Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая
— Да не за что, — пожала я плечами.
— Как это не за что? — удивился Кип. — Вы сразу откликнулись.
— Кип, это просто я попалась на твоем пути, — спокойно проговорила я, — если бы попался кто-то другой, он бы точно так же пошел и помог.
— Но попались-то вы! — резонно заметил парень.
— Ладно, ты посиди где-нибудь рядом, я ее осмотрю и к тебе выйду.
Я вкатила каталку в высокую палатку мобильного госпиталя. В палатке, разделенной на десяток помещений белыми полотняными перегородками, царил форменный бедлам. По одну сторону коридора располагались экстренные операционные, в которых серыми призрачными силуэтами копошились врачи, по другую палаты и смотровые. Я вкатила каталку в освободившуюся смотровую из которой вывезли кого-то плотно накрытого простыней, на которой неровными пятнами проступала свежая кровь. Что ж, врачи не боги.
Медсестра увидев, что привезли нового пациента, быстро сдернула со стола клеенку, постелила свежую, готовя место, еще две женщины суетливо прибирали разбросанные тампоны и салфетки. Я подкатила девочку к столу, с помощью медсестры переложила на подготовленный стол. Соседняя перегородка отъехала в сторону, в кабинет стремительной походкой вошел седой доктор с таким добродушным и понимающим лицом, что ему хотелось поверить все свои беды без остатка. Хирургическая роба доктора посерела от пота.
— Что тут у нас? — поинтересовался он у всех сразу.
Я кратко объяснила, что произошло с девочкой. Он внимательно слушал, кивая большой седой головой, потом осмотрел вправленную руку девочки.
— Что ж, вполне профессионально, — оценил он, я удивленно вскинула на него глаза, — вы же не спасатель? И в госпитале я вас не встречал, — уточнил он, видя мой взгляд.
— Вы правы, я не спасатель, — созналась я, устанавливая капельницу, — но я хирург и смею верить, достаточно неплохой. И если вы не погоните меня в шею…
— Ни Боже мой, — замахал на меня руками седой доктор, — если вы действительно хирург, то какая может быть шея? Нам рук отчаянно не хватает, а вы говорите — в шею!
— Вот и хорошо, — обрадовалась я, подключая девочку к аппарату, регистрирующему работу мозга, — а то меня некоторые личности, напоминающие пирата, попросили удалиться к чертовой матери.
— Вы, верно, имеете в виду Себастьяно Монтерру? — рассеянно проговорил доктор, глядя на ползущую из аппарата распечатку.
— Да, именно его, — подтвердила я, с не меньшим вниманием рассматривая ленту.
— Вы уж на него не обижайтесь…
— Аня, — подсказала я.
— Милая Аня, — улыбнулся он, мельком глянув на меня, — это у него работа такая. А так он очень хороший мальчик, да-да и не смотрите удивленно. Я давно знаю Себастьяно и его семью. Мальчик как раз прибыл навестить родных, когда случилась катастрофа, и его отозвали из отпуска. Впрочем, он зол не поэтому, он на работе всегда злой, как черт, но иначе нельзя. Иначе ничего не получиться, уж поверьте старому доктору. Посмотрите, наша девочка приходит в себя.
Ресницы девочки вздрогнули и разошлись, раскрыв ярко-зеленые, пока еще бессмысленные глаза. Девочка моргнула и посмотрела на нас достаточно осмысленно.
— Здравствуй, — улыбнулась я, наклоняясь к ней, — ты в госпитале. Я сейчас задам тебе несколько вопросов, а ты ответишь. Хорошо? — девочка кивнула. — Тебя как зовут?
— Кия, — тихо выдохнула она.
— Здравствуй Кия, а я Аня, сколько тебе лет?
— Одиннадцать.
— У тебя что-нибудь болит? — вступил доктор.
— Рука, голова и все остальное, чем я стучалась, пока падала, а так ничего, — я плотно сжала губы, стараясь не расхохотаться, девочка попалась с юмором, — а если серьезно, то болит все только снаружи. А где Кип? — забеспокоилась она.
— С ним все в порядке, ждет снаружи. Скажи, сколько ты видишь пальцев, — я показала ей три растопыренных пальца.
— Вообще-то пять, но выставляете вы только три, — ответила она таким обиженным тоном, будто ее приняли за умственно отсталую.
— Жить будешь, — рассмеялся доктор и потрепал девочку по голове, — мы тебя сейчас переведем в палату, ты полежишь пару дней, и мы тебя выпишем.
— Хорошо, только Кипа позовите, мне без него плохо, — нахмурив брови, проговорила она.
— Эй, кто-нибудь видел Анну Романову? — проорал кто-то в коридоре.
— А кто это такая? — тут же поинтересовался другой голос.
— Такая маленькая, черноволосая девица с задатками стервы. Она Себастьяно сегодня отшила за каких-то две минуты…
— Если я не ошибаюсь, это вас, — с лукаво проговорил седой доктор, прислушиваясь к разговору.
Я лишь пожала плечами и, попрощавшись с коллегой и пациенткой пошла разыскивать орущего типа. Долго искать не пришлось, мы столкнулись нос к носу, едва вышла из смотровой. Это был один из тех, кого Себастьяно обозвал Явором и Арлекином.
— Так кто ищет черноволосую стерву? — поинтересовалась я у мигом покрасневшего парня.
…До перехода на герцогский шлюп Ольгу так и не увидел. Она заглянула после того, как он устроился в каюте, один в один напоминающей предыдущую. Влад обрадовался сестре, ему даже поговорить было не с кем. Молчаливые носильщики тенями растворились на просторах шлюпа, едва занесли вещи.
— Ну, как ты? — с любопытством поинтересовалась она, оглядывая мрачного Влада. — Что-то особого веселья не наблюдается на просветленном челе.
— Попрошу не иронизировать, — скривился Влад. — Тебя бы так. Представляешь, мне оказывается нельзя самому гладить свои вещи!
— Что, прости тебе нельзя? — удивленно хлопнула глазами сестра.
— Гладить свои вещи, — терпеливо повторил Влад. — Когда я возвращался в каюту после вылета, вспомнил, что мой выходной костюм совершенно измят, он должен переезжать на вешалке, а его запихнули в сумку. И костюм, естественно, измялся до неузнаваемости, а я же не могу явиться к бабке в мятых тряпках, понимаешь?
— Понимаю, — пробормотала Ольга, зачарованно глядя на Влада, и недоверчиво поинтересовалась, — ты что, собрался сам гладить?
— Ну да. Я подумал, что у кого-нибудь из команды найдется утюг или что-нибудь вроде этого. Я хотел попросить, но потом почему-то постеснялся… Чего, ты хохочешь?
— Я просто представила лица наших бравых офицеров, явись ты к ним и потребуй утюг! Неужели ты не понимаешь, что герцогу не пристало самому выглаживать свою одежду? Для этого у тебя содержится целый штат слуг во главе с твоим личным камердинером!
— Личным кем? — озадаченно переспросил Влад, вспомнив Наом.
— Ка-мер-ди-не-ром, — повторила Ольга по слогам. — Он будет следить за горничными, которые наводят порядок в твоей комнате. За купальщицами, которые будут помогать принимать тебе ванну. За постельными, которые ответственны за чистоту твоего постельного белья, а так же он будет лично следить за твоим гардеробом.
