Андрей Дашков - Глаз урагана
Впрочем, она действительно не хотела втягивать в это сына. Однако его втянули ОНИ…
Лучше всего было бы увезти Яна куда-нибудь на пару месяцев, но у Дины не осталось родственников. У Марка был дядя по отцовской линии, всегда слишком занятый, чтобы поддерживать с ним постоянные отношения. Она и видела-то его лишь однажды…
В общем, уповать на то, что кто-нибудь спохватится, или на чью-либо помощь ей не стоило. Если Марка уже нет в живых, то пройдет достаточно много времени, прежде чем ее и сына начнут искать. Они оба вполне могли считаться пропавшими без вести.
И опять ее мысли вернулись к самому худшему. Обрывки страшных историй о людях, похищенных и проданных в рабство, всплывали в памяти. До сих пор она думала, что это случается где-то в других местах и с теми, кто был хуже защищен. Что ж, она могла ошибаться…
– Как вы себя чувствуете? – спросил Цезар вполне по-светски, ласково поглаживая морду лошади, из ноздрей которой валил пар.
– Голова трещит, – сказала она и пошатнулась. На всякий случай.
Пусть думает, что ее состояние хуже, чем на самом деле.
– Это от переутомления. А вы молодец, хорошо держитесь! Бабушка Нина опасалась, что вы можете заболеть, но я видел, что вы сильная женщина. – Он дружески подмигнул ей. О неведомой бабушке он говорил с неподдельным почтением.
– Когда вы отвезете нас домой?
Лицо цыгана омрачилось. Казалось, он был искренне огорчен.
– Но вам нельзя домой. Разве вы не понимаете?..
«Ага, я так и думала». Дина испытала странное торжество, будто доказала себе, что дважды два – пять.
– Что я должна понимать?
Он помедлил, всматриваясь в ее лицо. Потом сказал:
– То, что началось шесть лет назад, продолжается.
У нее перехватило горло. Он знал! Откуда? Неужели Марк?!. Наверное, спрашивать бесполезно. «Спроси лучше, как давно он ширяется!»
– Значит, нас держат тут под замком?
– Господи, конечно, нет! Здесь ваш сын в безопасности, только и всего.
– А как насчет моего мужа?
– О нем нам пока ничего не известно.
– Кому это «нам»?
Он снова сделал паузу, потом осторожно проговорил:
– Если все закончится хорошо, вы узнаете.
Она горько усмехнулась. «Закончится хорошо»? За минувшие сутки ее врожденный оптимизм подвергся необратимой эрозии. Впрочем, она тут далеко не на первых ролях. По-настоящему ИХ интересовал только ее сын. Ну а с ним-то, похоже, действительно все прекрасно. Он здоров, сыт, весел, и возврат к природе явно подействовал на него благотворно. Он в восторге от лошади и здешнего полудикого простора. Легко ли обмануть ребенка, увлечь его, влюбить в себя? Она так не думала, но у водителя катафалка это, кажется, получилось. В течение нескольких часов. Но, если честно, несмотря на сделанные открытия (Наркоман! Да еще с оружием!), и у нее самой цыган не вызывал ни антипатии, ни явного страха.
А что подсказывала знаменитая женская интуиция? Вполне вероятно, интуиция не срабатывает, когда чувствуешь себя драной больной кошкой. И все же… Дина могла трагически ошибаться в своих знакомых, кое-что, очевидное для других, навсегда оставалось для нее тайной за семью печатями, но опасность, исходящую от мужчины, она чуяла всегда. Вероятно, эта рудиментарная способность передалась по наследству от предков. Сейчас она чувствовала себя загнанным в угол животным. Покров человеческого очень тонок и вот-вот прорвется. Животное может не знать врага, даже не видеть его, но появление опасного зверя обязательно вызывает беспокойство, смятение или панику…
– Хотите поесть? – прервал Цезар ее сумбурные размышления. – Ян, кажется, уже проголодался.
Заботливый красавчик! Теперь, когда он напомнил о еде, она действительно ощутила голод. В любом случае не мешало бы набраться сил. Кроме того, такая процедура, как завтрак, могла отвлечь ее от непрерывного изматывающего допроса, на котором она была и подозреваемым, и следователем, и адвокатом.
Если бы позволяло физическое состояние, она не возражала бы и против самой тупой, однообразной работы – лишь бы не сорваться, не дать отчаянию обглодать душу, а червям сомнения превратить ее в ветхое решето, не способное удержать ничего: ни хорошее, ни плохое…
– Хочу, – сказала она, жмурясь от яркого солнца. – И неплохо было
бы выпить чего-нибудь покрепче.
– Вот это дело! – обрадовался Цезар. – Сейчас организуем. Обещаю кофе с бальзамом. Или бальзам с кофе… Бабушка Нина делает такой бальзам, м-м-м-м! Не выздоравливают разве что покойники. Старые рецепты…
«О Господи, – подумала Дина, пропустив мимо ушей образчик специфического юмора. – Если он еще раз вспомнит эту чертову бабушку, я взвою».
– Дядя Цезар, а у тебя йогурты есть? – встрял в разговор Ян, обожавший йогурты, мороженое и фруктовые соки.
– А как же, дорогой?! Найдем все, что ты захочешь. Кстати, компьютер тоже в твоем распоряжении.
– Это здорово!.. Мама, мне здесь нравится. – Он снова схватил Дину за руку, и гримаса боли, исказившая ее лицо, напомнила ему, что далеко не все в порядке. Тогда он, не стесняясь цыгана, вдруг поцеловал ее ладонь, обмотанную бинтами, и прижался щекой к бедру.
У нее защемило сердце, и слезы снова выступили на глазах. «Ты совсем раскисла, девочка. Так не пойдет».
Она смахнула с ресниц тяжелые капли и заставила себя улыбнуться. Потом взяла сына за руку и повела к дому. По пути он потянул ее в сторону, чтобы показать стойло Гермеса и вольер Ванды. Убедившись, что коню и овчарке не грозит голодная смерть, он успокоился. Но Дину заинтересовало кое-что другое.
За домом она увидела гараж с открытыми воротами. В глубине поблескивали бампер, решетка радиатора и фары того самого черного автомобиля, на котором ее привезли сюда, – или его близнеца. Впрочем, два одинаковых катафалка – это многовато даже для трагикомического фарса, если только цыган не является владельцем целого похоронного бюро. Прежнее подозрение пополам с опаской снова шевельнулось в ней.
Ведь, в конце концов, и со скотиной неплохо обращаются и сытно кормят перед тем, как зарезать.
16. МАРК
Теперь у него было много времени для воспоминаний. Он сидел взаперти, и порой ему казалось, что мысли о будущем сведут его с ума. Поэтому он думал о прошлом.
Он вспоминал, как все было в тот раз.
Он проснулся среди ночи, чтобы сходить по малой нужде. И не сразу осознал, что так сладостно ласкает обоняние. Стряхнул сонливость и глубоко вдохнул порцию воздуха с примесью дразнящего вещества. Внезапно нахлынувшее желание закурить было таким острым и мучительным, что задрожали руки.
Два месяца. Вот уже скоро два месяца, как он не курит. Но третья по счету попытка бросить, похоже, была обречена на неудачу. А кто виноват?
