Кира Тигрис - Игра Богов
Затем меня так сильно шарахнуло током, что я забыл, где я и кто я, из глаз полетели разноцветные искры вперемешку со слезами. В то же мгновение мои ноги отпустили трос, и я стремительно полетел вниз, прямо на твердую крышу гудящей внизу кабины.
Но падал я совсем недолго, так как чьи-то сильные руки ловко поймали меня за ногу и вытащили из шахты лифта обратно в коридор через раскрытые створки двери. При этом я успел неслабо удариться головой об одну из них и громко выругаться.
– Ты не демон, ты – идиот! – проворчал Дарио, вытирая свои окровавленные руки о пиджак, и я тут же вспомнил, что в шахте лифта ярко светило солнце.
– Спасибо, сеньор, – выпалил я, пытаясь прикрыть руками свои плавки, – за мою жизнь!
– Меня не волнует твоя жизнь, демон! – ответил Дарио, широко зевая, и я тут же уставился на его вампирские клыки, безуспешно пытаясь вспомнить события прошлой ночи. – Я просто хотел сказать, что если увидишь мою жену, Сеньору Вольпонэ…
– Элеонору?
– Да, ее! – кивнул он, облизывая нижнюю губу. – Элла не должна ничего знать о сегодняшней ночи, ясно?
– Как скажете, сеньор!
– И не говори ей, что я, – тут Дарио замялся, пытаясь найти нужные слова, – что я… теперь пью кровь и, в общем, стал носферату!
– Хорошо, – кивнул я, понятия не имея, кто такой носферату.
– Договорились! – ответил Дарио, чьи темно-карие глаза пронизывали меня насквозь. – И скажи своим дружкам, зайцам, чтобы тоже молчали! Именно из-за Эллы я и попал в этот проклятый лифт. Не хотел, чтобы она застукала меня в таком виде.
Я понимающе кивнул, рассматривая на порванной рубашке Дарио пятна застывшей крови.
– Тебе тоже не советую на люди показываться! – он похлопал меня по плечу и быстро, словно в фильме, ускоренном в несколько раз, скрылся за тем же самым поворотом, что и недавно. Только вот на этот раз он уже больше не вернулся, чему я остался крайне рад.
В следующее мгновение раздался страшный грохот и скрежет, после чего где-то внизу прогремел взрыв, от которого содрогнулся весь корабль. Я прикусил нижнюю губу, стараясь отправить слезы обратно: это упала кабина лифта, должно быть, вместе со всеми несчастными пассажирами и уж точно с моими штанами и единственным мобильником.
Из раскрытых погнутых створок дверей потянулись черные клубы едкого дыма. Я стиснул зубы так сильно, что почувствовал во рту вкус собственной крови.
Андрэ все проспал, сидя на полу и тихо посапывая, прислонившись спиной к стене. Уставший и разбитый, я подошел к мальчишке, осторожно поднял его на ноги и перекинул его руку через свои плечи. Что ж, хоть одного, но я все-таки смог спасти.
По всем признакам это был мой этаж: приятный бежевый цвет стен, дорогой палас на полу, сломанный лифт и носферату, бегающий от своей жены. Мы поплелись по коридору, я отсчитал третью дверь справа и, не глядя на номер вверху, резко ее толкнул. Мне даже не показалось странным то, что она была не заперта. Наверняка Селеста опять что-то искала.
Моя роскошная двуспальная кровать была расправлена, что оказалось весьма кстати. Я свалил на нее Андрэ прямо в одежде и ботинках, а затем плюхнулся рядом сам. Высшая, ни с чем несравнимая, степень блаженства после суток без сна!
– Лиана, – пробормотал мой сосед, положив мне на плечо свою белобрысую голову.
Глава 10. Вещий сон
Я стоял на краю белоснежной палубы и молча смотрел на волны. Разумеется, меня больше не радовало ни море, ни солнце, ни мой браслет «все включено». Я думал о своей больной младшей сестренке и тихо ненавидел Селесту, стоявшую рядом в своем неизменном ярко-голубом платье с темным кожаным поясом. Странно, что это за ткань, которая совсем не впитывает кровь?
– Так ты мне поможешь? – в сотый раз спрашивал я. – Никто ничего не узнает! Нужно просто исправить всего одну цифру! Тебе что, сложно?
– Дело не в цифрах, Лео, – снова и снова отвечала она, – мне все равно кого забирать из смертных. Ты можешь выбрать любого, кто уйдет вместо твоей Насти. Нужен кто-то совсем юный, чтобы перед ним была вся жизнь. Ты сам виноват, что вмешался и подарил тому старику чужие годы. Шестьдесят лет – целая жизнь твоей младшей сестры.
Я обернулся на просторную белую палубу и принялся рассматривать пассажиров, обращая особое внимание на детей и подростков. Их было довольно много: кто-то с родителями, кто-то один, многие гуляли шумными компаниями. Сначала я был готов забрать их всех, но потом, когда мои глаза уже слезились от палящего южного солнца, я сдался и молча покачал головой.
– Судьбу нельзя изменить, – вздохнула Селеста, – спасая одного, ты забираешь других.
– Но ведь многих можно забрать! – возмутился я. – В мире столько убийц, маньяков и прочих преступников!
– Что ж, – ответила девушка; ее глаза зеленые глаза были гораздо глубже, чем море под кормой нашего корабля, – раз это так просто, то назови мне имя того, кто отправится к Аиду вместо твоей сестры. У тебя три минуты, демон!
– Три минуты? – я чуть не свалился за борт корабля. – Ты офонарела?
– Я не ем фонарей, – спокойно ответила девушка, морской ветер ласково гладил ее волосы, словно локоны прекрасной нимфы, но на самом деле – самого жестокого чудовища в мире, – две минуты тридцать секунд. Думай скорее, демон.
Я лихорадочно кусал губы, мое сердце отчаянно колотилось, в груди застрял вдох. Минута тридцать секунд… Минута… Я все молчал. Двадцать секунд… Десять…
– Леонид Хомкин, – наконец, сорвалось с моих обветренных губ.
– Что? – удивленно спросила девушка, и ее правая бровь поползла вверх.
– Леонид Хомкин, – повторил я, на этот раз громче и уверенней, – имя, которое ты ждала. Я отдаю все свои годы моей младшей сестре. Все до одного.
– Как скажешь, – горько улыбнулась она, указав глазами на волны за бортом, – прошу!
– Куда? В море?
– Именно, демон. Или тебя подтолкнуть?
– И как я могу тебе верить? – недоумевал я: уж очень все было просто. – докажи, что не навредишь моей сестре! Разверни свой дурацкий черный свиток!
Селеста молча достала из-за своего кожаного пояса клинок со светящимся молочно-белым лезвием и принялась быстро разворачивать свиток пергамента вокруг его рукояти. Не успел я моргнуть, как ее тонкий пальчик указал на нужное имя:
«Леонид Хомкин 24.06.13 12:25»
Дата и время были верными, а имя Анастасия бесследно исчезло из списка.
– Я даю тебе слово эрга, клянусь огнем Тартара и именем Аида, – торжественно произнесла Селеста, сжимая правую руку в кулак и ударяя им в свое левое плечо, – что твоя сестра проживет на Земле столько лет, сколько ты ей сейчас добровольно отдашь. Восемьдесят девять.
