Елена Медникова - Два крыла. Русская фэнтези 2007
— Ну что же, дорогие гости. Не думал я, что нынче же в моем доме будет столько радости, и, слава богам, быть посему.
Он встал перед Ильей и низко ему поклонился со словами:
— Благодарствуй, Илья Чеботок, что дочь мою и добро от лиходеев сберег.
— Какую дочь? — удивился Илья, и тут в избу вошла его недавняя попутчица Люба.
— Здравствуй, Илья Муромец! — сказала она, весело улыбаясь. — Нешто не узнал?
— Здравствуй, добрая дочь славного отца, — растерянно ответил Илья, уже догадавшись, что к чему. — Что же ты не сказывала, что твой родитель тот самый кузнец, к которому я шел?
— А я люблю, когда радость нежданна выходит! — смеясь, ответила Люба. — Лишь домой возвратилась, сейчас же к батюшке собралась. Да и Всеславу — мужу моему — тоже захотелось такого богатыря посмотреть.
Всеслав, радуясь, что таиться более не нужно, тоже поклонился Илье в пояс со словами:
— Благодарствуй за жену, Илья. Теперь-то я ее — пусть даже и с хорошими провожатыми — одну в дорогу не пущу. Эвон что в лесах делается.
— Да ну!.. — смущаясь, отмахнулся Илья и зачем-то соврал: — Против тех обормотов большого ума не надо. Они и оружия-то толком держать не научились…
— А лучник? — спросила Люба.
— Ах да!.. — протянул Илья и потер лоб. — Погодите… Я ведь не один был! Я сейчас!
Он стремглав выскочил из дома и, ступив на крыльцо, крикнул в темноту:
— Вежда! Эй, учитель!
Забрехали соседские кобели, вылез из своей будки хозяйский пес, но никто ему не ответил.
— Вежда, выходи! Белота согласился ковать меч!
Пес кузнеца смотрел на него снизу, словно говоря: «Чего шумишь? Никто туг от тебя не прячется». Илья потоптался на крыльце и, не дождавшись ответа, вернулся в дом.
— Что это ты сорвался? — спросил Белота, садясь во главе стола.
Илья устроился на указанном ему Славушкой месте справа от хозяина и нехотя ответил:
— Да почудилось, будто наставник мой здесь. Все казалось дорбгой, что он за мной следом шел.
— Выходит, не шел? — спросил Всеслав.
Илья озадаченно покрутил головой: не знаю, мол.
Белота сотворил молитву во славу Перуна и, нарезая хлеб, сказал, обращаясь к Илье:
— Стало быть, завтра и начнем. Бывал в кузне-то?
Илья осторожно, тая в себе радость, спросил:
— Значит, сработаешь для меня меч?
Кузнец кивнул, пряча в усах улыбку и раздавая ломти хлеба.
— А как же плата? — не отставал Илья.
Белота пожал плечами:
— Да ты мне уже заплатил.
— Да чем же? — не унимался Илья, памятуя, что ту услугу, что он по случаю оказал главе семейства в лесу, платой считать негоже.
— Да мне как раз возка глины не хватало в хозяйстве, — хитро посмотрев на дочерей, ответил кузнец, и все за столом засмеялись, прикрывая ладонями рты и отворачиваясь от стола, чтобы не отогнать достаток. Когда отсмеялись, кузнец сказал Всеславу с Любой, кивая на Илью: — А я уж и не знал, как от него отделаться. Думал, ухайдокается на глине да и сам уйдет по добру.
И подмигнул Илье, снова громко расхохотавшись.
1Обратный путь Илья держал тоже один, стараясь останавливаться на ночлег в тех же местах, где получал приют, идя в Карачарово. Ножны с новеньким мечом он гордо прицепил к поясу, и все могли видеть, что его поход оказался удачным. Селяне подробно расспрашивали своего знакомца (не сговариваясь, величая его Муромцем), была ли легкой дорога и какую плату взял с него кузнец. Илья с удовольствием сказывал про разбойников, коих ему удалось побить, и про попутчицу Любовь, что оказалась дочерью нужного ему кузнеца. Рассказал и про воз глины, и вспомнил, как его завел лесной хозяин.
Кто-то из селян верил и в лиходеев, и в дочь кузнеца, кто-то с сомнением качал головой, но все как один слушали с интересом — когда еще доведется побаловать себя разговором с пришлым человеком. Иные, глядя на крепкого да ладного Илью, превосходившего в плечах многих, сомневались только в числе разбойников, про себя решая, что приврал молодец ради красного словца (с кем не бывает). Другие верили во все, жалея, что самим не довелось поглядеть на лесное побоище, и благоговейно разглядывали грозный меч, сработанный Бело-той, и один только этот меч служил верительной грамотой всему, что говорил Илья. Находились и те, что предлагали удальцу помериться силушкой, уже прослышав про Загудихиных молодцов, только вдвоем одолевших Илью, и желая таким образом проверить не только силу его языка. Кто-то из таких детинушек мерился с Ильей прямо в избе, уперев локти в трапезный стол, кто-то спешил во двор поднимать пыль да пугать курей. Всех побивал Илья, вволю тешась, но крепко памятуя урок, полученный на дворе Загудихи. Потому поединки выходили на радость собравшимся соседским зевакам и без увечий. Не обошлось без поединка и с самими братьями Ломтем и Ледоломом, но на этот раз обоих поборол Илья — без обид со стороны хозяев, — а рассказ его был встречен ими без всяких сомнений. В той же деревне Илье довелось еще раз усомниться в том, что весь путь он проделал один.
Уже после обоих поединков и долгого рассказа с рассматриванием заветного меча братьями и их матерью Илья вышел во двор до ветру. Свершив потребные дела, он постоял у плетня, за которым еще недавно толпились зеваки, поглядел на перемигивание в небе звезд и уже повернулся, чтобы идти в дом, как тут же что-то хрустко ударило ему в затылок и отскочило в траву. Илья вздрогнул и потер ушибленное место, оглядывая темную улицу. Кругом было тихо да пусто. Илья пошарил под ногами и скоро нашел еловую шишку, которой в него и запустили. Илья выпрямился и, не ожидая ответа, сказал в темноту:
— Опять ты за свое, Вежда. И охота тебе опричь людского жилья таиться. Эх…
Он вздохнул, сунул зачем-то шишку за пазуху и вернулся в избу. Братья Загудихины все дивились на меч, глядя, как отражается в клинке свет лучины, и Илья сейчас же подумал, что еловая шишка пришлась ему по затылку за дело: много он хвастал своими победами. Ему стало стыдно, и он за весь остаток пути словно язык проглотил, просто являя любопытствующим меч Белоты, и про себя отмечал, что этого и без хвалебной болтовни оказывалось довольно.
Уже вечерело, когда Илья добрался до родного села. Дома была мать, готовившая ужин. Увидев сына, расплакалась:
— И то верно говорил Вежда, что на лавке теперь не усидишь.
— Глянь, матушка, что я добыл! — вытянул в ответ из ножен меч Илья.
Слава равнодушно скользнула взглядом по металлу, молвила:
— Что мне на него глядеть, сынок. Нешто он для добрых дел?
— Да что ты?! — удивился Илья. — А для каких же? Ворога погонять им стану!
