Дарья Афанасьева - Дом дураков
Тогда мне удалось не только споить зазывалу до такого состояния, что тот согласился "одолжить" мне ключи от клетки, но и через все кордоны дотащить едва живого рыцаря до побережья.
И теперь, глядя на нового коменданта форта, сумевшего привести гарнизон в состояние образцового порядка, я испытывал законное чувство гордости. Лот Хорен, тем временем, заметил Горилику. Он тщательно высморкался, вытер пальцы о штанину, а нос рукавом и галантно поклонился принцессе:
— Айвэ. — Едва удостоил Успела взглядом и обернулся ко мне. — Самти?
— Самти Токрем, торговец, — отрекомендовался я. — А это моя дочь, Ирена.
— Как обстоят дела? — Паук обвел взглядом двор, по которому сновала прислуга. — Я вижу, вы готовитесь к обороне. Но вот против кого?
— Сам бы хотел знать, — махнул рукой Игрен. — если кто его и успел рассмотреть, так это кадавр акши Ал, но она никого к нему не подпускает.
— Кадавр? — адепт Смерти навострил уши.
— Да. Если бы не эта сумасшедшая кукла, неизвестно, чем бы кончилось дело. Эта тварь появилась от западной стены. Вырезала караул, прошлась по нескольким домам и только потом наткнулась на несчастного Проха.
— Некроманта?
— Да. Он успел поднять тревогу прежде, чем она оторвала ему голову. Поднялся переполох, тварь заметалась по крышам, достала еще несколько человек, а потом наткнулась на кадавра. Она здорово его цапнула, но, похоже, мертвечина пришлась ей не по вкусу, потому что она заверещала и рванула через стену, едва не сметя вышку.
— И где он сейчас? Кадавр, я имею в виду.
— В доме старосты, — Игрен махнул рукой вдоль улицы. — Там сейчас лазарет.
— Ну пойдем, посмотрим, что он нам расскажет.
В лазарете мы обнаружили только троих выживших, не считая кадавра. Это был тревожный признак. Для себя акши выбила отдельную комнату: она выволокла из кладовки кадки и мешки, оставив лишь бочку и два сундука, на которые постелила лучшие тюфяки, какие только нашла в доме старосты. Об этом произволе мы узнали от самого хозяина дома, который надеялся найти управу на незваных гостей хотя бы в лице Паука. Но адепт Смерти был глух к мольбам простого смертного. Ему представился законный повод дотянуться своей единственной, но загребущей ручкой до вожделенного кадавра, так что старосту не пустили даже на порог родного дома.
В кладовке мы застали почти идиллическую картину: кадавр, глаза которого скрывала черная повязка, сидел на бочке, голый до пояса, а вокруг него суетилась маленькая акши. Адепты рано взрослели, и девушка выглядела ровесницей Горилики, хотя я точно знал, что ей не больше четырнадцати лет. Впрочем, внешне она больше напоминала ушлого сорванца, какие во множестве шныряют по улицам больших городов.
Кадавр на ее фоне смотрелся особенно внушительно. Мужчина, лет сорока, хорошо развитый физически, выглядел еще монументальнее оттого, что сохранял полную неподвижность, несмотря на производимые над ним манипуляции. Судя по следам от зубов, тварь, хватанувшая его за плечо, вполне могла перекусить толстую оглоблю. Но, похоже, ей и впрямь пришлась не по вкусу кровь спутника акши, потому что, вместо того, чтобы оторвать ему руку а, возможно, и голову, она просто разжала челюсти. Теперь акши пыталась зарастить глубокие раны от зубов и когтей. Кровь уже не шла, но края ран сходились неохотно — лоб девушки уже покрылся испариной, а дело едва сдвинулось с мертвой точки. Я распахнул балахон и выудил из пояса флакон.
— Вот, — я протянул снадобье акши. — Смажь края раны. Это ускорит заживление.
Акши благодарно кивнула и последовала моему совету. Раны стали затягиваться на глазах — девушке оставалось только направлять процесс в нужное русло.
— Нам нужно допросить Вашего кадавра, — с плохо скрываемой радостью в голосе объявил Паук.
— И не надейтесь. — Акши уперла кулаки в бока, загораживая свое имущество. — Он все равно ничего не видит.
— В его памяти могло отложиться что-то полезное, о чем он просто не помнит, — продолжал настаивать Паук, пытаясь обойти хрупкую девушку с фланга. — Если запустить поиск в его памяти…
— Вы можете его повредить, — акши вновь заступила путь настырному адепту.
— Акши Ал, — лот Хорен нахмурился, — Ваши предрассудки могут стоить жизни моим людям.
— Стойте, — я заметил, как Ал потянула из-за пояса нож, и поспешил вмешаться. — Я могу поговорить с кадавром под присмотром айвэ Ал. Возможно, мне удастся узнать что-нибудь полезное в обычной беседе. Это не должно повредить кадавру, но если я и переступлю порог приличий, она меня остановит.
Акши с подозрением посмотрела на моих спутников и нехотя кивнула:
— Только пусть они выйдут.
— Хорошо, — Игрен едва ли не силком выволок Паука из комнаты. — Мы не будем вам мешать.
Я сел на сундук напротив кадавра и взял его за руку.
— Ро, ты меня помнишь?
Тот отрицательно покачал головой.
— Ро, — девушка накинула на плечи кадавра плащ и положила ладонь ему на плечо. — Не бойся, Ро, он не причинит нам вреда. Он свой.
Ро никак не отреагировал.
Передо мной был не кадавр, а рори — адепт жизни. Отличить их от кадавров было крайне тяжело из-за специфической ауры. Аура, как таковая, является преломлением света Искры в слоях оболочки души. У рори такой оболочки не было. Только ровный тусклый свет Искры, так напоминающий ауру неодушевленного предмета. Сколько среди кадавров было рори — не знал никто. За пределами ордена Хараны существование рори считалось не более чем гипотетически возможным — только единицы выживали после пробуждения в них стихии, при этом восприятие искажалось, так что не было ничего удивительного в том, что Ро меня не помнил. Возможно, для него наше знакомство еще не состоялось или было так далеко в прошлом, что он попросту меня забыл.
— Расскажи, что произошло.
— Это был перерожденный. — Ро потер едва зажившее плечо. — Я поначалу принял его за вурдалака и попытался выбить из него душу, но я ошибся. Я его только испугал.
— Ты уверен, что это был именно перерожденный?
— Да, — Ро уверенно кивнул. — Я хорошо рассмотрел его душу, а потом спросил у некроманта, которого он убил. Парень был сильно напуган, но описал его довольно точно.
— Почему вы сразу не рассказали об этом лот Хорену?
Акши чуть помялась:
— Как бы мы смогли это сделать, не раскрывая сущности Ро? Кадавры не говорят с покойниками. Я надеялась, что встречу перерожденного сама…
— И что бы ты с ним сделала? — Я укоризненно посмотрел на девушку. — Дождиком полила? Перерожденный — это не вурдалак. Его осиновым колом не убьешь и чистой водой не напугаешь. И Ро в свои авантюры втягиваешь. Ладно, — я махнул рукой. — Есть у меня план… Идем.
