Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления
Все девочки согласились молчать о таинственных способностях Сьюзен. Даже Трейси пообещала держать язык за зубами — после того, как Сьюзен пригрозила использовать на ней заклинание Супер-Изменения-Памяти. К сожалению, во время ужина выяснилось, что кто-то забыл сообщить об их договорённости хулиганам, и что Сьюзен Боунс принесла свою душу в жертву ужасным запретным силам, которые теперь поселились в её теле, и именно поэтому им всем назначили отработки.
— Гермиона? — неуверенно заговорил сидящий рядом с ней за столом Гарри Поттер. — Пожалуйста, не обижайся, я пойму, если ты скажешь, что это не моё дело, но мне кажется, что всё это начинает выходить из-под контроля.
Гермиона продолжала разминать ломтик шоколадного пирожного на своей тарелке в однородную массу из пирожного и глазури.
— Да, — слегка язвительным тоном ответила Гермиона, — именно это я и сказала профессору Флитвику, когда извинялась перед ним, что я знаю, что всё вышло из-под контроля. А он завизжал: «В самом деле, мисс Грейнджер? Вы так думаете?», причём так громко, что у меня загорелись уши. В смысле, мои уши действительно загорелись. Профессору Флитвику пришлось их тушить.
Гарри провёл рукой по лбу.
— Извини, — его лицо ничего не выражало. — Иногда мне до сих пор бывает сложно воспринимать такие вещи. А помнишь, Гермиона, мы когда-то были молодыми и наивными, и думали, что мир хоть как-нибудь можно понять?
Гермиона положила вилку и посмотрела на него.
— Гарри, тебе не хочется иногда быть просто маглом?
— Э? Ну конечно, нет! В смысле, даже будучи маглом, я наверняка попытался бы однажды захватить ми… — Гермиона пристально посмотрела на него, и мальчик быстро проглотил последнее слово и исправился. — То есть, я хотел сказать, оптимизировать, ну, Гермиона, ты же понимаешь, что я имел в виду! Смысл в том, что мои цели были бы теми же самыми. Но с помощью магии всё это устроить будет гораздо проще, чем если бы я был ограничен инструментарием маглов. Если подумать логически, именно поэтому я пошёл в Хогвартс, а не проигнорировал это всё и не начал делать карьеру в области нанотехнологий.
Гермиона, закончив приготовление соуса из шоколадного пирожного, начала макать в него морковку и есть.
— А почему ты спросила? Может, ты хочешь вернуться обратно в мир маглов?
— Не совсем, — ответила Гермиона, хрустя одновременно морковкой и шоколадом. — У меня просто, ну, появились странные мысли по поводу желания быть ведьмой. Ты хотел быть волшебником, когда был маленьким?
— Конечно, — твёрдо ответил Гарри. — Ещё я хотел экстрасенсорные способности, супер-силу, укреплённые адамантием кости, свой собственный летающий замок, и поэтому иногда мне становилось очень грустно из-за того, что мне придётся довольствоваться ролью знаменитого учёного и астронавта.
Гермиона кивнула.
— Понимаешь, — тихо сказала она, — мне кажется, что ведьмы и волшебники, которые здесь вырастают, не ценят магию по-настоящему…
— Разумеется, они не ценят. И именно это даёт нам преимущество. Разве не очевидно? Я серьёзно, для меня это стало чертовски очевидно в первые пять минут, проведённые в Косом переулке.
Мальчик смотрел озадаченно, словно не понимая, почему она обращает внимание на что-то настолько обыденное.
Глава 74. Самоактуализация. Часть 9. Эскалация конфликтов
Гарри сделал шаг вперёд, затем другой, и так до тех пор, пока его не наполнило чувство тревоги, давящее на нервы.
Он не произнёс ни слова, не поднял руки — чувство тревоги скажет всё за него.
Из-за закрытой двери кабинета донёсся холодный шёпот, который звучал так, будто двери не было вовсе.
— Сейчас не мои приёмные часы и не время нашей встречи. Я снимаю с вас десять баллов Квиррелла, и скажите спасибо, что не больше.
Гарри остался спокоен — приключение в Азкабане перекалибровало шкалу волнующих его событий. И потеря балла факультета, которая раньше оценивалась как пять из десяти, теперь равнялась примерно трём десятым.
Голос мальчика также не выражал эмоций:
— Профессор, вы сделали проверяемое предсказание, и оно было опровергнуто. Я лишь хотел отметить этот факт.
Гарри уже развернулся, чтобы уйти, но услышал звук открывающейся двери и с некоторым удивлением обернулся.
Профессор Квиррелл сидел, откинувшись на спинку кресла с безвольно запрокинутой головой. Перед его глазами парил пергамент. Обе руки профессора покоились на столе. И если бы не ледяные голубые глаза, непрерывно бегавшие по тексту, его можно было бы принять за труп.
Пергамент исчез, и его место тут же занял следующий — так быстро, будто лист просто на мгновение шелохнулся.
Губы тоже пришли в движение.
— И какой же вывод, — прошептали они, — вы из этого сделали, мистер Поттер?
Гарри был потрясён зрелищем, но ответил всё так же ровно:
— Что заурядные люди не всегда ничего не делают, и что Слизерин опаснее для Гермионы Грейнджер, чем вы думали.
Губы едва заметно изогнулись.
— Значит, вы считаете, что я ошибся в оценке человеческой природы. Но едва ли это единственный возможный ответ, мальчик. Ещё варианты?
Гарри нахмурился, не отводя глаз от профессора Защиты.
— Меня это утомляет, — прошептал профессор. — Стойте там, пока не поймёте сами, или уходите.
И глаза профессора Защиты вновь принялись изучать пергамент, как будто Гарри вдруг перестал существовать.
Спустя шесть пергаментов Гарри сообразил и произнёс вслух:
— Вы считаете, что ваше предсказание оказалось неверным из-за того, что сработал какой-то неучтённый в вашей модели фактор. Что существует причина, по которой факультет Слизерина ненавидит Гермиону больше, чем вы предполагали. Это как с ошибкой в вычисленной орбите Урана, проблема была не в законах Ньютона, а в том, что никто не знал про Нептун…
Пергамент исчез, и следующий не появился. Голова поднялась со спинки кресла и теперь смотрела на Гарри более прямо. Голос оставался тихим, но в нём уже появилось какое-то выражение.
— Я думаю, мальчик, — сказал профессор Квиррелл с интонациями, близкими к его обычной манере говорить, — что, если бы весь Слизерин так сильно её ненавидел, я бы заметил это. И всё же три видных бойца этого факультета сделали больше, чем ничего. Рискнули, зная, чем им это грозит. Какая сила ими двигала или направляла их? — сверкающие льдом синие глаза профессора Защиты встретились с глазами Гарри. — Возможно, кто-то, обладающий влиянием в Слизерине. Какую выгоду можно извлечь, если девочке и её последовательницам будет причинён вред?
