Евгения Лифантьева - Демоны прошлого
Госпожа Мильд поджала губы:
— Как непривычно это звучит — «невестка»…
Старуха замолчала, о чем-то задумавшись, а Арчи тем временем окинул взглядом гостиную. Ее убранство разительно отличалось от скромной обстановки кабинета. Дорогая тяжеловесная мебель, тисненная золотом кожа, деревянные детали инкрустированы перламутром и кораллами, на окнах — парчовые занавеси.
«Видимо, сюда, в гостиную, приглашают посетителей, когда хотят продемонстрировать им богатство торгового дома», — подумал Арчи.
Впрочем, вскоре от размышлений о предназначении тех или иных комнат в доме его отвлек приход Лилона Прайдора и «сладкой парочки» — Вустаса и Модесты. Взглянув на них, Арчи вдруг остро ощутил, что они удивительно подходят друг другу. Оба некрасивые, немолодые, и очень печальные. Вустас — узкоплечий, сутулый, у него узкое лицо и длинный унылый нос, а макушку украшает ранняя лысина. У Модесты — нос «уточкой», блеклые ресницы и брови, а землистая кожа на лице покрыта мелкими шрамами от юношеских прыщей.
— Ну вот, мой юный друг, все в сборе, — сказала купчиха. — Выкладывайте всю историю с самого начала. А я послушаю — словно речь идет не обо мне, а о какой-то другой семье. Так мне будет легче.
— Хорошо, — кивнул Арчи. — Тогда я начну со всяких рассуждений о человеческой природе.
Молодой маг набрал в грудь воздуха и начал говорить:
— У одной женщины было трое детей. Они выросли, и каждый избрал свою дорогу. Старший сын жаждал знаний и славы. Ради этих двух вещей он пожертвовал той частью отцовского состояния, которая досталось ему в наследство. Больших богатств он не нажил, но фамилию Мильд я встречал в книгах, посвященных южным морям, еще до того, как познакомился с вами, госпожа Гертруда. Бетер Мильд — известнейший географ и зоолог, его трактат «Животные и птицы страны Вук» — своего рода образец землеописания. Впрочем, сейчас это не важно.
Дочь, как и положено женщинам, вышла замуж за достойного человека, родила и вырастила двоих прекрасных детей и тоже может гордиться своей судьбой.
Но жизнь младшего из сыновей сложилась несколько иначе. Болезненный и робкий, он во всем слушался мать и старался быть хорошим сыном. Однако мягкость и сговорчивость — не лучшие качества, чтобы стать успешным торговцем. Поэтому юноша все время чувствовал себя виноватым. Ему никак не удавалось добиться от матери, чтобы она оценила его старания.
— Вустас все делал не так. Я уже боялась поручать ему серьезные дела, — грустно сказала госпожа Мильд. — Не знаю, способен ли он хоть на что-то!
— В других обстоятельствах, может, он нашел бы свое дело, — продолжил Арчи. — Может быть, он стал бы хорошим поэтом. Или жрецом в храме одного из светлых богов. Но он был вынужден оставаться купцом. Такая жизнь ни к чему хорошему не привела. Сначала он начал пить, потом серьезно заболел. К счастью, болезнь избавила его от излишней любви к спиртному. Впрочем, сыграло свою роль то, что теперь ему не приходилось заниматься нелюбимым делом. Знай — глотай микстуры да прогуливайся по саду. Причем каждый твой более или менее уверенный шаг приветствуют так, словно ты заключил самую выгодную сделку, какую только можно придумать.
Вустас испуганно взглянул на некроманта, хотел что-то сказать, но промолчал. А Арчи, выдержав театральную паузу, продолжил:
— Пока господин, о котором я рассказываю, болел, за ним ухаживала одна из служанок его матери. Впервые о нем заботились по-настоящему нежно и ласково…
— У меня сердце разрывалось, когда я на него смотрела, — подала голос Модеста. — Он был так одинок и несчастен!
— Вот именно, — кивнул Арчи. — Примерно то же думал об этой женщине и наш герой. Он жалел ее за то, что у нее никогда не было ни собственного дома, ни семьи. Служанка эта была так некрасива, что ей оставались недоступными даже те мелкие интрижки, которыми довольствуются многие женщины простого звания, сами зарабатывающие себе на жизнь. В общем, взаимная жалость переросла в любовь, и вскоре господин Вустас и госпожа Модеста в тайне от всех поженились. Это было чуть больше полугода назад. Так?
— Так, — кивнул Вустас. — Я был уверен, что маменька не позволит мне жениться на служанке. Поэтому постарался, чтобы никто ничего не знал.
— Ну, полностью сохранить секрет вам не удалось, — ответил Арчи. — Тем более… Ладно, продолжу, как будто речь идет о ком-то другом. Несмотря на то, что наш герой не любил денежные дела, он прекрасно разбирался в них. И знал, что торговый дом принадлежит не его матери, а ему — так было составлено отцовское завещание. А мать, по сути, — лишь управляет капиталом. Пока он был холост, его такое положение устраивало. Не нужно ни о чем заботиться. Но наш герой искренне считал, что он неизлечимо болен. Поэтому, чтобы обеспечить супругу после своей смерти, он составил завещание в ее пользу. Ведь, умри он без завещания, начнется долгая тяжба между его матерью и его женой. Или, что скорее, Модеста просто бы сохранила их брак в тайне, не пытаясь что-то предпринять и продолжая оставаться такой же нищей служанкой.
Арчи мгновение передохнул и продолжил:
— Я нашел нотариуса, оформлявшего завещание. Ему также поручено выступать поверенным Модесты Мильд в деле получения наследства. Больше от робкой женщины уже ничего и не зависело, все бы сделали профессионалы.
— Да, это так, — Вустас дерзко вскинул голову и посмотрел на собравшихся. — Я люблю Мо, и хочу, чтобы после моей смерти она стала обеспеченной женщиной.
* * *На некоторое время в комнате повисла тишина.
Потом Гертруда Мильд, решительно встала с кресла, подошла к сыну и четко произнесла:
— Идиот!
Вустас дернулся всем телом, словно от удара, сжал губы, но промолчал.
— Госпожа Мильд! — осторожно произнес Арчи. — Госпожа Мильд! Простите, но для совершеннолетнего мужчины обзавестись женой — вовсе не преступление. Я понимаю ваше разочарование, но разрешите сыну немного счастья. Так, как он может.
Старая купчиха на секунду задумалась, но все же кивнула:
— Осьминожья задница! Я уже привыкла к мысли о том, что Вустас бесполезен для дела. Так что его брак — еще не самая глупая шутка из тех, что он мог выкинуть. Но давайте вернемся к разговору о краже ожерелья. Я еще могу смириться с тем, что мой сын женился без моего согласия. Но думать, что его жена — воровка! Это просто невыносимо!
— Мне кажется, вы можете простить свою невестку, — улыбнулся Арчи. — На самом деле она рассчитывала, что ожерелье вернется к вам в тот же день, как вы обнаружите пропажу. Мне удалось осмотреть дом господина эт-Дэбуса, и с самого начала мне было ясно, что произошло. Некто дал снотворное вам и вашей внучке Норсите. Вспомните: в ту ночь вы спали очень крепко, не так ли?
