Лорел Гамильтон - БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ
кто действительно нуждался в госпитализации.
— Я дам тебе полицейских, чтобы сопроводить вас до машины. — Она
кивнула на репортеров, которых продолжали сдерживать за лентой и
ограждениями. Странно, но раненные репортеры, теперь сами стали
новостями. Я задалась вопросом, а нравится ли им находиться с этой
стороны камеры.
— Некоторые из них могут пойти за нами к пляжу, — сказал Холод.
— Я могу попытаться оторваться от них.
— Нет, я не хочу видеть, как ты будешь это делать. — Дойл сказал это очень
быстро, и даже Люси уловила его неловкость.
— Такой высокий, мрачный и убийственный, и ему неудобно ездить в
современных автомобилях. — Она адресовала комментарий мне.
Я улыбнулась и покачала головой.
— Я предпочитаю лимузин; по крайней мере тогда я не могу видеть дорогу
так ясно.
Люси улыбнулась и покачала головой.
— Знаешь, я чувствую себя лучше, зная, что ты чего-то боишься, Дойл.
Он нахмурился, глядя на нее, и уже собрался ответить, но у Люси
зазвонил телефон. Она посмотрела номер звонящего, и поняла, что
должна ответить. Она подняла палец, чтобы мы подождали.
— Скажи, что это шутка, — сказала она. Ее тон был отнюдь не веселым.
— Как, — спросила она, выслушала ответ и сказала, — Извини, это уже не
исправишь. — Она отключила телефон и тихо чертыхнулась себе под нос
— Что случилось? — Спросила я.
— Пока мы здесь разбирались, наш свидетель сбежал. Мы не можем найти ее.
— Когда у нее это получилось…?
— Он не знает. Видимо, когда нас стало меньше, окружение Гильды
осмелело, и пока они отвлекали его, свидетель ушел. — Я заметила, что она
не произносит имя Сладкой Горечи. Это была необходимая
предосторожность, если убийства волшебные, ведь ты никогда
не знаешь, кто или что может подслушивать.
— Люси, я сожалею. Если бы ты не приехала сюда, чтобы помочь нам, то это
не случилось бы.
Она кинула свирепый взгляд на папарацци, которые не пострадали, но
который полиция задержала для допроса.
— Ты не нуждалась бы в помощи, если бы эти ублюдки не напали бы на тебя
толпой.
— Я не уверена, что ты можешь их в чем-нибудь обвинить, — сказала я.
— Мы что-нибудь найдем, — сказала она, и ее голос был полон гнева.
Возможно, гнев был больше из-за побега Сладкой Горечи и необходимости
теперь доложить боссам, что когда это случилось, она спасала принцессу
волшебной страны от больших, злых репортеров, но невредимые
репортеры были хорошей целью для гнева.
— Езжайте наслаждаться уик эндом. Я позабочусь обо всем этом и выделю
тебе эскорт к автомобилю. И отправлю за тобой несколько машин, чтобы
убедиться, что за тобой никто не последует от Фэеля, но если они будут
поджидать тебя дальше… — она пожала плечами, — боюсь, это все, что могу
сделать для тебя.
Я взяла ее руку и сжала ее.
— Спасибо за все, и мне жаль, что у тебя будут неприятности из-за свидетеля.
Она улыбнулась, но до глаз улыбка не дошла.
— Я разберусь с этим. Езжайте на ваш пикник или что вы там планировали.
— Она отвернулась, хмурясь. Потом придвинулась ближе к нам и
прошептала, — Как мы найдем кого-то ростом всего четыре дюйма в городе
размером с Лос-Анджелес?
Это был хороший вопрос, но у меня был неплохой ответ.
— Она — одна из самых маленьких из нас, а значит, она очень чувствительна
к металлу и технике. Так что ищи ее в парках, на пустырях, на улицах с
деревьями, как сегодняшнее место убийства. Ей нужны растения, чтобы
здесь выжить.
— Какой цветок был ее видом? — Спросил Холод.
— Я не знаю, — сказала Люси.
— Хорошая идея, Холод, — сказала я. — Узнай, Люси, потому что она будет
рядом со своим растением. Некоторые из них привязаны к небольшому
клочку земли настолько, что если их растение погибает, они умирают с
ним.
— Ничего себе, так и становятся защитниками природы, — сказала Люси.
Я кивнула.
— Кто может знать какой цветок она любит?
— Роберт мог бы знать, — сказала я.
— Гилда должна знать, — сказал Дойл.
Люси, нахмурившись, глядела на него.
— Она уже вызвала своего адвоката. Она не собирается говорить с нами.
— Она будет говорить, если ты скажешь ей, что отказ сотрудничать с
полицией подвергает ее людей опасности, — сказал Дойл.
— Не думаю, что она так уж заботится об этом, — сказала Люси.
Он улыбнулся.
— Скажи ей, что Мередит заботится больше, чем она. Намекни, что Мередит
лучший и более добрый правитель, и уверен, что, по крайней мере,
