Сергей Костин - Охотник за бабочками 2
Среди всего этого рая паслись дикие звери. Одни из них походили на зайцев. Другие, более крупные, на животных из Галактической Красной Книги. Рыжие и серые.
— А я думал, что они все перемерли давно? — не слишком надеясь на ответ, заметил я.
— Они и перемерли, — после моего согласия на добровольное обследование батоны стали добрее и, извините за оборот, мягче, — Мы их выращиваем на генетическом уровне.
— Это как же? — подал голос Кузьмич, но потом вспомнив, что он мой собака, испуганно гавкнул: — Гяв, гяв.
Я ж говорю, по-дурацки лает. Нет опыта, прикинься лучше тараканом.
Но батоны не обратили никакого внимания на говорящую собаку.
— При раскопках нашли янтарь застылый. В янтаре насекомое какое-то сидело. То ли жук навозный, то ли хоботок кровососущий. Точно не скажу, засекречено. Вот из этого насекомого откачали кровь и выделили гены. Да нет, не крокодильи. Зачем нам крокодилы? Вот этих паразитов, что за забором, гены.
Один из паразитов зарычал злобным рыком и всем телом бросился на сетку как раз в том месте, где проходили мы. Паразита серого цвета и с хвостом, похожим на полено, отбросило от забора, словно щепку.
— Под напряжением она, — успокоил нас батон, — Безопасность обеспечена на все сто процентов.
Кузьмич опустился на плечо и мелкими шашками перебазировался к уху.
— Попали же мы, командир. Вот этих самых зверушек я знаю. Тот, который нас сожрать пытался, волк. Помнишь, я рассказывал? Которые любят кушать модно одетых молодых девушек и их больных родственников. А рыжие это лисицы. Про них я ничего не знаю.
Зато я знаю. Читал. Что одни, что другие исчезли с поверхности планеты Земля около тысячи лет назад. Даже чучел в музеях не осталось. Не успели запасти. Мор какой-то прошелся. И всех до одного.
— Ты, командир, сильно не расслабляйся, — Кузьмич прижался потеснее к уху, — Зверушек непонятно для чего разводят. Опять же, не зря нас в отдельный вольер засадили. Не к добру.
Здесь Кузьмич прав. Я пока не чувствовал опасности, но она могла проявить себя в самых непредсказуемых формах. Если, например, у меня хотят взять немного крови на анализы, еще ничего. Доисторических генов во мне не найдут, это точно. А на остальное я не согласен.
— В настоящее время нам удалось создать несколько видов вымерших животных, — продолжал между тем батон, семеня по дорожке ножками в рифленых ботинках, — Четыре подвида, так называемых, первоисточника.
— Это как, — не понял я.
— Очень просто, — батон достал непонятно откуда косточку и сунул ее сквозь сетку. На приманку бросилась целая стая волков и лисиц. Те, которые были похожи на зайцев, не обратили на кость никакого внимания, — Вот посмотрите! Эти двое с ярко выраженной агрессивной окраской. Весьма плотоядны. А тот, который с ушами, больше предпочитает сочную траву. Есть еще и четвертый вид, но в данное время он не доступен. Не любит, знаете ли, показываться для всеобщего обзора. Нелюдимый.
— Тоже травоядный.
— Знаете, нет, — батон радостно удивился, — Мы его все больше медовыми пряниками кормим. Очень любит медовые пряники.
Ну и зоопарк. Взрастили разной гадости, и радуются.
— И зачем вам это? — я обернулся и посмотрел на зверушек, которые провожали нас голодными глазами. Кормят тут, видать, хреново.
— Это великий эксперимент, — гордость так и перла из батона, — Для его завершения нам необходимо создать еще два подвида. Очень сложный материал. Сколько не стараемся, ничего не получается. Может быть с вашей помощью наши дела пойдут лучше.
— И для этого нужно было подбивать мой корабль? — я вспомнил, каким образом батоны заполучили меня и Кузьмича.
— Наука требует жертв, — батон, похоже, даже не чувствует никакой вины. Наверно, сбить корабль для них, как из жука навозного кровь высосать.
— А где сейчас мой корабль. Или, все, что от него осталось?
— Все будет нормально, — неопределенно пообещал батон, — Мы, кстати, пришли. И ничего не бойтесь. Мы ведь вас привезли сюда не только ради нашего великого эксперимента. Эксперимент это так, вторично.
— А что первично? — не нравятся мне недоговоренности.
— Со временем все узнаете. Проходите сюда. Голову пригните, двери низкие. Ой, извините великодушно. Я немного замешкался и забыл. Зато они у нас широкие. Сюда.
Потирая так некстати полученную шишку, я, в полусогнутом положении, проследовал за батоном в просторный зал. По стенам аппаратура расставлена. Все чистенькое, светленькое. Посередине стол стоит, белой простынею накрытый. Со столом рядом тумбочка. На тумбочке клещи, топоры, ножовки по металлу и по дереву, стамески и молоток с гвоздями.
— Присаживайтесь, — батон показал на стол, — Мы вас покидаем. Нет, не надолго. Сейчас вами займутся наши ученые-светочи. А потом, если все будет хорошо, я покажу вам наш парк. Знаете, как мы между собой его называем? Юркин парк. Юрк? Это наш гениальный ученый, который первым сформулировал принципы кровной мести…. Извините, кровной генетики, конечно. А вот, кстати, и наш великий Юрк.
Батон, густо покраснел, словно его только что вытащили из микроволнового разогревателя и поспешно удалился.
— Тебе не показалось странным? — Кузьмич задумчиво провожал взглядом быстро удаляющийся батон. Я сразу понял, о чем хотел сказать бабочек. Слова о кровной мести. Это не простая оговорка. Что-то здесь не так.
Я повернулся в сторону великого Юрка, который приближался к нам неторопливой, чуть шаркающей походкой. На первый взгляд его внешний вид ничем не отличался от наружности батона. Те же самые круглые формы. Тот же красный галстук на подбородке-поясе. Разве что корка у Юрка была слегка зачерствелая, местами покрытая мохнатой белой изморозью плесени.
Сопровождали Юрка два охранника-батона с ножиками в обеих руках и с третьим тесаком в беззубом рту. Взгляды у них были черствые и не внушали никакого доверия.
— Здравствуйте, — Юрк, не глядя в глаза, поздоровался и взгромоздился на широкий ящик. Как он умудрялся сохранять равновесие, соприкасаясь со стулом только одной точкой тела, для меня оставалось загадкой.
— Привет, — ответил я. Кузьмич, желая показать, что он вполне воспитанная собака, кивнул головой.
— Что же, вы, батенька, стоите? Присаживайтесь на свое место, — Юрк погладил белую простыню.
Делать нечего. Пришлось запрыгнуть на стол. И то верно. В ногах правды нет. Сидеть не стоять. Правда, несколько смущает тумбочка со слесарными принадлежностями.
Юрк поставил локти на край стола и положил голову-туловище на ладошки.
— Вы, наверно, хотите узнать, для чего мы вас поймали и привезли сюда? Несомненно вы также спросите, кто мы и что мы? Можете просто кивнуть, тратить драгоценные слова совершенно не нужно.
