Роджер Желязны - Ночь в тоскливом октябре
– А откуда ему знать?
– За те деньги, что он платит, он может получить, что ему надо.
– Придется мне их отскрести.
– Так сделай это.
Короткая пауза, звук текущей воды, который заглушил часть стонов и криков, уже начинающих доставать меня.
– А где контейнер для головы?
– Я оставил его в той комнате.
– Принеси. Хочу, чтобы все было под рукой. Славный песик. – Он потрепал меня по голове, пока ожидал. Кляп, который они мне вставили, помешал мне высказать свое мнение по этому поводу.
– Он какой-то странный, – сказал третий, худой блондин с очень плохими зубами, до сих пор молчавший. – Что такого особенного в свечах из собачьего жира?
– Не знаю и знать не хочу, – сказал тот, что погладил меня, большой, мясистый человек с ярко-голубыми глазами, и снова повернулся к своим инструментам. – Мы даем клиенту то, за что он платит.
Тут вернулся другой – низенький человек с широкими плечами, большими ладонями и с дергающимся уголком рта. Он нес нечто, напоминающее огромных размеров судок для еды.
– Теперь готово, – сказал он.
– Хорошо. Тогда станьте вокруг и начнем урок.
И тут я услышал этот звук – Дзззанн! – пронзительный визг, снижающийся до низкого гудения с периодичностью около трех секунд. Он находится за пределами человеческого слуха, и сопровождает основное заклятие, вначале окружающее его носителя на расстоянии примерно полутораста ярдах. Дзззанн!
– Сперва я отделю его левую заднюю ногу, – начал мясистый, протягивая руку за скальпелем.
Дзззанн! Остальные придвинулись ближе, держа инструменты для него наготове. Дзззанн! Конечно, к этому моменту круг может быть уже меньшим. В наружную дверь громко забарабанили.
– Дьявол! – произнес мясистый.
– Посмотреть, кто там? – спросил низенький.
– Нет. Мы оперируем. Он может прийти потом, если это важно.
Дзззанн! Звук раздался снова, громче; на этот раз он явно шел от человека, который стучал в дверь.
– Наглый невежа!
– Хулиган!
– Негодяй!
Дзззанн! Раздавшийся в третий раз стук прогремел так, будто сильный человек наносил удары плечом в дверь, пытаясь выломать ее.
– Какой наглец!
– Может, поговорить с ним?
– Да, поговори.
Коротышка успел сделать один шаг к двери, когда из соседней комнаты донесся скрип ломающегося дерева и следом громкий треск.
Дзззанн! Тяжелые шаги раздались в соседней комнате. Затем дверь прямо напротив меня распахнулась. Джек стоял на пороге, уставившись на клетки, на вивисекторов, на меня, лежащего на столе. Из-за его ног выглядывала Серая Метелка.
– Кем это ты себя вообразил, что вламываешься в частную лабораторию? – спросил мясистый.
– …Прерываешь научные исследования? – произнес высокий.
– …И сломал нашу дверь? – добавил коротышка с широкими плечами и большими ладонями.
Дзззанн! Теперь я видел его, нечто напоминающее черный смерч, который окружал Джека, уходя во внутрь. Если он полностью войдет в него, Джек больше не сможет контролировать свои действия.
– Я пришел за своим псом, – сказал он. – Вон он, у вас на столе.
Он шагнул вперед.
– Как бы не так, парень, – сказал мясистый. – Это особая работа для особого клиента.
– Я его забираю и ухожу.
Мясистый поднял скальпель и двинулся вокруг стола.
– Эта штука может сделать поразительные вещи с лицом, красавчик, – сказал он.
Другие тоже взялись за скальпели.
– Думаю, ты никогда еще не встречал человека, который действительно умеет резать, – сказал мясистый, приближаясь к нему.
Дзззанн! Смерч вошел в него, и глаза его зажглись чудным светом, он вынул из кармана руку, и пойманный звездный свет высветил письмена на клинке.
– Добро пожаловать, – сказал тогда Джек сквозь оскаленные в усмешке зубы, продолжая идти вперед.
Когда мы уходили, я понял, что старый кот снова оказался прав насчет морей крови и кровавого месива. Интересно, какой бы свет получился из них.
24 ОКТЯБРЯ
Когда вчера вечером сняли охранный заговор, узнали, что в сумерках прилетал Ночной Ветер, пытался заглядывать в окна. И еще Плут. И огромное, тощее, похожее на волка создание. А Тварей все еще удерживали на месте заклинания, хоть они и старались выбраться изо всех сил. Я чувствовал себя хуже обычного, но собрался с силами, отправился к церкви и прошелся мимо нее пружинящей походкой. Текела сидела на крыше, она встрепенулась и внимательно смотрела на меня, когда я проходил мимо, но мы не заговорили друг с другом. Однако, отойдя на некоторое расстояние и оглянувшись, я увидел, что она улетела. Хорошо. Вернулся домой и лег спать.
Сегодня утром узнал от Ларри, что миссис Эндерби сбежала в город, как только пронесся слух о смерти Растова. Позже, днем, появился Великий Детектив и осмотрел останки и дом. Я рассказал Ларри, что случилось в тот вечер, после того, как мы с ним расстались, и он заверил меня, что вчера вечером не подходил к нашему дому. Он сообщил мне, что намерен спасти Линет, но пока ей ничего не угрожает. Если он освободит ее слишком рано, будет предпринято преследование, как физического, так и не физического характера, теперь, когда сила так быстро нарастает; и что еще более важно, у викария будет время осуществить другие планы, которые поставили бы под угрозу какого-нибудь ни в чем не повинного человека. Очень важно правильно рассчитать время, сказал он. Лишить таким поступком викария части его силы будет, по его мнению, его основной ролью во всех событиях. Я заверил его, что помогу ему всеми силами. Потом я долго отдыхал и нанес визит Серой Метелке.
Поздно ночью зарядил нудный, моросящий дождь. Джек был в своей лаборатории, занимался дистилляцией, или чем-то в этом роде. Я, конечно, поговорил с ним вчера, между двенадцатью и часом ночи, поведав обо всех подробностях моих приключений.
– Не ставят ли тебя в несколько… э-э… неловкое положение твои отношения с Джил, на такой поздней стадии Игры? – спросил я уже ближе к часу ночи.
– У нас чисто профессиональные отношения, – ответил он. – Кроме того, она хорошо готовит. А как насчет тебя и кошки?
– Мы неплохо ладим, – сказал я. – А тебе никак не удастся заставить Джил передумать насчет открывания?
– Наверно, нет, – ответил он.
– Но она не навела тебя на мысли о переходе на другую сторону, надеюсь?
– Конечно, нет!
– Ну, если мне позволено будет высказаться в открытую…
Но тут часы пробили час, и я не смог этого сделать.
Некоторое время я наблюдал за потоками дождя на темных стеклах окон, потом сделал обход и еще немного поспал.
Когда все силы преисподней вырываются на свободу рядом с нами, они проделывают это с блеском. Меня разбудил оглушительный удар грома, раздавшийся, казалось, прямо над головой; а блеск молнии я увидел даже сквозь закрытые веки. Я внезапно очутился в передней, сам не знаю, как я туда попал. Тем не менее, в моей памяти грозовые раскаты смешались со звоном разбитого стекла.
