Джон Толкин - Властелин Колец
И тут внезапно, как тогда, у подножья Эмин Муила, Сэм увидел этих двух соперников в ином облике. Припавший к земле силуэт, чуть больше, чем тень живого существа, тварь полностью изничтоженная и потерпевшая окончательное поражение, однако исполненная отвратительного вожделения и неистовства, а перед ней стоит суровая, теперь уже недоступная для жалости фигура, одетая в белое, но держащая на груди огненное колесо. И оттуда, из огня, донёсся приказ:
— Прочь отсюда, и не тревожь меня больше! Если ты когда-либо коснёшься меня снова, ты сам кинешься в Роковой Огонь!
Съёжившаяся на земле тварь попятилась с ужасом, но одновременно и с неутолимой жаждой в моргающих глазах.
Потом это видение исчезло, и Сэм увидел стоящего с рукой на груди, тяжело дышащего Фродо и Горлума у его ног, на коленях, с широко раскинутыми по земле руками.
— Берегись! — крикнул Сэм. — Он прыгнет!
Он шагнул вперёд, потрясая мечом.
— Живей, хозяин! — выдохнул он. — Вперёд! Вперёд! Не теряйте времени. Я разделаюсь с ним. Вперёд!
Фродо взглянул на него, словно бы издалека.
— Да, я должен идти вперёд, — проговорил он. — Прощай, Сэм! Вот и конец. На Роковой Горе свершится судьба. Прощай!
Он повернулся и двинулся вверх по продолжающей подниматься дороге, шагая медленно, но прямо.
— Ну! — сказал Сэм. — Наконец-то я смогу покончить с тобой!
Он рванулся вперёд с обнажённым мечом, готовый к битве. Но Горлум не прыгнул. Он упал плашмя на землю и захныкал.
— Не убивай нас, — скулил он. — Не рань нас мерз-с-ской жестокой сталью! Оставь нас жить, да-с-с, пожить ещё немного. Пропажа пропала! Мы пропали. И когда Прелесть уйдёт, мы умрём, да, умрём в пыли. — Он скрёб длинными костистыми пальцами пепел на дороге и шипел: — Прах-х-х!
Рука Сэма дрогнула. Голова его пылала от гнева при воспоминании о причинённом зле. По правде говоря, следовало убить эту предательскую, душегубную тварь, такой приговор был справедлив и неоднократно ею заслужен; кроме того, это был единственный правильный поступок с точки зрения безопасности. Но в глубине сердца Сэма было нечто, мешавшее ему: он не мог ударить это лежащее в пыли существо, потерянное, уничтоженное, совершенно жалкое. Он сам, пусть совсем недолго, носил Кольцо, и теперь смутно догадывался об агонии, которая терзала ум и тело Горлума, порабощённого этим Кольцом, не способного больше найти в этой жизни мир или облегчение. Но Сэм не мог подобрать слов, чтобы выразить то, что он чувствовал.
— Ох, будь ты проклят, вонючка! — сказал он. — Убирайся! Вон! Я не верю тебе, и это так же верно, как то, что я с удовольствием отвесил бы тебе пинка, но проваливай. Или я раню тебя, да-с-с, мерзкой жестокой сталью!
Горлум поднялся на четвереньки, попятился на несколько шагов, потом повернулся и, только Сэм нацелился дать ему пинка, метнулся вниз по тропе. Сэм больше не обращал на него внимания. Он внезапно вспомнил про хозяина. Он провёл глазами вверх по дороге, но не увидел его. Тогда он быстро, насколько мог, заковылял следом. Если бы он обернулся, то увидел бы, что не успевший отбежать далеко Горлум опять повернул, а потом с неистовым светом безумия в горящих глазах, проворно, но осторожно, пополз следом, как скользящая среди камней тень.
Дорога шла вверх. Вскоре она снова и в последний раз повернула на восток и по уступу, пробитому в крутом боку конуса, достигла тёмного проёма в склоне Горы, двери Саммат Наур. Вдалеке, пронзая дымы и испарения, поднималось сейчас к югу солнце — тусклый, затуманенный, зловещий красный диск, но весь Мордор лежал вокруг Горы, как мёртвая, безмолвная, окутанная тенью страна, ожидающая какого-то страшного удара.
Сэм подошёл к зияющей пасти и заглянул в неё. Было темно и жарко, и воздух сотрясался от низкого рокота.
— Фродо! Хозяин! — позвал он.
Ответа не было. Мгновение он стоял так с гулко колотящимся от дикого страха сердцем, потом нырнул внутрь. Тень последовала за ним.
Сначала он не различал ничего и потому вновь достал фиал Галадриэли, но тот остался бледен и холоден в его трясущейся руке и не осветил эту душную тьму. Сэм вступил в сердце королевства Саурона, кузницу его древней мощи, сильнее которой не было в Средиземье, и все прочие силы здесь подавлялись. Боязливо он сделал во тьме несколько неуверенных шагов, и тут внезапно взметнулась вверх красная вспышка и ударила в высокий чёрный потолок. Сэм увидел, что он находится в длинной пещере или туннеле, который вгрызается вглубь дымящегося конуса Горы, но на небольшом расстоянии впереди пол и стены расколоты огромной щелью, из которой вырывается красное зарево, то устремляющееся вверх, то умирающее в тёмной глубине, а из её недр доносится непрерывный рокот и вибрация, будто там работает на холостом ходу огромный мотор.
Свет снова взметнулся вверх, и тут, на краю пропасти, у той самой Роковой Щели, стоял Фродо, чёрный на фоне зарева, напряжённый, прямой, но неподвижный, словно он обратился в камень.
— Хозяин! — крикнул Сэм.
Затем Фродо шевельнулся и заговорил звонким голосом, на самом деле более звонким и более властным, чем Сэму доводилось когда-либо слышать от него, и голос этот перекрыл гул и рокот Роковой Горы.
— Я пришёл, — сказал Фродо. — Но теперь я не стану делать то, ради чего пришёл. Я не желаю совершить это. Кольцо моё!
И, надев Кольцо на палец, он внезапно исчез с глаз Сэма. Сэм раскрыл рот, но так и не успел крикнуть, потому что в этот момент произошло многое.
Что-то яростно ударило Сэма в спину, он был сбит с ног и отлетел в сторону, ударившись головой о каменный пол как раз тогда, когда через него перескочила чёрная фигура. В глазах у него потемнело, и какое-то мгновение он лежал неподвижно.
А вдалеке, в миг, когда Фродо надел Кольцо на палец и объявил его своим прямо в Саммат Науре, в самом сердце Чёрного королевства, Сила в Барат-дуре содрогнулась, и Башня её сотряслась от фундамента до гордого и острого венца. Чёрный Властелин внезапно обнаружил его, и его Глаз, пронзая тени, взглянул поверх равнины на дверь, которую он сам создал, и в ослепительной вспышке открылась ему вся величина его собственной глупости и, наконец, понятны стали все планы его врагов. Тогда ярость его вспыхнула всепожирающим огнём, но и страх поднялся огромным облаком удушливого чёрного дыма, ибо он видел грозившую ему смертельную опасность и нить, на которой висела теперь его судьба.
Все его замыслы, вся паутина страха и предательства, все хитрости и военные уловки слетели с его мысли, как пустая шелуха, и всё его королевство содрогнулось, его рабы затрепетали, и армии его остановились, и его полководцы, неожиданно оставшиеся без руководства, лишившиеся воли, заколебались и отчаялись. Потому что они были забыты. Вся мысль и стремление Силы, владевшей ими, были теперь с сокрушительным могуществом направлены на Гору. И, повинуясь Его призыву, с раздирающим воем развернулись и в последнем, отчаянном порыве, быстрее ветра, помчались назгулы, призраки Кольца, и в буре крыльев устремились к югу, к Роковой Горе.
