Майкл Муркок - Дуб и овен
Он испугал Корума больше, чем все, что ему довелось сейчас пережить. Ибо в последнем крике Сренга были и наслаждение, и радость – наконец Сренг обрел смерть, о которой так долго мечтал.
Илбрек отошел от тела Фои Миоре.
– Корум? Ты в порядке?
– В полном, благодаря тебе, Илбрек. Только в синяках, вот и все.
– Благодари себя. Трудно оценить, с какой отвагой ты сражался с Фои Миоре. Даже не подоспей я вовремя, ты бы и сам спасся.
– Калатин! – спохватился Корум. – Где он?
– Удрал. Теперь нам тут больше нечего делать и надо как можно скорее покидать это место.
– Зачем Калатин просил у Сренга мое тело?
– В самом деле? – Кинув Мститель в ножны, Илбрек посадил Корума на сгиб руки. – Представления не имею. Я не знаю, что нужно мабденам. Абсолютно ничего.
Илбрек спустился к берегу, где Роскошная Грива пощипывал травку, растущую в расщелинах утеса, его усыпанная жемчугами упряжь поблескивала в свете луны, которая уже взошла над горизонтом.
Корум посмотрел на тело, лежащее на песке.
– Гофанон? – спросил он. – Тебе пришлось убить его?
– Он явно намеревался прикончить меня, – ответил Илбрек. – Я вспомнил, как он рассказывал о заклятии Калатина. Предполагаю, что Калатин крался за нами и наконец подобрался так близко, что Гофанон снова оказался во власти его чар. Бедный Гофанон…
– Похороним его здесь? – спросил Корум. Только сейчас он понял, как был привязан к кузнецу-сиду, и теперь его переполняла жалость. – Я не хочу, чтобы его нашли Фои Миоре. Не хочу даже и думать, чтобы его тело досталось Калатину.
– Согласен, это никуда не годится, – сказал Илбрек. – Но, видишь ли, я думаю, что хоронить его не стоит. – Он посадил Корума в седло Роскошной Гривы и вернулся к лежащему ничком телу. Закинув безжизненную руку Гофанона себе на шею, он не без труда взвалил его на спину. – Для карлика он здорово тяжелый, – сказал Илбрек.
Корума поразил его легкомысленный тон. Но, может, гигант просто скрывает свою печаль?
– Так что будем делать?
– Думаю, возьмем его с собой в Каэр Малод. – Илбрек вставил ногу в стремя и попытался сесть в седло. Потерпев неудачу после нескольких попыток, он хмыкнул и выругался. – Ох! От этого карлика у меня синяки по всему телу! Черт бы его побрал! – Увидев выражение лица Корума, он ухмыльнулся в свою золотистую бородку. – По кузнецу Гофанону еще не стоит скорбеть. Этих карликов-сидов нелегко прикончить. Вот у этого, например, всего лишь пришлось на время вышибить из головы его дурацкие мысли.
Илбрек наконец уселся в седло, и Роскошной Гриве пришлось принять на себя и вес Гофанона. Рукой, держащей поводья, Илбрек подхватил боевой топор Гофанона и положил его поперек седла за спиной Корума.
– Что ж, Роскошная Грива, тебе придется нести нас троих. Думаю, ты ничего не утратил из своих бывших способностей.
Корум расплылся в улыбке:
– Значит, он жив! Но все же мы должны как можно скорее убраться подальше от чар Калатина. Где-то здесь мы бросили нашу лодку. Как мы переберемся через море?
– Роскошная Грива знает пути через него, – ответил Илбрек. – Пути, находящиеся не в этой плоскости, если ты меня понимаешь. Ну же, конь моего отца, вперед! Ищи тропы через море. Вперед!
Роскошная Грива всхрапнул, на мгновение вздыбился и рванулся в море.
Илбрек весело рассмеялся, видя откровенное изумление Корума, который смотрел, как копыта Роскошной Гривы лишь касались воды, не погружаясь в нее.
Они мчались над поверхностью океана, освещенные круглым диском луны, бросавшим на воду голубоватые отблески; по тропам, что тянулись через все море, всадники галопом летели к Каэр Малоду.
– Ты много знаешь о Пятнадцати плоскостях, вадаг, – на скаку произнес Илбрек, – так что ты поймешь талант Роскошной Гривы находить, так сказать, тропы, которые не принадлежат этому миру, – так же, как мои подводные пещеры. Эти пути лежат в основном на поверхности моря, а порой даже в воздухе. Удивляясь, мабдены называют такие особенности колдовством, но мы-то знаем, что это не так. Тем не менее, когда хочешь поразить бедных мабденов, с их помощью можно устроить хороший спектакль.
И Илбрек снова рассмеялся, на скаку покачиваясь в седле:
– Мы будем в Каэр Малоде до наступления утра!
Глава вторая
Средоточие силы
Народ Туа-на-Кремм Кройх изумленно уставился на эту троицу, когда она появилась на коническом холме, где был возведен Каэр Малод.
Гофанон уже пришел в себя и теперь бежал рядом с Роскошной Гривой. Он сетовал на синяки и ссадины, оставленные Илбреком, но тон у него был добродушно-насмешливый, ибо он понимал, что на самом деле Илбрек спас и его жизнь, и его честь.
– Значит, это и есть Каэр Малод, – сказал златовласый сын Мананнана, остановив Роскошную Гриву у рва, окружавшего и защищавшего крепость. – Он немного изменился.
– Ты раньше бывал тут? – заинтересовался Корум.
– Конечно. В старые времена тут неподалеку было место, где собирались сиды. Я помню, как меня приводил сюда отец – незадолго до того, как он ушел в сражение, где и отдал жизнь.
Спешившись, Илбрек осторожно снял Корума с седла и поставил на землю. Корум чувствовал усталость, ибо они всю ночь скакали через море по странным тропам другого мира; но он продолжал крепко держать шкатулку, дар короля Даффина и его невестки. Кольчуга у него была изорвана, а шлем весь во вмятинах; теперь он чувствовал боль от ран и поэтому двигался медленно и с трудом. Но в голосе звучала гордость, когда он крикнул, требуя опустить мост:
– Это, я, Корум! Я вернулся в Каэр Малод с двумя друзьями, союзниками мабденов! – Он вскинул шкатулку, держа ее двумя руками – серебряной и здоровой. – И тут, в этой шкатулке, золотой Дуб и серебряный Овен, которые вернут вашего верховного короля!
Мост опустился. На другой стороне уже ждали Медб Длинная Рука и Джери-а-Конел в надвинутой на глаза шляпе; на плече его сидел кот. Медб кинулась к Коруму на шею. Стащив с него шлем, она гладила его по волосам и целовала израненное лицо.
– Любовь моя, – сказала она. – Моя волшебная любовь, ты вернулся домой. – Медб заплакала.
– Амергин при смерти, – грустно сказал Джери. – Еще несколько часов, и, боюсь, мы услышим его последнее блеяние.
Появился Маннах с серьезным и мрачным лицом. Он с достоинством приветствовал двоих сидов.
– Это большая честь для нас. С Корумом в Каэр Малод пришли двое прекрасных добрых друзей!
Но на утренних улицах Корум не увидел никого из людей короля Фиахада.
– Король Фиахад уехал?
– Ему пришлось, ибо дошли слухи, что Фои Миоре по ледяному мосту идут на его земли.
– Да, Фои Миоре идут, – подтвердил Корум, – и они только что проложили через море ледяной мост, но напали они не на народ короля Фиахада. Они вышли к Каэр Гаранхиру, где мы и вступили с ними в бой – Гофанон, Илбрек и я. – И Корум рассказал королю Маннаху все, что случилось с ним после того, как он и Гофанон расстались с Джери-а-Конелом. – А теперь, – закончил он, – я бы поел, поскольку проголодался, и не сомневаюсь, что мои друзья тоже голодны. И отдохнул бы час-другой, потому что мы мчались всю ночь, чтобы успеть к вам.
