Иван Галкин - По мостовой из звёзд
Олерис посмотрел в голубые глаза мальчишки. В них светилась решимость. Не мрачная и не честолюбивая, нет. Простая, как необходимость. Все же он попытался переубедить мальчика.
— Могу я узнать, зачем?
— Нет.
И олерис, неожиданно для самого себя не смог злиться на этот отказ. Он думал о том, что это совсем не сходится с его рассказом. Зачем мальчику идти туда, где не жили люди? Там он точно не нашел бы ни потерянных соплеменников, ни даже нового дома. Но какие бы знания не тянули этого мальчишку, на чьих плечах сидело легендарное создание, он имел действительно высокую цель. И не олерису было сбивать его с этого пути. Он вдруг подумал, что желает, чтобы у этого странного мальчика всё получилось. Что бы это ни было. Уже сдаваясь, он все же проговорил, неожиданно мягко.
— Знаешь, мне всегда требуются молодые и талантливые писари. У тебя могло бы быть здесь отличное будущее… Жилье… И если ты вдруг решишь…
— Нет, я не решу… Я не могу, извини.
Олерис спокойно кивнул. Он чувствовал в этом мальчике то же, что иногда вдруг появлялось в нем самом. Когда, на самом деле коварный и честолюбивый старик, вместо политических интриг и церковной пропаганды вдруг бросал всё и занимался чтением и переписыванием древних книг.
— Но я должен попросить тебя кое о чем. Трудно было бы не использовать такой шанс. Сложно сказать, какие испытания ждут наш народ, но одно ясно — это будет сложное время. Возможно, одно из самых сложных в нашей истории… Ты мог бы помочь мне в храме. Если ты покажешься перед прихожанами… Я сделаю остальное.
— Что ты будешь говорить?
— Ласчи в руках человека, это чудо, не так ли?
— О том, что это воля Пальда и нужно верить?
— Правильно. И работать во славу князя.
— Это похоже на обман.
Старик слегка улыбнулся.
— Думаешь? Если оставить их ни с чем, это будет лучше для них?
— Нет… наверное, нет.
— Не говори — ложь или обман. Время учит, что любые действия, факты, вещи — лучше для кого-то. И весь вопрос в том — для кого. Ты ведь не можешь отрицать существование Пальда?
— Нет… Хотя ведь, если честно, можно так придумать что угодно.
— Ты сомневаешься в моей вере, — но олерис снова улыбался, — одно тебе скажу — не делай этого никогда при них.
— Да… это я понимаю.
— Все же насчет меня, мальчик, ты прав. Я согласен. Но если человеку дана возможность верить, дана возможность мечтать и придумывать, то зачем от нее отказываться? Что есть наше существование без нее? Ты понимаешь?
— Я согласен. Но ведь я могу скоро уйти из города.
— Пока ты здесь, так? И нельзя знать точно, сколько будешь. Используем это время.
— Хорошо.
Ареил
Вдруг двери в комнату раскрылись. В проеме возник черноволосый мальчик. Сам он был довольно худым, но в противоположность этой телесной худобе, его лицо выражало ту же непреклонность и твердость что и у князя. Да и весь он был словно утонченной копией Бореада. Волосы мальчика были иссиня-черными и довольно коротко, для здешних мест, подстрижены. На теле — полукафтан и простые штаны. И то и другое было сшито из легкой ткани синего цвета. Рукава, ворот, некоторые мелкие детали одежды и широкий кожаный пояс были багрового цвета.
Вошедший явно смутился. Он немного замялся, прежде чем что-либо спросить. Из затруднения его вывел олерис. Он на мгновение склонил голову и спросил:
— Что ты хотел, Ареил?
— Да так… А это? — он посмотрел на Сашу, не удосужившегося склонить голову, не заметившего, что это сделал олерис, и вообще сидевшего и переводившего взгляд со священника на посетителя.
— Гость.
— Я понимаю. Но это же тот мальчик, о котором я слышал вчера? — Казалось, будто Ареил опасается говорить в полную силу, и слова звучали несколько ломкими. Его голос был подобен глыбе мрамора — крепкой и первозданно красивой, но ему еще только предстояло обрести скульптурные формы в руках ваятеля.
— Если ты слышал о мальчике с ласчи — то да, — улыбнулся олерис.
В этот момент Клык как раз вынырнул из-за Сашиного рукава. Видимо, чтобы тоже взглянуть на вошедшего. Ареил на мгновение склонил голову.
В этот момент Саша решил, что знакомство начинается немного не так, как должно бы. Он поднялся с места и протянул Ареилу руку, представившись.
Темноволосый мальчик недоуменно посмотрел на него. Затем перевел взгляд на олериса, но тот только пожал плечами, а в глазах его дымкой пронеслась улыбка. Саша, видя непонимание, решил пояснить:
— В моих краях так здороваются при первой встрече.
— Я уважаю чужие традиции, — кивнул Ареил, протягивая тонкую ладонь в ответ. А затем повернулся к олерису и произнес не терпящим возражения тоном. — Я бы хотел показать гостю хоромы.
— Не смею задерживать.
— Тогда пойдем, — сказал Ареил.
Саша только поднял брови. Теперь настала его очередь недоумевать.
— Ты не спросил меня, хочу ли я пойти. — сказал он черноволосому мальчику.
— Я так сказал, — Ареил сказал это так, словно это должно было все объяснить.
И сделал при этом изящный жест рукой, должный, видимо, означать недоумение и нетерпение.
Ворон усмехнулся.
Саша чуть было не улыбнулся вслед за Вороном. Затем подумав, решил согласиться. Странное приглашение, но почему нет? Осмотреть терем казалось интересным.
— Ладно, пойдем, — кивнул Саша.
Ареил, конечно, взялся показывать княжеский двор не просто так. Первым делом он начал расспрашивать о землях, из которых прибыл гость. Но его интересовало совсем не то, что интересовало взрослых. Ему было гораздо интереснее слушать о местных диковинах, о различиях в жизни народов и чудесах, созданных чужеземным племенем.
А на вопрос — почему же он все это показывает? Ареил ответил другим вопросом, изогнув брови:
— Разве тебе не интересно взглянуть на то, как мы живем?
Но и Саше было интересно. Ареил показал ему палаты, заваленные тканями и коврами, заставленные резными сундуками и причудливой мебелью. Здесь были изделия из кости, дерева, металла. Явно местные и явно иноземные товары. Странным Саше, однако, показалось то, что Ареила стража пускала в эти палаты. Более того, они склоняли головы и называли его «озаренным». И в первый же раз, когда это случилось, едва они вошли в палату, украшенную множеством стендов с оружием, как он спросил провожатого об этом.
— Что значит — озаренный?
— Как! Разве ты не знал? — мальчик явно удивился, — мой отец — князь Бореад, владыка этих земель! Озаренный — так называют наследника, то есть — меня!
Теперь Саше стало понятно их внешнее сходство, да и Ворон предполагал их родство. Однако Саша не знал, как об этом спросить напрямик, а олерис…
