Джон Толкин - Хоббит, или Туда и Обратно
Хуже всего было по ночам. Становилось совершенно темно — и это не преувеличение: так темно, что увидеть что–нибудь было невозможно. Бильбо махал руками под самым носом, но не видел, их. Ну, может, и не совсем ничего: путники видели глаза. Спали они, прижавшись друг к другу, и по очереди дежурили; и когда наступала очередь Бильбо, он видел в окружающей тьме огоньки, и иногда пары желтых, красных или зеленых глаз смотрели на него с небольшого расстояния, а потом медленно таяли, исчезали и загорались в другом месте. Иногда они светились на ветвях над головой, и это было самое ужасное. Но меньше всего нравились Бильбо отвратительные бледные выпуклые глаза. «Глаза насекомых, а не животных, — думал он, — только слишком большие».
Хотя было не холодно, путники старались по вечерам разводить костры, но скоро отказались от этого. Огонь привлекал сотни и сотни глаз, хотя твари, кем бы они ни были, не приближались и не подставляли туловища слабому свету костра. Еще хуже оказались тысячи темно–серых и черных насекомых, размером почти с ладонь, жужжавших и метавшихся вокруг. Путники не могли выдержать ни их, ни больших летучих мышей, черных, как смола; поэтому они отказались от костров и сидели и дремали ночами в полной темноте.
Хоббиту казалось, что так тянется веками; и он всегда испытывал голод, потому что продукты очень берегли. Проходили дни, лес продолжал тянуться, и все начинали тревожиться. Еды надолго не хватит; уже сейчас ее осталось мало. Попытались добыть белок и потратили на них много стрел, прежде чем сумели подстрелить одну. Но когда поджарили, она оказалась ужасна на вкус, и больше белок не стреляли.
Мучила их и жажда, потому что воды было мало и ни разу им не попался ли ключ, ни ручей. В таком состоянии они однажды обнаружили, что путь им пересекает текучая вода. Течение было быстрое и сильное, но поток не очень широк; вода черная или кажется такой в полумгле. Хорошо, что Беорн их предупредил, иначе они напились бы, несмотря на цвет, и наполнили бы свои опустевшие меха. А так они думали только о том, как перейти, не вымокнув. Через поток вел мост, но он прогнил и обвалился, оставив на берегу только сломанные столбы.
Бильбо, склонившийся на берегу и всматривавшийся вперед, воскликнул: — Там у дальнего берега лодка! Почему только не на нашей стороне?
— Далеко ли, по–вашему, до нее? — спросил Торин, который уже знал, что у Бильбо самое острое зрение.
— Не очень; я думаю, не больше двенадцати ярдов.
— Двенадцать ярдов! Мне казалось, не меньше тридцати, но глаза у меня не такие, как сто лет назад. Но и двенадцать ярдов все равно, что миля. Перепрыгнуть мы не сможем, а перейти вброд или переплыть не смеем.
— А веревку кто–нибудь умеет бросать?
— Что нам это даст? Лодка, конечно, привязана, даже если мы сумеем забросить на нее крюк, в чем я сомневаюсь.
— Не думаю, что она привязана, — ответил Бильбо, — хотя, конечно, при таком освещении не могу быть уверен; но мне кажется, что ее просто вытащили на берег; а берег в том месте, где продолжается тропа, совсем низкий.
— Самый сильный у нас Дорн, но Фили моложе и у него лучше зрение, — сказал Торин. — Иди сюда, Фили. Видишь ли ты лодку, о которой говорит мистер Бэггинс?
Фили показалось, что он видит; он долго всматривался, определяя направление; тем временем принесли веревку. У них собой было несколько веревок, и к концу самой длинной прикрепили железные крюки, которыми прикрепляли мешки к ремням на плечах. Фили взял веревку с крюками в руки, примерился и бросил через ручей.
Крюк с всплеском упал в воду. — Недолет! — сказал Бильбо, который смотрел вперед. — Еще пара футов, и попал бы в лодку. Попробуй снова. Не думаю, чтобы волшебство могло тебе повредить, если ты просто коснешься мокрой веревки.
Веревку вытащили, и Фили недоверчиво взял ее в руки. На этот раз он бросил сильнее.
— Спокойней! — сказал Бильбо. — На этот раз ты перебросил через лодку. Тяни назад осторожно. — Фили медленно потащил веревку, и немного погодя Бильбо предупредил: — Осторожней! Веревка в лодке; пусть зацепится крюк.
Крюк зацепился. Веревка напряглась, и Фили напрасно ее дергал. К нему на помощь пришел Кили, а затем Ойн и Глойн. Они тянули, тянули и вдруг упали на спины. Но Бильбо, который внимательно наблюдал за лодкой, успел перехватить веревку и палкой задержал маленькую черную лодку, которую понесло течением. — Помогите! — крикнул он; Балин оказался рядом и схватил лодку, прежде чем ее унесло течением.
— Все–таки она была привязана, — сказал он, глядя на лопнувший фалинь, который свисал из лодки. — Неплохой рывок, парни; и хорошо, что наша веревка оказалась прочнее.
— Кто переправится первым? — спросил Бильбо.
— Я, — ответил Торин, — и вы со мной, и еще Фили и Балин. Больше лодка за один раз не поднимет. Потом Кили, Ойн, Глойн и Дорн; следующие Ори, Нори, Бифур и Бофур; и последними Двалин и Бомбур.
— Я всегда последний, и мне это не нравится, — сказал Бомбур. — Сегодня очередь кого–нибудь другого.
— Не нужно быть таким толстым. Тебе придется переправляться последним, когда лодка полегчает. Не ворчи и исполняй приказ, иначе плохо тебе будет.
— Но здесь нет весел, — сказал хоббит. — Как мы переправ им с на тот берег?
— Дайте мне еще одну веревку с крюком, — сказал Фили, и когда веревку приготовили, он бросил ее вперед в темноту как можно выше. Веревка не упала — должно быть, застряла в ветвях. — Садитесь, — приказал Фили. — Один из вас будет тянуть за веревку. Она с той стороны зацепилась за ствол. Другой пусть держит первую веревку. Когда мы переправимся, вы сможете подтянуть лодку назад.
Вскоре все оказались на противоположном берегу, благополучно переправившись через колдовской ручей. Двалин уже выбрался из лодки со свернутой веревкой в рука, а Бомбур, все еще ворчавший, собирался последовать его примеру, как произошло нечто ужасное. Впереди на тропе послышался топот копыт. Их полумглы показался бегущий олень. Он наткнулся на гномов и опрокинул их, а потом собрался для прыжка. Прыгнул высоко и одним могучим прыжком преодолел ручей. Но другого берега ему все же не удалось достичь благополучно. Торин единственный удержался на ногах и сохранил способность действовать. Высадившись, он сразу на всякий случай приготовил лук и наложил на тетиву стрелу: вдруг появится скрывающийся хозяин лодки. И вот он быстро и уверенно выстрелил в прыгнувшего оленя. Ступив на противоположный берег, олень пошатнулся. Тень поглотила его, но слышно было как вначале прозвучали звуки копыт, но сразу стихли.
Но не успели все поздравить стрелка с отличным выстрелом, как жалобный крик Бильбо заставил их забыть о добыче. — Бомбур выпал! Бомбур тонет! — кричал Бильбо. И правда. Когда олень столкнулся с ним и перепрыгнул, Бомбур уже поставил но на сушу. Он пошатнулся, оттолкнул лодку и сам упал в темную воду, хватаясь за корни. Лодка медленно поплыла по течению и исчезла.
