Блэки Хол - Sindroma unicuma. Книга 2.
Я насмеялась вдоволь, до икоты, а Мэл, облокотившись, разглядывал меня со сдержанной улыбкой.
— У тебя красивый смех, — сказал проникновенно, и меня обдало жаром. — Ямочки тут и тут, — показал на щеки.
— Спасибо, — растерялась я от комплимента, заставшего врасплох.
Мне редко расточали похвалы, а если и говорили, то я относила их не к разряду комплиментов, а к дружеской лести. Однако восхищение во взгляде Мэла придало смелости. Притянув за шею, поцеловала его — откровенно, вызывающе, и почувствовала мгновенный отзыв. Оторвалась от губ, а Мэл по инерции дернулся следом и разочарованно вздохнул.
— Спасибо, — сказала я с интонациями роковой дивы. Правда, у этой дивы голос оказался страшно прокуренным. — Значит, ты Жорка?
— А-а, Севолоду можно всё, — махнул он рукой. — Но тебе стоит набросить что-нибудь, пока не принесут одежду.
— А где она? — забеспокоилась я. Вдруг вещички выбросили, посчитав неподходящими для изысканной обстановки, или успели извести на половые тряпки?
— Почистят и вернут. Обычное дело, не волнуйся.
Не припомню, когда успела увазюкаться. Смущаясь под взглядом Мэла, я застегнула на спине крючочки и натянула на себя одеяло.
— А твой дядя действительно врач?
— Действительно.
— Значит, мы у него дома? Неудобно стеснять человека.
— Только ты могла подумать о неудобствах в шаге от необратимых последствий, — заметил Мэл, а мой нос высокомерно задрался в ответ. — Не бери в голову.
Тут я вспомнила и спросила, хотя вопрос прозвучал с опозданием:
— Как твои руки? Отдача оказалась тяжелой?
— Значит, ты помнишь? — отвел он глаза в сторону.
— Отрывочно, — ответила поспешно. — Очень мало. В голове всё смешалось.
— Севолод снял реакцию, ну, и подшлифовал лицо.
В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату пружинистым шагом вошел темноволосый мужчина с небольшим чемоданчиком.
— Доброе утро, — поприветствовал, закатывая рукава рубашки. — Как самочувствие?
Вошедший говорил красивым зычным голосом с рокочущими нотками. Я прокашлялась, чтобы поздороваться, но вместо меня ответил Мэл.
— Неплохо, — сказал, поднявшись с кровати. Засунул руки в карманы брюк и встал рядом с мужчиной.
— Вижу, — сверкнул тот белозубой улыбкой и представился, шутливо стукнув племянника по плечу: — Севолод, родственник этого поросенка.
Дядя Мэла ушел за бежевую дверь и вернулся, вытирая руки полотенцем. У Севолода была подтянутая спортивная фигура, упакованная просто, но элегантно — в светлую рубашку и темные брюки. Между ним и Мэлом имелось сходство, но с первого взгляда я не смогла определить, какое.
— Это Эва, — молвил Мелёшин. — Моя… однокурсница.
— Основные моменты мне ясны, — кивнул Севолод. — Но я хочу услышать твою гостью.
— У нее не полностью отошел голос, — опять вставил Мэл.
— Сейчас мы это выясним. Эва, придвиньтесь ближе.
Выполняя просьбу, я переползла по кровати и села с краю. Мужчина аккуратно сложил полотенце на столике и добавил:
— Опустите одеяло пониже.
Я замешкалась.
— Прежде всего, воспринимайте меня как врача, — сказал Севолод. — Представьте, что вы пришли на прием.
Я в растерянности взглянула на парня, и он утвердительно кивнул, но нахмурился.
Дядя-врач профессионально прослушал легкие, бронхи и сердцебиение с помощью какой-то воронки, нацепил на голову резинку с зеркальным кругом и проверил зрение. Постучал по рукам и ногам, заглянул в уши, горло и нос, замерил пульс и давление, словом, совершил процедуры, аналогичные осмотрам у Альрика. Я же забыла о визите к профессору!
Заметив машинальный порыв, Севолод спросил:
— Вам дискомфортно? Что-нибудь болит?
— Ничего не болит. Вспомнила о вчерашних неудавшихся планах.
— Что поделаешь, — заметил философски мужчина. — Помните, нет ничего важнее здоровья. Поскольку основные двигательные и осязательные функции вы с Жориком успели испытать при пробуждении, — при этих словах я смешалась, а Мэл уделил повышенное внимание стене, — то проверим чувствительность к перепаду температур. Сообщайте о своих ощущениях.
На руках Севолода, оголенных до локтей, наличествовала повышенная волосатость, даже на тыльной стороне ладоней росли островки черных вьющихся волосков. Я слышала от девчонок, что парни с богатой порослью на груди и конечностях считаются неутомимыми любителями женского пола, и поймала себя на том, что ни разу не видела рук Мелёшина выше запястий. В институте он ходил в свитерах и джемперах, а сейчас на нем была рубашка с длинными рукавами.
Дядя Мэла взял мою ладонь и начал ощупывать руку, взбираясь к плечу. Поначалу не чувствовалось ничего необычного, кроме щекотки, о чем я не замедлила упомянуть и почесаться. Однако дойдя до локтя, пальцы мужчины стали вдруг ледяными, и при каждом касании кожу покалывало морозными иголочками.
— Х-холодно.
— Хорошо. Дальше.
Когда пальцы Севолода добрались до плеча, ледяные уколы сменились горячими каплями, и я, зашипев, сбросила его руку.
— Неплохо, — заключил он. Мэл наблюдал с тревогой за тестированием.
Аналогичным образом Севолод проверил остальные конечности, резко меняя температурную полярность пальцев. Когда он добрался до пятки, я сипло захихикала и попыталась выдернуть ногу. Мэл расслабился и тоже посмеивался.
— У меня имелись опасения, что восстановление чувствительности эпидермиса к перепадам температуры займет несколько дней. Результаты радуют, — сказал мужчина, распрямляясь. — Присутствует легкая простуженность в виде фарингита, но в свете того, что вы могли заработать двухстороннюю пневмонию, данный диагноз следует воспринимать радужно.
Легко отделалась — согласилась я молчаливо. Последствия могли оказаться несоизмеримо тяжелее, не окажись у Мэла волшебного дяди-доктора в родственниках, или друга Макеса, гнавшего машину на звуковой скорости, или не сообрази Мелёшин поддерживать мой угасающий организм «горячим» заклинанием — болезненным, но результативным.
Взяв полотенце со столика, Севолод опять скрылся за бежевой дверью и возвратился, на ходу разворачивая рукава рубашки и застегивая манжеты.
— Выпишу сироп для восстановления ослабленного организма. Состав концентрированный, его следует разводить водой. Кроме того, добавлю в список препараты для лечения фарингита. Рекомендую поберечься, чтобы воспаление не спустилось в бронхи.
— Спасибо, — хрипло поблагодарила я своего спасителя и замоталась в одеяло.
Всем известно, что устранение последствий заклинаний отнимает много времени, сил и средств, однако за деньги и при наличии нужных связей можно снять негативные явления в кратчайшие сроки. Заплатил — и на следующий день приступай к повседневным делам со здоровым румянцем. Если с наличностью туговато, остается воспользоваться бесплатным лечением по социальной программе, и неизвестно, что перевесит: выздоровление, инвалидность или смерть на больничной койке. Так что личный доктор, совершивший чудо за одну ночь, стал для меня манной небесной. Отсюда напрашивался вывод: дядя Мэла — прекрасный специалист, востребованный в суровой жизни, изобилующей вис-травмами, и зарабатывает достаточно, о чем говорит небедная обстановка спальни.
