёрные ленты ударов. Запаха не чувствую, равно, как и почти всей правой половины тела. Но песне ведь это не мешает, верно?
Со скрытым восхищением, сменившим страх и неприязнь, продолжаю отслеживать смертельную грацию водных хищников. Ноты опасности, дерзости и гибельной красоты одна за другой начинают вплетаться в зарождающуюся вязь песни.
Я пела.
С каждым звуком, с каждым переливом убеждаясь, что они слушают и слышат, пока не был достигнут полный резонанс, и я не понеслась параллельно с тенями, молчаливо скользившими подо мной, не отстававшими ни на сантиметр, внимавшими моей песне. Мелодия, не я, а мелодия мчалась в череде волн. В ней выливались осторожность, терпение, изящество, торжество победы, стремительность и сила. Море шепталось со мною в такт, и я тоже стала охотником — ловким, свободным, неистовым. Я впитывала их рассказы о великом дне, об алеющих искрах кораллов, о гигантских кораблях и замках, покоящихся далеко внизу. О науке скольжения в водной толще, о мириадах огоньков, появляющихся в её бездне, об искусстве выживать и охотиться.
Я рассказала им о солнечном свете, о шелесте трав, о величии и могуществе гор, о пламени и ветре. О радости и печали, о страдании и наслаждении, о силе времени и его беспомощности…
Песня лилась, чтобы последним завершающим аккордом вскинуть меня на гребень волны, к небу, где уже зарождалось розовое зарево рассвета. Тени замерли на миг, а потом как один исчезли во тьме морских глубин. И я знала, что меня они больше не тронут.
