Маргит Сандему - Следы сатаны
Лес становился все гуще, лошадь шла медленнее. Элиса была совсем сбита с толку. Теперь ей уже не нужно было держаться изо всех сил, чтобы не упасть, и она начала обращать внимание на другие вещи. Тесно прижавшись к ней, сзади сидел мужчина. И не какой-нибудь… О, нет!
Элиса была воспитана строго и всегда держалась от парней на расстоянии. Ей это удавалось без особого труда, ведь она еще никогда не была влюблена! А сейчас… Она и сама не знала, что за чувство ее посетило. Околдована, привязана… Такие чувства испытала однажды Силье по отношению к Тенгелю. Но в Тенгеле было много хорошего. В Ульвхедине из рода Людей Льда — ничего. Разве что понимание животных.
И все же Элиса его боготворила.
Она прикрыла глаза и полностью отдалась новому чувству, что возникло от близости мужского тела. Взглянула на его руки, что правили лошадью. Все в ранах, неухоженные, но такие притягательные. Сильные и мужественные. Элиса ощущала его бедра. На монстре были надеты кожаные штаны, что защищали его от пуль. На одном колене кожа порвалась. Элиса могла разглядеть шероховатую и не особо чистую коленку. На ноге во время движения подрагивали мускулы и сухожилия. Элиса была очарована.
Вдруг она увидела…
— Боже, — прошептала она. — Сундучок герра Никласа на нашей лошади! Он ужасно рассердится.
Позади нее послышался грубый смех.
— Там же все его лекарства, он никогда не выходит без него из дома, — продолжала Элиса. Голос ее дрожал, может быть, оттого, что лошадь шла по неровной почве. Во всяком случае, она не боялась говорить с ним, в отличие от других.
Существо за ее спиной, которое так притягивало ее, снизошло до ответа этой твари человеческой.
— Она сама сказала, эта чертова баба. Когда рассказывала историю рода. Эти сокровища принадлежат отверженным из рода Людей Льда. Так что сундучок мой, проклятая девчонка!
— Ладно. Но это еще не все сокровище, — доверчиво поделилась Элиса. — На самом деле оно намного больше. Им владеет герр Матиас, а герр Никлас только берет у него немножко.
— Отлично. Так значит, остальное на том большом хуторе? Как он там называется? Гростенсхольм? Тогда поедем туда. Показывай дорогу. Ты поможешь мне пробраться туда и взять остальное. Оно мое, поэтому-то меня и влекло так на тот хутор. А я только теперь это понял!
Элиса ничего не слышала ни о Тронде, ни о Колгриме. И она не знала, что отверженные стремятся захватить сокровище. Потому что, только обладая им, они могли достичь своей цели, что манила их вдалеке. А что за цель, они и сами не знали.
Она с удивлением слушала этот хриплый, диковатый голос.
— Но ведь это не так, — воскликнула она. — Сокровище после герра Матиаса достанется в наследство герру Никласу. И все об этом знают!
— Зачем ему сокровище? Этому трусу, — прошипел в ответ Ульвхедин.
— Но они очень добры, — настойчиво продолжала Элиса. — И если уж мы едем в одну сторону, почему бы не поехать вместе с ними?
— Мы должны их опередить, — процедил он сквозь зубы.
Они ехали через лес. Но Элиса поняла, что они ехали параллельной дорогой. Дорога все время шла вниз, на юг. Вскоре вдали показался шпиль церкви Хегген.
Элиса сидела в ужасно неудобном положении. Он сдвинул ее вперед, так ему было удобнее сидеть. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он ухватился за девушку. Лошадь пошла быстрее, но теперь Элиса не боялась упасть. Зато в ней снова поднялась волна страха. Чудовище, похоже, вообще не имело чувств. Страх был неосознанный…
Доминик, Никлас и Виллему кричали до хрипоты. Но Элиса не откликалась. В полной растерянности они спешились у реки.
— И тут никого.
— Мне плевать на это чудовище, — в отчаянии вскричал Никлас. — Пусть убирается в свой любимый ад. Но Элиса… Мы должны найти ее, во что бы то ни стало! Он ведь сбросит ее с лошади. И будет она бродить по этим пустынным местам одна. Может, она поранилась, когда падала с лошади? Доминик, где он может быть?
Статный швед постоял в молчании.
— Я чувствую его, но не могу сказать, где они. Ведь я могу только читать его мысли или чувства, больше ничего. Если б он думал о том, куда едет! Единственное, что могу сказать, — сейчас он едет по густому лесу. Он раздражен и в то же время торжествует. Но почему?
— Ясно почему. Ведь он улизнул от нас. И сундук у него. Он же за ним давно охотился, — откликнулась Виллему. — Потому он и ехал за нами. А я думала, что он не может справиться с лошадью.
— И поэтому тебе было так смешно? — спросил Доминик, хорошо знавший свою жену.
— Конечно же! Как это глупо.
— Все верно. Над этой тварью не посмеешься, — сухо заключил он.
— Знаю, теперь знаю. Я так устала прошлой ночью. Должно быть, и смеялась от усталости.
— Скорее всего.
Виллему вздохнула:
— Думаю, он держит путь на север. Бедная маленькая Элиса! Если он ее уже не бросил.
Никлас сел на лошадь. Виллему собралась сделать то же самое. Доминик не двигался.
— Нет. Он едет не на север. Они… да, едут туда же, куда и мы.
— Откуда ты знаешь?
— Как вам объяснить? Знаю и все. Это его чувства — он раздражен тем, что приходится ехать по лесу. Ему трудно все время ехать вниз.
— Неужели? А Элиса?
— Ее я не чувствую. Я ведь ориентирован на Ульвхедина. Но он очень возбужден. Может быть, из-за нее.
— Так чего же мы ждем?
Слова Никласа словно подстегнули всех, и они поскакали, что есть мочи.
Они уже переехали мост через Драмсэльва, когда Элиса заметила перемену в настроении Ульвхедина.
Теперь они ехали медленно. Шел крутой подъем, лес был густ.
Он был зол, просто в ярости. Она не знала причины. Она слышала, как он шептал замысловатые проклятия, цедя их сквозь зубы. Рука, обнимавшая ее, дрожала. Иногда его рука так крепко сжимала ее талию, что ногти впивались в нежную кожу и девушке становилось больно.
Элиса чувствовала, что жар у него еще не прошел.
Он сильно ослаб. Она подумала, что именно поэтому он так странно ведет себя. Неожиданно он воскликнул:
— Тысяча чертей!
Прошло некоторое время. Он все еще находился в возбуждении. Это было странно и непонятно. Ульвхедин никак не мог понять, что с ним происходит.
— Что ты делаешь, чертова девка? — прорычал он.
— Я? — удивилась Элиса. — По-моему, я ничего не делаю.
— Ха! Ты пытаешься меня околдовать.
Ульвхедин попытался рассмеяться.
— Но я не умею колдовать. Я ведь не фру Виллему.
— Не говори мне снова про эту гадость!
— Пожалуйста, не ругайся так много, — тихонько попросила Элиса. — Это так неприятно.
— Тем лучше!
Кажется, он немного успокоился.
Дорога пошла вниз. Элиса снова заметила беспокойство и возбуждение Ульвхедина. Бедняга не понимал, что с ним происходит.
