Ирина Сербжинская - Агентство «Аргентина»
Ньялсага встрепенулся.
— Кстати, о прорицателе! Как раз хотел вам рассказать…
— Ты лучше расскажи о «попаданце» и о том, почему ты его отправился искать в одиночку! — суровым голосом перебила Алина.
— Святые ежики, — Бахрам окинул взглядом вечерний пейзаж: темный двор, зеленое вечернее небо и видневшееся за домами море.
— Отличная погодка! Надо бы нам всем за город съездить, на природу, то есть!
Алина пожала плечами.
— Зачем?
— Развлечемся, — туманно пообещал Ява, переглянувшись с Ньялсагой.
— Знаю я ваши развлечения. Опять уедете куда-нибудь в лес, и просидите весь день в машине, пытаясь перепить друг друга. Потом самый стойкий позвонит мне и попросит приехать и развезти вас по домам. Нет уж… хватит с меня!
— Если бы кое-кто не жульничал и не использовал заклинания, — расстроено прогудел Бахрам. — То еще неизвестно, кто бы в прошлый раз победил!
Алина поднялась и стала расставлять на столике тарелки.
— Пока по городу шляется оборотень, о развлечениях можно забыть.
Она посмотрела на Ньялсагу, как на нерадивого ученика, предусмотрительно забывшего дома дневник, чтоб не схлопотать еще одноу «двойку» по географии.
— Объясни, почему ты отправился на поиски один? Ты же сам учил нас никогда так не поступать!
Ньялсага на мгновение почувствовал себя в шкуре пятиклассника Соловьева.
— Времени в обрез было, — начал он оправдываться. — Цолери сказал, что Кемен со своей бандой уже выехал. Да и «попаданец»-то — ничего особенного, мелочь какая-то, вроде лепрекона или фильги. Я и решил проверить на скорую руку, благо, как раз и время свободное выпало. А получилось…
Бахрам пододвинул кастрюлю, навалил на свою тарелку груду тушеных овощей с мясом, потер руки и приступил к еде. Ява с интересом наблюдал, как приятель смело отправил в рот первую порцию.
— Рассказывай по порядку, — сказала Алина. Ньялсага вздохнул:
— По порядку… — он взял банку пива и подцепил кольцо. — Ну, случайно проходил мимо лавки Цолери, зашел, повидаться, узнать, нет ли каких новостей. А у него Кемен сидит, выясняет, почему очередной гость уже год как в этом мире околачивается, а Цолери его только-только почуял! Дэберхем как раз собирался лететь к нам с новостью.
Ява покосился на низкий столик, куда так удобно было бы положить ноги, потом взглянул на Алину и решил не рисковать.
— Кемен, конечно, думает, что Цолери специально прикрывал оборотня?
— Не знаю я, что он думает.
— Святые ежики! — вскричал Бахрам, поспешно прожевывая мясо. — Это Цолери-то? Да он никогда… он же соблюдает этот… как его… нейтралитет!
— Кемен постоянно к нему цепляется, — продолжил Ява. — Удивляюсь, почему Цолери это терпит.
— У Кемена, наверное, имеется какой-то компромат на него. И с его помощью он Цолери шантажирует, — со знанием дела заявил Бахрам.
— Цолери не больно-то пошантажируешь, — проворчала Алина.
— Компромат, конечно, — хмыкнул Ява. — Скажи еще: древний договор, подписанный кровью!
Бахрам перестал жевать и подозрительно уставился в тарелку.
— Святые ежики, Алина! Сдается мне, капусту надо тушить чуток подольше. Сыровата она. У нас в Легионе как-то была стряпуха из троллей, так она…
— Ты мне тут свои порядки не заводи, — умело поставила его на место Алина, уязвленная сравнением со стряпухой-троллем. — «Сыровата»! В рецепте написано, что капуста должна похрустывать на зубах!
— Да уж, хрустит она, будь здоров, — пробурчал Бахрам и отодвинул тарелку.
Дождавшись, пока Алина и Бахрам закончат препираться, Ньялсага продолжил рассказ.
Он покинул книжную лавку «Бродяга», в первой же попавшейся подворотне сотворил самое простое заклинание поиска и двинулся на розыски. Конечно, полагалось вызвать кого-нибудь на подмогу, но времени на это не было. Лепреконы и фильги были миролюбивы и покладисты, угрозы людям не представляли, особых хлопот с ними никогда не было и Ньялсаге очень хотелось обнаружить гостя первым, до того, как на него наткнется Кемен со своими подручными.
Однако поиски ничем не увенчались.
Заклятье выводили заклинателя то на одну улицу, то — на другую, то уводило на набережную, а потом и вовсе растаяло в воздухе, оставив мага ни с чем.
— Быть такого не может, — озадаченно пробормотал Ньялсага. Он сложил еще одно заклинание, пустил его по воздуху — невидная человеческому глазу серебристая нить затрепетала на морском ветерке и тут же растаяла, оставив после себя лишь медленно гаснувшие радужные искры.
Ньялсага облокотился на высокий парапет и, глядя на море, задумался. Незваный гость умело скрывался, такого не было, пожалуй, со времен призрака по прозвищу Тень, злобного привидения, который, отправляясь в свой мир, попытался прихватить с собой и людей — желательно, мертвыми. Но каким образом обычному лепрекону удавалось почти год водить за нос Цолери с его феноменальным чутьем на потусторонние существа?
Ньялсага взглянул в небо: Дэберхема не было, значит, поиски Кемена тоже были пока что безрезультатными.
Он подумал еще немного и вернулся к «Зеленому дракону». В машине нагревшейся на солнце, было жарко и душно, а кондиционер сломался давным-давно. Ньялсага открыл окно и вынул из кармана куртки синий ежедневник — «походную» книгу заклинаний. На ее страницах имелись заклинания на все случаи жизни и уж, конечно, можно было отыскать несколько подходящих заклятий поиска для тех, кто не желал быть обнаруженным.
Он полистал страницы.
— Вот оно, — Ньялсага впился глазами в строчки, написанные от руки. Заклинание было составлено каким-то безымянным чародеем давным-давно и Ньялсага, перенося четверостишие из основной книги в «походную» так и не удосужился перевести его с древнего языка на современный. С трудом припоминая значения иных слов и выражений, он принялся разбирать написанное.
— Гм… гм… «Надлежит прежде всего изловить серую кошку, дабы принести ее в жертву на одном из городских…». Кошку?!
Ньялсага с досадой захлопнул книгу.
Древний заклинатель явно выжил из ума и забыл, что серые кошки — это души убитых магов. А с мертвыми чародеями связываться — себе дороже!
Через минуту Ньялсага, успокоившись, снова открыл книгу и стал переворачивать страницу за страницей. Нужно было отыскать другое заклинание поиска и, желательно, такое, при котором не потребуется приносить в жертву серых кошек.
— Проклятый лепрекон, — сквозь зубы бормотал Ньялсага, пробегая глазами строчки. — Где ты научился скрываться от чужой магии? Закончил чародейскую школу?
