Пол Томпсон - Перворожденный
Оружие выпало из онемевшей руки Кит-Канана. Он взглянул на нее с растущим страхом. Пальцы ничего не чувствовали, словно восковые или деревянные. Кит-Канан хотел что-то сказать, но язык не шевелился. Его охватила пугающая слабость. Хотя мысленно он кричал, боролся, язык и тело не повиновались ему. Магия… Это магия. Вольторно заколдовал Аркубаллиса, а теперь и его.
Вольторно вложил свой меч в ножны и подобрал оружие Кит-Канана.
– Какая ирония – тебя убьют твоим собственным оружием, – заметил он и поднял меч.
И клинок выпал у него из рук! Вольторно взглянул вниз, на стрелу, что торчала у него в груди, ноги его подкосились, и он упал.
Из тени деревьев выступил Макели с самострелом в руках. Кит-Канан отполз подальше от врага. Силы возвращались к нему, несмотря на рану в руке. Подобно реке, сокрушившей плотину, ощущения хлынули обратно в тело. Он подобрал свой меч и услышал с берега крики. Люди спешили на помощь раненому главарю.
– Что ж, – произнес полуэльф, и кровь показалась у него на губах, – ты все-таки победил.
С исказившимся лицом он дотронулся до стрелы, торчавшей в груди:
– Давай покончи с этим.
По обрыву уже взбирались люди.
– У меня нет на тебя времени, – презрительно обронил принц. Ему хотелось, чтобы слова звучали грозно, но голос дрожал от напряжения и от мысли, что он чудом избежал смерти.
Он взял Макели за руку и поспешил к Аркубаллису. Мальчик держался в стороне, пока Кит-Канан снимал намордник с клюва грифона и разрубал кожаные ремни, связывавшие крылья. Жизнь возвращалась к грифону. Он заскрежетал когтями по земле.
Кит-Канан коснулся покрытого перьями лба животного и произнес:
– Рад тебя видеть, старина.
Послышались шум и возня – люди с воплями карабкались на холм. Взобравшись на спину грифона, Кит-Канан скользнул в седло и позвал Макели. Эльфийский мальчик колебался.
– Быстрее! Заклятие снято, но люди Вольторно сейчас будут здесь!
После секундного размышления Макели ухватился за руку Кит-Канана и вспрыгнул в седло рядом с ним. У обрыва появились вооруженные моряки, они поспешили к Вольторно. Следом за ними показался высокий человек с густой рыжей бородой. Он указал на эльфов с криком:
– Хватайте их!
– Держись! – скомандовал Кит-Канан. Он натянул поводья, и Аркубаллис прыгнул на врагов. Они разбежались в разные стороны, как листья под порывом ветра. Еще прыжок – и на обрыве никого не осталось. Макели издал короткий, резкий крик ужаса, но Кит-Канан завопил от радости. Некоторые люди вскочили на ноги и выпустили им вслед стрелы, но до них было слишком далеко. Кит-Канан направил Аркубаллиса в сторону моря, они пролетели над бушующей полосой прибоя, развернулись и набрали высоту. Пролетая над местом поединка, Кит-Канан увидел, что рыжебородый поднимает Вольторно на ноги. Такие легко не умирают, подумал принц.
– Рад видеть тебя! – крикнул Кит-Канан через плечо. – Знаешь, ты спас мне жизнь.
Ответа не последовало, и Кит-Канан забеспокоился:
– С тобой все в порядке?
– На земле мне было лучше, – с тревогой произнес Макели, покрепче ухватился за талию спутника и поинтересовался: – Куда мы теперь?
– Забрать Анайю. Держись крепче!
Грифон торжествующе закричал. Вопль пронесся над лесом, возвещая Анайе об их приближении.
Глава 11
Ранняя осень, год Ястреба
Чтобы переправиться через реку и попасть в Сильваност, обычно пользовались паромом. Широкие плоскодонные баржи при помощи гигантских черепах перетаскивали с одного берега Тон-Таласа на другой. Когда-то, в далеком прошлом, жрецы Голубого Феникса, покровителя всех животных, пользуясь колдовством, создали первых огромных черепах.
Взяв пару обычных речных черепашек, размером с ладонь взрослого эльфа, жрецы наложили на животных заклятие, сделавшее их величиной с дом. Затем жрецы вырастили целое стадо таких гигантов. Могучие зеленые панцири животных, подобные куполам, сделались обычной частью пейзажа Сильваноста, и мирные существа верно служили эльфам на протяжении столетий.
Госпожа Ниракина стояла на берегу реки, наблюдая за тем, как с западного берега приближается баржа с беженцами, влекомая одной из черепах. Ее сопровождал Таманьер Амбродель, по-прежнему с перевязанной рукой. Со времени Дней Правосудия прошел месяц, и с тех пор все больше и больше поселенцев с западных равнин устремлялось в Сильваност в поисках укрытия.
– Сколько их там? – спросила Ниракина, прикрывая глаза от солнца и глядя на переполненную лодку.
Таманьер сверился со своими записями.
– Четыреста девятнадцать, моя госпожа, – ответил он. – И все время прибывают новые.
Основная часть поселенцев принадлежала к беднейшим слоям Сильванести; они отправились на запад, чтобы разведать дикие земли и начать новую жизнь. Хотя лишь немногие из них были ранены, но все стерли ноги, смертельно устали и отчаялись. Истории несчастных походили одна на другую: шайки людей и эльфов Каганести сожгли их дома и велели им убираться. Эльфам Сильванести, неорганизованным, безоружным, не оставалось ничего иного, как собрать остатки своего имущества и переселяться обратно в Сильваност.
Ниракина получила разрешение мужа устроить жизнь бездомных пришельцев. Им отвели поле к югу от города, и за несколько недель здесь вырос палаточный городок. Ниракина уговорила многие городские гильдии и храмы пожертвовать в пользу несчастных деньги, еду и необходимые вещи.
Ситэл тоже делал для беженцев все, что мог, но его деятельность осложнялась необходимостью заботиться о нуждах государства. Каждый день Звездная Башня наполнялась эльфами, уговаривавшими Пророка вооружить армию и очистить равнины от врагов. Ситэл понимал, что это не выход. Огромная, неповоротливая армия не сможет обезвредить небольшие, подвижные бандитские отряды.
– Наши западные соседи, Торбардин и Эргот, будут очень обеспокоены появлением эльфийской армии у своих границ, – объяснял Ситэл наиболее воинственным аристократам. – Это может послужить поводом к войне, а я никогда не дам такого повода.
И беженцы продолжали возвращаться, ручеек их превратился в сплошной поток. Госпожа Ниракина выбрала себе в помощники Таманьера Амброделя, который был знаком с их нуждами и знал, какие проблемы следует решить в первую очередь. Он оказался неустанным тружеником, но, несмотря на его усилия, лагерь на берегу становился все более грязным и шумным, по мере того как эльфы переполняли его. Над палатками висело облако дыма и страха. Прошло немного времени, и жители Сильваноста забыли о сочувствии к несчастным и смотрели на них с отвращением.
