Олаф Бьорн Локнит - Конан и повелитель молний
Джай и Аластор разыскивали тайники, Ши и Хисс под охраной Конана потрошили сундуки и туалетные шкафчики, перебрасывая их содержимое в мешки и уделяя особое внимание любым флаконам.
Таких попадалось множество – совсем крохотных и побольше, заполненных непонятными жидкостями, хранящихся в отдельных шкатулках и просто стоящих на столах. Сначала хватали все подряд, потом Аластор высказал дельную мысль, что самые ценные наверняка отложены отдельно. После этого начали собирать только футляры и коробочки – пусть Альбрих сам выбирает, что ему нужно. Когда набирался мешок, Ши убегал вниз, относя добычу гному. Тот, бурча под нос нечто неразборчивое, возился со сверкающе-звенящей горкой, нависая над ней, как сказочный демон над своими сокровищами.
– Альс, подойди-ка сюда, – Хисс стоял у высокого окна, завершавшегося изящно выгнутой на туранский манер аркой, и, отодвинув багрово-алую штору, всматривался в темноту. Аластор, только что отыскавший за большой картиной с весьма игривым сюжетом подозрительный камень, слегка отличавшийся по цвету от соседей и собиравшийся проверить, не прячется ли за ним какого секрета, с неохотой оторвался от своего занятия. – Посмотри, какой туман.
За окном колыхалось пепельно-черное марево, сквозь которое иногда с трудом пробивался блеклый лунный свет.
– Откуда он взялся? – недоуменно спросил Хисс. – Чтобы летом в Шадизаре туман? Его и осенью не часто увидишь! Вдобавок, когда мы болтались возле Трезубца…
– Никаким туманом не пахло, – закончил Аластор.
– Угу, – рыжий оглянулся и перешел на почти неслышный шепот: – Я слышал, вы с Малышом пытались прикинуть, в какую сторону мы идем. Так вот, я поразмыслил… В окрестностях Чамгана нет таких дворцов. Сомневаюсь, чтобы в нашем убогом городишке вообще кто-то владел подобной роскошной игрушкой, а, владея, оставил без присмотра. Если хозяева отбыли на лето в горы, то где сторожа? Почему мебель не в чехлах? Такое чувство, что миг назад здесь околачивалась сотня человек, но, услышав нас, попряталась. Признаться, я несколько сбит с толку. Нашему сегодняшнему улову позавидуют все, но нужно еще выбраться отсюда…
– Не доверяешь Альбриху?
– Я вообще никому не доверяю, – пожал плечами Хисс. – А гномам – больше всего. По-моему, пора сматываться. Мы ведь не сможем унести весь дворец.
Аластор нахмурился, став похожим на нахохлившегося ястреба. Размышлял он недолго, а поступил и вовсе неожиданно, вместо разумного предложения спросив:
– Ты помнишь Ларка?
– Белобрысого? – уточнил Хисс – Гончую? Конечно. Он со своими оболтусами частенько заглядывал к нам в «Нору», посидеть, поболтать.
– Когда ты видел его в последний раз?
Хисс пожевал губами, уточняя.
– С пол-луны будет. При чем тут Ларк?
– Может, и не при чем, – задумчиво протянул Аластор. – Витали разные слухи… Их компания вдруг стремительно пошла в гору, при том условии, что никаких крупных дел они не проворачивали. Прошлой луной, в самом конце весны, я как-то заглянул в «Золотой павлин», ты его знаешь, трактир возле площади Скачущих Коней. Там как раз околачивался Силли, дружок Ларка. Золото у него аж из задницы сыпалось. После второго кувшина шемского он начал плести какую-то околесицу о дворцах, откуда они вынесли все до последней монетки, и дверях, ведущих в небывалые места.
– Гм, – Хисс выглядел озадаченным. – А дальше?
– Дальше пересказываю со слов Ши и за точность не ручаюсь. Одна из танцовщиц в «Павлине», некая Элата – его подружка. У Элаты есть приятельница из тамошних красоток, Ньяра. Она девушка Гончей. Около трех седмиц назад Ларк примчался в трактир, и, по словам Элаты, вид у него был как у человека, увидевшего собственную смерть. Он швырнул хозяину с полтысячи золотых, объявил, что выкупает контракт Ньяры, и, не дав ей даже толком собраться и попрощаться, утащил с собой. Больше их в городе, как я понимаю, не видели. Силли с тех времен странствует по кабакам Нарикано и Скены, беспробудно пьет и через слово поминает злобных духов. Прочие люди из компании Ларка исчезли. Остальное додумывай сам.
– Может, поссорились с кем и их того? – Хисс выразительно отчеркнул ребром ладони по горлу. – А Ларк забрал девчонку и дал деру, пока его не прикончили. Или наоборот, разжились деньжатами и решили перебраться в местечко получше, чем Шадизар.
– Возможно, возможно, – Аластор покосился в вязкую муть за окном. – В этом ворохе трактирной болтовни меня крайне настораживает упоминание о невиданных сокровищах, хранящихся в несуществующих дворцах.
– А про гномов Силли не говорил? – проявил способность к увязыванию разрозненных сведений Хисс.
– Про гномов – нет, – разочаровал его Аластор. – Ладно, будем начеку. Авось, все обойдется. Чудовища пока из стен не лезут и разъяренные хозяева тоже не показываются.
В дверь сунулся Джай, возившийся в соседней комнате, и с ехидной ухмылкой позвал глянуть, что он обнаружил. Его находка, к сожалению, не двигалась с места, но внимания заслуживала – огромное, человек на пять или шесть; роскошное ложе, стоявшее на возвышении, застеленное отрезами шелка и пестрыми леопардовыми шкурами. Вычурная изогнутая спинка красного дерева с позолотой, витые столбики по углам, бархатные складки балдахина…
Хисс восхищенно засвистел, и именно в этот миг, ни раньше и ни позже, компания увеличилась на одного человека.
Возле изголовья гигантской кровати открылась низкая дверца, из нее, наклонив голову, выбрался человек, аккуратно закрыл створку и выпрямился. Узрев пялившееся на него общество, панически ойкнул и совершил ошибку – вместо того, чтобы попытаться юркнуть в тайный ход, которым пришел, бросился к дверям.
На пути беглеца оказался Ши, а замориец всегда таскал с собой маленький увесистый мешочек, под завязку наполненный обычным песком и болтавшийся на длинном ремешке. Неизвестный даже не успел понять, что прилетело ему в висок, отправив прямиком в страну снов. Ши на лету подхватил падающее тело и обрадованно провозгласил:
– Мне везет! Девчонка!
Критически оглядев трофей, уточнил:
– Причем хорошенькая.
Незнакомка, так невовремя появившаяся в спальне, походила на уроженку Кофа – чернявая, пухленькая и довольно смазливая. Одетая в полупрозрачную ярко-голубую тунику, перехваченную в талии серебряным пояском, она выглядела весьма соблазнительно.
– А твердил: никого нет, никого нет, – с досадой бросил Джай. – Ладно, свяжите ее, заткните рот и положите куда-нибудь.
Ши пристально рассматривал потерявшую сознание девушку и совсем не торопился выполнять приказание. Наоборот, его подвижная физиономия приобрела на редкость мечтательное выражение.
