Семья волшебников. Том 2 (СИ) - Рудазов Александр

— Астрид, уже третий рассветный, — напомнила Мамико. — Заря уже все.

— Не сбивай!.. мы… а это кто?..

По аллее катилась золоченая карета с парой гордых белоснежных рысаков. Она остановилась у самого крыльца, дверь распахнулась, и по ступенькам сошел Безликий. Паргоронский демон с гладкой кожей вместо лица.

Он не произнес ни слова, и никто не знал, куда он смотрит, но почему-то всем все сразу стало понятно. У Эммертрарока грустно опустились плечи, и он спросил:

— Тебя мама послала?

Безликий молча склонил голову. Кони повернули головы, и сказали хором:

— Вам лучше вернуться, молодой господин. Дома не знают, где вы, но если узнают — будет плохо.

— Тогда я пойду, — тяжко вздохнул Эммертрарок.

— Хочешь взять ягод на дорожку? — предложила Астрид.

У Эммертрарока загорелись глаза, и он убежал в дом. Вехот и Безликий терпеливо дождались, пока он со всеми попрощается и выйдет, шатаясь под тяжестью огромного баула. Безликий сразу его подхватил, застежка расстегнулась, и наружу выглянули прозрачные коробки с клубникой, малиной, ежевикой и смородиной.

— Невещи простые, завтра исчезнут, — сказал Майно. — Переложи дома куда-нибудь.

Еще в бауле оказался пышущий жаром пирог, а Лахджа вынесла два ведра с яблоками, грушами и сливами.

И арбуз, конечно. Она помнила, что настоящие фрукты в Паргороне в основном иномирные и не всегда такие, какие должны быть.

Эммертрарок помялся, стягивая через голову тунику, и неловко сказал:

— Пока, сестры. Я не уверен, что смогу вернуться, но… как бы там ни было… это было весело.

— Давай, не пропадай, — бросила ему Астрид. — Заходи в гости, как преобразуешься.

— Кудесно, я приду! — улыбнулся Эммертрарок.

Карета с Безликим и гхьетшедарием укатила и растаяла, не доехав до ворот. Астрид немного посопела вслед брату и сказала:

— Ладно, будем сражаться вдвоем.

— С кем сражаться? — насторожился папа, но девочка уже улепетывала, крикнув только:

— Со злом!

Но битва со злом не состоялась. Кланос сказался больным и не вышел, а когда Астрид вперед Мамико добежала до усадьбы Инкадатти, то увидела и там карету, только не замаскированного вехота, а обычную… ну как обычную? Летучую, конечно, но для Мистерии обычную. Рослый немтырь заносил в нее чемоданы, а Онгурия и Гидуар стояли рядом с самым унылым видом.

— Спасибо, что приглядел, дедушка, — с чопорным видом говорила какая-то тетенька с губами такими красными, будто она весь день ела клубнику.

— Прадедушка, я тебе прадедушка! — проворчал дед Инкадатти. — И не подкидывайте мне больше никого! Хулиганы!.. разбойники!.. вести себя не умеют!.. соседских детей тиранят!.. маленьких обижают!.. такую хорошую девочку чуть не убили!.. да, девочку!.. семилетнюю!.. Не стыдно вам, нет?!

Онгурия и Гидуар стояли, повесив носы, а Астрид не верила своим ушам. Инкадатти ее не заметил, она прибежала с другой стороны кареты и теперь изумленно слушала, как вредный дед костерит своих праправнуков и расхваливает ее, такую добрую и послушную дочку соседей, на которую эти гаденыши взъелись с первого же дня.

Неужели он наконец-то осознал все величие Астрид Замечательной?

Нет. Не осознал. Как только карета тронулась, и дед Инкадатти ее увидел, то сразу зашипел, как яичница на сковороде, замахнулся и крикнул:

— Пшла!.. пшла отсюда!.. паргоронское отродье, сейчас как ожгу солью!..

— Ну и пошел ты, дед вонючий! — показала язык Астрид, улепетывая обратно. — Да чтоб ты поганками отравился! Я тебе жопу надеру, когда вырасту!

Глава 10

Астрид весело крутила педали. Спицы сверкали на солнце, мимо проносились луга и поля. Слева долго тянулась яблоневая роща Рокуалли, справа воздвигся и остался позади дуб-великан Пордалли.

Велосипед Астрид подарили на Добрый День, и она мгновенно научилась на нем кататься. В принципе, она уже могла и просто летать в школу на собственных крыльях, те за лето совсем окрепли, но ей хотелось похвалиться своим новеньким иномирным великом.

Весь прошлый год Астрид ездила в школу в карете, но теперь она для этого слишком большая. Ей целых семь, она второклассница. Может добираться до Радужниц сама, и ей не нужно сопровождение коня-фамиллиара.

Хотя ездит велосипед не так быстро, как карета. Та прямо летала… когда ее тащил Сервелат. Однажды Астрид ради разнообразия прокатилась с Булочкой, но та ее разочаровала. Очень быстрая, но все-таки обычная лошадка, она скакала так долго, что Астрид опоздала. Ее это не слишком огорчило, но все равно.

А вот Сервелат быстрый, как ветер. И летать умеет. Но теперь Астрид и сама хорошо летает, да еще и велик у нее есть, так что в услугах Сервелата больше не нуждается.

Бедный. Скучно ему будет теперь. Он, конечно, на самовыгуле, постоянно бегает с Булочкой по лугам и лесам, но все равно без Астрид ему будет скучно, они за прошлый год сроднились.

Ну ладно, может, когда будет плохая погода, она снова будет ездить в карете. Как маленькая принцесса. Но сегодня погода хорошая, только началась луна Вепря, первый день второго класса… и Астрид уже видела впереди жирного Огуса.

Тот как раз отнимал у какого-то первоклашки вкусный кекс.

Жирный Огус очень хитрый и на самом деле трусоватый. Он никогда не обижает детей волшебников и других важных шишек. Только детей их слуг и других немогущих, которые живут и работают в Радужницах. Сам-то он сынок заурядного волшебника, и сам заурядный во всем, кроме размеров и подлости. Раньше он подлизывался к пятиклашкам и водил с ними дружбу, но теперь он сам пятиклашка, так что считает себя королем школы.

Но он еще кое-чего не знает. Астрид почти приехала.

— Привет, жирный Огус! — крикнула она, тормозя рядом. — Смотри, какой у меня велик! А зачем тебе этот кекс? Ты же и так жирный! Свинтус!

Огус уставился на велосипед. Завистливо, как все, кто его видел. В Мистерии таких нет, мама принесла его из-за Кромки, но все думают, что это гремлинская машинка.

— Что такое «велик»? — спросил Огус.

— Какой же ты тупой, Огус, — снисходительно сказала Астрид. — Это то, что ты видишь перед собой. Вот он, красненький и со звоночком.

— Я вижу маленькое храково отродье, — угрюмо сказал Огус.

Астрид бы врезала ему, но тут как раз явилась мэтресс классная наставница и позвала всех на первый урок. А Астрид нельзя бить других детей на глазах у взрослых. Даже если те этого заслуживают и им это полезно. Потому что в прошлый раз мэтресс классная наставница нажаловалась маме, а мама напорола Астрид, приговаривая, что если Астрид кого-то случайно убьет, то папу засадят в Карцерику, а их выгонят из мира смертных, и им некуда будет пойти.

Астрид тогда сказала, что случайно она никого не убьет, мама может не волноваться. Но мама все поняла, и папа тоже все понял, и тогда Астрид напороли еще сильнее, потому что убивать кого-то нарочно еще хуже, чем случайно.

Порка на Астрид действует. Порка — самый надежный метод воспитания. Мама иногда делала эти жалкие попытки слабаков и тюфяков просто поговорить и объяснить, что такое хорошо и что такое плохо. И Астрид понимала, что мама — омежка, и ничего она Астрид не сделает, так что можно творить что хочется.

Но потом мама начинала Астрид пороть, и все сразу становилось на свои места.

А жирный Огус знает, что Астрид нельзя никого бить, иначе он никогда в жизни не стал бы ей говорить такие злые вещи. Потому что он дряблый трус и дерзит только тем, кто его не ударит.

И хотя ему уже десять, а Астрид только семь, он все равно ее боится. И правильно делает, так и должно быть.

Сидеть за партой во втором классе оказалось ничуть не лучше, чем в первом, а в чем-то даже и похуже. Тупая арифметика, циферки складывай, вот и вся забава. Такое только Мамико нравится, но Мамико тут нет, и слава Древнейшему. Она сегодня тоже в школу пошла, но в другую, которая в Валестре. Какую-то кудесную, для самых одаренных. Для вондеркондов, для гениев-кирениев.