Маргит Сандему - Странствие во тьме
Ветле слишком устал, чтобы вмешиваться. Кибитка повернула, они были на дороге, ведущей к скальным пещерам цыган.
Он приклонил голову к трясущейся стенке кибитки и вздохнул. Все чувство ответственности словно покинуло его, наконец-то он может расслабиться. И у него это получилось так эффективно, что он тут же заснул.
* * *
«Так не пойдет, ты ни на что непригоден!» — произнес мысленно Тенгель Злой.
«Я… сделал все, что мог, — прогнусавил человек в панцире. — Я поймаю его, прикончу этого маленького дьявола!»
«Ты никогда его не догонишь!»
«Я сделаю это, но мне нужно время!»
«Единственное, чего у нас сейчас нет, так это времени. Я должен взять себе другого помощника».
«Нет! Не отбирай у меня моей жертвы. Убить его должен я!»
Но голос Тенгеля Злого становился холоднее льда: «Иди и ложись!»
«Нет!» Ответ человека в панцире прозвучал словно крик о помощи.
«Иди в отверстие в скале над этой дорогой! Иди сейчас же!»
Голос в его голове стал сонным, гипнотическим. Все существо Эрлинга Скогсруда протестовало, но было бесполезно. Не сопротивляясь, он стал двигать ногами и пошел по приказанию своего мастера вверх в лес прямо к гроту, за стеной кустов. Он проник в него и улегся на каменный пол.
«Спи! — звучал в его голове голос. — Засыпай и спи до момента, когда снова понадобишься мне! Здесь тебя никто не найдет. А я найду для себя лучшего раба!»
Мысли Тенгеля Злого пустились на поиски. Он искал среди тех, кого мог использовать. Он выбирал и отбрасывал кандидатуры. Снова пускался в поиск.
Но вот на его мрачном лице засветилась зловещая улыбка.
«Нет, я знаю! Нашел! Единственно правильный выбор для выполнения такой задачи. Теперь у моего упрямого родственничка не будет никакой возможности улизнуть! Ноты будут моими, прежде чем ему удастся уничтожить их».
* * *
Кибитка тряслась. Голоса мужчин мирно жужжали в голове. Девочки становились все более вспыльчивыми. Они шипели и фыркали друг на друга. Он видел сон, неспокойный сон.
Снова предки! Они что-то хотят от него.
«Ветле, Ветле, берегись!»
«Я знаю. Человек в панцире», — пробормотал он в ответ.
«Забудь о нем! Больше он тебя преследовать не будет. Нет, тебя ожидает более серьезная опасность…»
Хуанита размахнулась и ударила маленькую графиню Эсмеральду, да так, что и Ветле получил по носу.
— Что вы делаете? — крикнул он по-норвежски. — Я опять не дослушал, что говорили мне духи! Идиотки!
Они не поняли ни слова, но то, что он разозлился, дошло до них. Обе от стыда склонили головы, чтобы спрятать лица.
Ветле был сильно раздражен. Он был северным холодным четырнадцатилетним парнем и по возрасту не столь зрел, как эти две южанки. Это он понимал. Угрюмо посмотрел на них, впервые увидев их наконец при дневном свете.
Маленькой Эсмеральде исполнилось всего двенадцать лет, но она была похожа на пятнадцатилетнюю девушку там, дома на Севере. Она была милой, но весьма избалованной девочкой и с неприятной снисходительностью смотрела на тех, кто в обществе стоял ниже ее. В то же время это делало ее по-своему трогательной, она так воспитана и поступать иначе не может. Огромные черные глаза и золотистая кожа делали ее очень привлекательной, даже сейчас, когда на ней была лишь одна изорванная и грязная ночная рубашка, которая в дни своей блестящей молодости стоила гораздо больше вместе взятых одежд всего цыганского табора. Розовые пальцы ног, выглядывавшие из-за края подола, были окровавленными и грязными.
Весь вид ее затрагивал в душе Ветле струны нежности.
Хуанита была девчонкой совершенно иного типа.
Высока ростом, намного выше самого Ветле. Лицо узкое, с тонкими чертами и коротким носом. Красавицей Хуанита не была. Но было в ней нечто такое, что сразу бросалось в глаза. Это нечто было таким ярким и живым, что мужчины заглядывались на нее. Оно раскрывало весь регистр ее чувств, а он был огромен! Хуанита ничего не скрывала.
«Предложу свои услуги мужчинам, — сказала она в прошлый раз. — Выйду замуж».
В четырнадцать лет?
Это сумасшествие!
Из носа Эсмеральды текла кровь. Удар Хуаниты был точен.
И в этот момент большая девочка издала дикий вопль. Донна Эсмеральда схватила ее руку и сильно ущипнула.
Один из мужчин подошел и развел драчуний. Их посадили в разных концах кибитки, где они сидели и с ненавистью ели глазами друг друга. Ветле вздохнул.
Так, значит нам бояться человека в панцире больше не нужно, подумал он, облегченно вздохнув. Но Тенгель Злой пошлет кого-нибудь другого…?
Это звучало не очень хорошо.
— Скоро приедем в деревню? — спросил он.
— Нет, ты спал так крепко, что мы поехали прямо домой, — ответил один из цыган.
«Это скверно, — подумал он, — мне следовало бы уничтожить ноты». Но он ничего не мог возразить. К тому же вдалеке он увидел скалы. Они приближались к пещерам.
Отлично!
Поистине в последние недели жизнь бросала его из стороны в сторону!
Разбудили его уже дома.
— М-м-м, — произнес он, еще не очнувшись ото сна.
Человек, который удерживал его на ногах, сказал женщинам: — Возьмите его с собой в тихий уголок, дайте ему отоспаться! Он смертельно устал, бедняга!
Это показалось Ветле правильным и он беспрекословно последовал за женщинами и свалился на простое ложе.
Что-то слегка зашевелилось в его памяти, или может в совести. Что он должен был сделать? Быстро, мгновенно?
Нет, это может подождать, что бы это ни было. Ему сейчас так хорошо! Так хорошо… В пещере темно, ложе мягкое, он словно проваливается…
Когда с человека снимается ответственность, внимание притупляется, И все кажется таким прекрасным.
Предательски прекрасным!
Он едва обратил внимание на то, что одна из девочек, которые ссорились из-за его благосклонности, вошла и уселась рядом с ним. Она, видимо, желает охранять его покой, чтобы никто не помешал ему спать.
Хорошо, что та, другая, спит сейчас где-то в другой пещере, как и все остальные. Весь табор спит.
На лице девочки появилась презрительная гримаса. Ей нельзя заснуть! Ветле выполняет задание. Беспокоиться о том, чтобы оно было успешно завершено — ее задача.
Но как же она устала! Неописуемо, ужасно устала! Веки ее словно налились свинцом, она откинулась назад и прислонилась к стене скалы. Только прислониться ненадолго, не спать, не… спать… она должна…
Все в цыганском таборе в низких горах Андалузии спали.
* * *
Она села, выпрямившись.
Прислушалась.
Огляделась.
Кто говорит с ней?
Нет, рядом никого нет. Однако она слышит голос.
Внутри ее головы! Именно в мозгах она слышала отвратительный, сиплый, гудящий голос.
