Город из стекла (СИ) - Велизарова Мия
Недетские игры
Туча надвигалась безмолвно, полыхая далекими зарницами. Ден чувствовал себя в пустом кинотеатре, где пропал звук – и остался лишь огромный экран, с которого на тебя надвигается эдакая темная громадина в формате 3D.
Вот уже чернота заполнила собой все вокруг и стало нечем дышать. Ни крикнуть, ни голову повернуть – словно в душном ватном коконе, из которого не выбраться.
Проклятье.
Что там Тоня говорила про стриптиз, от которого якобы обалдевают потусторонние сущности? Хотя для него сейчас даже расстегнуть тесный воротник уже было бы настоящим подвигом. Сквозь навалившуюся духоту Ден начал различать чей-то голос: сперва глухие, неразборчивые звуки, словно удары гигантского сердца, потом невнятные слова мало-помалу сложились в банально-короткую фразу:
Уйди… уйди… умри…
– Черта с два я тебя послушаю! – что было силы крикнул Денис, прямо в стягивающуюся над головой дымовую вуаль, и закашлялся. Кое-как рванул рыхлую пелену – и вывалился в пышущую жаром пустоту…
…Падать на холодный пол, запутавшись в одеяле, было так себе. Еще и умудрился при этом перевернуть кружку с остатками вчерашнего чая – и те по извечному закону подлости магнитом притянулись к валявшемуся на полу мобильнику.
– Как прекрасен этот мир, посмотри! – горланил Жак, ехидно наблюдая, как хозяин ворошит шлам на антресолях. Честно говоря, Денис питал слабую надежду, что однажды все эти коробки так и отправятся не распакованными прямиком на свалку, но увы. Виен на работе даже привстал, когда увидел раритетную кнопочную Nokia.
– Ты мне его потом не продашь, на удачу?
– Ах, вот почему мне в последнее время так несказанно везет по жизни! – огрызнулся в ответ Ден, кое-как стягивая с себя намокшую ветровку. Забытый зонтик одиноко покачивался на стойке для шляп. – К слову, Тонь, мне сегодня снился твой протеже, Аркаша, представляешь?
– Он не мой, – глухо ответила девушка, придерживая на голове пакет со льдом. Кажется, вчера у кого-то была очередная бессонная ночь с Виолеттой Эвергарден, судя по статусу в WhatsApp.
– Да нет, я его слышал очень даже ясно. Голос точно его, мерзкий, ни с кем не перепутаешь.
Тоня фыркнула, поудобней устроив на столе кипельно-белые кроссовки с мятного цвета шнурками. Наверняка светятся в темноте, ровно как и неоновые звездочки у висков. На днях напарница в очередной раз решила перекраситься, но явно что-то напутала с краской, и теперь сияла морковно-рыжей шевелюрой.
– Отморозок он знатный, этот Аркадий.
Ага, все-таки дошло, хоть и с опозданием.
– «Он такой милашка, заботливый» – помнишь? А я тебя предупреждал.
– А у меня с ним ничего и не было, – парировала девушка, не открывая глаз. – И звонил он мне всего один раз, насчет тебя.
– Меня?
– Вас, – неохотно поправилась Антонина, – тебя и Насти. Думал, вы с ней вместе.
И был недалек от истины, подумал Ден.
– И что ты ему ответила?
Тоня вместо ответа показала средний палец. И надо же было, чтобы именно в этот момент в комнату вошла Адель.
– Антонина! – воздух в офисе аж зазвенел от ноток рассерженной классной дамы. – Совсем распустились, уже и ноги на стол!
Позже, попытавшись налить себе кофе на дорожку, Ден ошпарил себе пальцы кипятком и чуть было не отправил в мусорку контейнер вместе с использованной капсулой. А когда пришло время выезжать на сеанс, непривычно долго возился с упрямой застежкой ремня безопасности. И только тут осознал, что внутри у него все переворачивается, словно перед прыжком с парашютом.
Да что не так сегодня? – потирая пылающие уши, злился он на себя. – Еще не хватало, чтобы Адель заметила.
Она уже и так посматривала на него в зеркальце, вопреки обыкновению потеснив Веню с водительского места. Движение сегодня было немного нервным, так что все внимание Адель тратила на дорогу, в пятый уже раз сбрасывая звонок с незнакомого номера.
– Да кому же там так приспичило! – не выдержала она наконец, вставляя наушник. – Алло?
А Дена вдруг разморило. Привалившись к окну, он всего на минутку прикрыл глаза. И увидел бледный, размытый силуэт – как через дождливое стекло. Девушка в голубом платье, со светлыми Настиными волосами, стояла совсем близко. И на шее у нее темнела веревка, завязанная грубым узлом…
– Денис, открой глаза!
Машину резко дернуло в сторону. Перестроившись, Адель припарковалась у обочины и протянула ему гарнитуру.
– Держи. Аркадий звонит. Говорит, дело жизни и смерти.
***
Сейчас Адик меньше всего походил на того напыщенного пастыря, коим он так любил себя представлять. По-ребячьи взъерошив волосы, он протянул Дену закапанный воском мятый листок бумаги.
– Что это?
– Наговор, – он даже не отшатнулся, только глазами заморгал, когда Денис бросил эту злополучную бумажку ему в лицо. – Я вас с ней видел, тогда… на улице. Хотел узнать, правда ли у тебя с ней…
– Поговорить по-человечески не пробовал? – Настины волосы разметались по подушке. Легкая сорочка на тонких бретелях немного сбилась на груди. Разбросанная по полу одежда не оставляла сомнений, чем эти двое были заняты до того, как все случилось. – Скорую вызвал?
– Не поможет. Я над ней спящей зачитал слова… Не знаю, что пошло не так. Потом хотел к ней, в сон, а она меня не пускает. Тут нужен медиум сильный или… – стушевавшись под его взглядом, Аркадий схватился за айфон и вышел в другую комнату. Умник хренов.
Ты бы еще бабку-гадалку с рынка позвал, – зло подумал Ден, стягивая с себя взмокшую футболку. Ощущение прилипшей к телу ткани было премерзким, а его сейчас и так колбасило знатно.
– Целовать уже пробовал, – стоя на пороге, Аркадий не сводил с него глаз. Отелло, блин, нашел время ревновать.
– Она тебе Белоснежка, что ли?
Эх, надо было все-таки настоять на своем и захватить Веню с аппаратурой, хоть силком. Странно, что Адель, услышав новости, ограничилась тем, что милостиво позволила ему уйти посреди рабочего дня. Очень несвоевременная принципиальность, и совсем на нее не похоже. А у него, как нарочно, даже телефона нет. Кто прочитает ему установки?
Спокойно, Денис, спокойно. Дыши.
Дыши глубже.
***
Аккуратный двухэтажный дом за палисадником сиял свежей голубой краской. Среди привычных в деревне розово-бордовых мальв красовалось несколько ярких подсолнухов; золотые шары соседствовали с пышными пурпурными соцветиями, которых Ден никогда прежде не видел, хотя в детстве частенько, от нечего делать, листал материнские альбомы по садоводству.
Кирпично-ржавые ворота, вопреки его ожиданиям, впустили его без единого скрипа. Да и вообще, если задуматься, вся улица выглядела поблекшей сепией, заливаясь краской только за пару-тройку шагов до калитки.
И тишина. Только ветер шелестел в ветвях разросшихся берез. В зеленой гуще Ден заметил пару запутавшихся воздушных змеев. Точная их копия, только в миниатюре, оказалась в слегка заржавевшем по краям почтовом ящике, закрытом вместо замка на медную проволоку.
Мельком взглянув на окна – за тюлевыми занавесками сложно было что-то разглядеть, – парень толкнул тяжелую, обитую кожей, дверь и оказался в прихожей. Пахло деревом – как когда половицы чисто-начисто вымыть с мылом, а потом дать хорошенько просохнуть на солнце. Обычно в деревнях стены увешаны пучками сушеных трав, которые со временем начинают отдавать пылью, но здесь хозяева явно постарались придать жилищу городской лоск. На потолке между стропилами виднелись лампы – штук пять плафонов, стилизованных под фонари. Вместо обшарпанных стульев у стены красовалась тумбочка с флисовым верхом, рядом на крючке висела обувная ложка, украшенная головой кабана.
В самой комнате в глаза сразу бросился ярко-красный ковер над кроватью, укрытой пестрым покрывалом: темно-зеленые треугольники чередовались с золотистыми ромбами и охровыми квадратами, будто на постель бросили пару охапок осенней листвы. Печи не было, зато был камин, сложенный из грубо отесанных камней.
