Роджер Желязны - Ночь в тоскливом октябре
– Как ты можешь быть в этом уверен?
– Сомневаюсь, чтобы мастер бегал по округе с арбалетом, стреляя в летучих мышей, или планировал человеческое жертвоприношение, когда в том нет необходимости – просто на всякий случай. Он не уверен в своих силах. Настоящий мастер стремится к ограничению операций, а не к их расширению.
– Ты рассуждаешь правильно, Нюх. Но если он чувствует себя слишком неуверенно, не может ли у него возникнуть искушение попробовать действие орудий на остальных, просто для того, чтобы сузить круг и облегчить себе задачу позднее?
– Если он настолько глуп, последствия падут на его собственную голову.
– А тот, против кого он направит свою силу, ты о нем подумал? Это можешь быть и ты.
– Насколько я понимаю, если у тебя чистое сердце, ты в безопасности.
– Постараюсь запомнить это.
Когда мы пришли к дому викария, она повела меня вокруг дома, к его тыльной стороне.
– Вон там, наверху, – сказала она, глядя на окно прямо над головой. – Это ее комната.
– Я ее никогда здесь не видел, – заметил я.
– Со слов Текелы я поняла, что она заперта уже несколько недель.
– Интересно, крепко заперта?
– Ну, насколько я знаю, она не выходит из дома. И я говорила тебе, что видела цепочку у нее на ноге.
– Толстую цепочку?
– Трудно сказать. Хочешь, чтобы я взобралась туда и еще раз взглянула?
– Может быть. Интересно, дома ли викарий?
– Мы можем проверить конюшню, посмотреть, там ли его лошадь.
– Давай так и сделаем.
Итак, мы направились к маленькой конюшне в глубине заднего двора и вошли в нее. Там было два стойла, и оба пустовали.
– Уехал в гости, – сказала она.
– Что вам надо? – раздался голос со стропил.
Посмотрев вверх, я увидел ворону-альбиноса.
– Привет, Текела, – сказала Серая Метелка. – Мы просто проходили мимо и зашли узнать, слышала ли ты новость о Растове.
Последовало короткое молчание, потом она спросила:
– А что с Растовым?
– Он мертв, – ответила Серая Метелка. – Повесился.
– А что змея?
– Уползла обратно в лес.
– Хорошо. Мне никогда не нравились змеи. Они разоряют гнезда, поедают яйца.
– А у тебя есть новости?
– Только то, что большой человек опять появлялся.
В доме на ферме разгорелся спор, и он забрался в конюшню и некоторое время сидел там, скорчившись, в углу. Добрый Доктор пошел за ним, и они еще поспорили. После чего он убежал в ночь. Но все же вернулся потом обратно.
– Интересно, о чем они спорили.
– Не знаю.
– Ну, мы пойдем. До свидания.
– Да.
Мы удалились и вернулись к дому викария. Серая Метелка оглянулась.
– Ей нас не видно со стропил, – сказала она. – Хочешь, чтобы я забралась наверх?
– Погоди, – ответил я. – Хочу попробовать один трюк, которому научился у Ларри.
Я подошел к задней двери и снова оглянулся на конюшню. Не заметил никаких белых пятен. Поднявшись на задние лапы, я облокотился передней лапой о дверь, чтобы удержать равновесие, постоял так секунду, потом поднял вторую лапу и ухватился за ручку, нажимая по направлению к центру. Поворачиваясь всем телом, я давил на нее. Мне пришлось сделать три попытки, чтобы половчее захватить ее лапами. На третий раз ручка повернулась со щелчком, и дверь под моей тяжестью открылась внутрь. Я опустился на все четыре и вошел.
– Да, это действительно трюк, – сказала она. – Ты не чувствуешь никакой охраны?
– Нет.
Я толкнул дверь плечом, почти закрыв ее. Нужно, чтобы она открывалась лапой, и быстро, на обратном пути.
– Что дальше? – спросила она.
– Давай найдем лестницу. Мне хочется посмотреть, чем привязана эта девочка.
По дороге мы задержались в кабинете, и она показала мне чашу и череп. Чаша действительно была подлинной. Я ее видел много раз раньше. Ни икона, ни кольцо не лежали на виду, и у меня не было времени проверить свое искусство на ящиках стола. Мы вернулись к поискам лестницы.
Она находилась у западной стены. Мы поднялись по ней, и Серая Метелка повела меня к комнате Линет. Дверь была закрыта, но явно незачем было ее запирать, раз девочка прикована цепочкой.
Я снова попробовал трюк с дверью, и он сработал с первого раза. Нужно будет узнать, нет ли у Ларри других, таких же полезных…
Когда мы вошли, глаза Линет широко раскрылись, и она произнесла:
– О!
– Я потрусь об нее и позволю ей погладить меня, – сказала Серая Метелка. – Это доставляет людям удовольствие. Ты сможешь рассматривать цепочку, пока я буду заниматься этим.
В действительности меня больше всего интересовали замки. Но едва только я двинулся к кровати, как услышал отдаленный стук копыт, приближающийся очень быстро.
– Ого! – сказала Серая Метелка сквозь мурлыканье, пока девочка гладила ее и говорила ей, какая она красивая. – Должно быть, Текела увидела, что мы вошли, полетела и подняла тревогу.
Я закончил свой осмотр. Цепь была достаточно толстой, чтобы выполнить свою задачу, а замок, крепивший ее к раме кровати, впечатляюще массивным. Тот, который крепил цепь к лодыжке Линет, был поменьше, но все-таки едва ли с ним можно справиться за одну секунду.
– Я увидел достаточно, – сказал я, а стук копыт раздался уже возле дома, свернул за угол, и я услыхал, как тяжело отдувается лошадь.
– Бежим домой! – сказала Серая Метелка, спрыгнула на пол и помчалась к лестнице.
Всадник слезал с коня, пока мы добежали до второго этажа. Через пару секунд я услышал, как открылась задняя дверь, потом захлопнулась.
– Плохо, – сказала Серая Метелка. Потом прибавила:
– Я могу отвлечь викария.
– К черту викария! Я собираюсь высадить окно в кабинете!
Я добежал до угла, когда этот разъяренный человечек показался из-за противоположного угла, с хлыстом в руке. Мне пришлось притормозить, чтобы свернуть в комнату, и он опустил его на мою спину. Прежде чем он успел ударить еще раз, Серая Метелка прыгнула прямо ему в лицо, выпустив все свои когти.
Я скачками пронесся через комнату, слыша крики за спиной, и выпрыгнул в окно, зажмурив глаза при ударе. Я утащил за собой всю раму, переплеты и все остальное. Затем обернулся, ища Серую Метелку.
Ее не было видно, но я услыхал, как она взвыла в комнате. Двумя скачками и одним прыжком я вернулся обратно. Он держал ее за задние лапы высоко над полом и замахивался хлыстом. Когда хлыст опустился, она вскрикнула, и он отпустил ее, потому что не ожидал, что я вернусь, не говоря уже о том, что брошусь на него, сперва припав к полу, прижав уши и с рычанием в глотке, позаимствованным прямо из моего последнего урока у Рычуна.
Он замахнулся хлыстом, но я проскочил под ним. Если бы Серая Метелка погибла, я бы его прикончил. Но тут она крикнула: «Я ухожу!» – как раз когда я ударил его лапами в грудь, повалив на спину.
