Гай Юлий Орловский - Патроны чародея
Ворота не успели распахнуться перед моей глердскостью, как со стороны улицы раздался вопль:
— Эй, морда! А ну стой, где стоишь!
Я развернул коня, вскипая благородным гневом, но это, оставив двух игриво хихикающих женщин, ко мне бросился Фицрой, красивый и нарядный, хотя вином от него пахнуло так, что я закашлялся, а коня ощутимо шатнуло.
— Ты где был? — крикнул он. — Я ждал–ждал, уже и в «Дочери Малефисенты» побывал, и в «Единороге»…
Стражи ворот начали заинтересованно прислушиваться.
— А в «Веселой Лошади»? — спросил я.
Он отмахнулся.
— Девки там старые, вино завезли кислое, подрался только один раз. С тобой все в порядке? Желтый какой- то весь…
— Двое суток провалялся в беспамятстве, — огрызнулся я. — Знал бы, что это за варево…
— Рундельштотт?
— Лечил от чего–то, — пояснил я, потому что Фицрой нахмурился и потрогал рукоять меча. — Говорит, совсем я слабым стал. Но сейчас вроде нормально. Вернемся в замок, отожрусь, как стадо свиней на желудях. Пойдем.
Стражи распахнули снова одну створку, один спросил, указывая на Фицроя:
— Это вот тоже с вами?
Фицрой горестно вздохнул и поднял глаза к небу. Я сказал мирно:
— Это он тут всеобщий любимец, а не я…
Стражник сказал с сочувствием:
— Берегите карманы. Вчера он у нашего капитана выиграл все деньги, меч, коня и доспехи.
— И сапоги, — добавил второй стражник.
— Что сапоги, — сказал с мечтательным вздохом первый, — капитан и жену ему проиграл на всю ночь…
Фицрой задумчиво посмотрел в небо. На той стороне ворот я покинул седло, чтобы с Фицроем вровень, коня довел до середины двора и сунул повод в руки первому попавшемуся челядину, велев позаботиться, а сам повернул к башне.
— Ты вообще–то готов?
Он изумился.
— Я всегда готов! Мне даже коня менять не надо. А тебе стоит, если поедем сегодня.
— Какое сегодня, — сказал я, — сейчас!
— Тогда я тебе сам подберу коня, — сказал он живо. — У меня есть тут пять хороших скакунов. Что так смотришь? Все честно, четверых выиграл, одного подарили… В самом деле подарили!
Я покрутил головой.
— Почему я не Фицрой?.. Вот бы жил…
Он расхохотался, хлопнул меня по плечу и быстро пошел к конюшне.
Когда я собрал свои вещи, в первую очередь мешки с винтовкой и патронным ящиком, Фицрой уже вел от конюшни в поводу двух в самом деле великолепных скакунов, видно по стати, уже оседланных, под красивыми цветными попонами и украшенными серебром уздечками.
— Хорошо быть Фицроем, — пробормотал я.
Он с интересом смотрел, как я навьючиваю на своего коня оба мешка.
— Подарки?.. Даже штаны дал… И вообще, смотрю, приодел в свое колдовское.
— Да, — пробормотал я. — Рундельштотт… чародей широкого профиля. Он снисходит и до житейских мелочей.
Пока я навьючивал на коня мешки с винтовкой и патронным ящиком, Фицрой смотрел с великим интересом, но расспрашивать не стал, а сам сообщил шепотом:
— Я добыл хорошую карту Уламрии с самым подробным описанием земель, что прилегают к королевству Нижних Долин.
— Здорово…
Он вздохнул.
— Как сказать. Твои влезли слишком уж…
— И что?
Он пожал плечами.
— Если бы короли не были баранами, обменяли бы твою землю на аналогичный замок с землями в Улагорнии, выравнивая границу. Но, ладно–ладно, что сделано, то сделано. Главное, на карте отмечены все дороги, дорожки и даже тропы, а также… ну, это я сам отметил, все места с кладами, древними подземельями… Хошь покажу?
Я оглянулся по сторонам, все заняты своими или чужими делами, к нам приближаться не рискуют.
— Покажи.
Он тоже огляделся, вытащил из седельной сумки свернутый в трубку лист бумаги.
— Смотри! Карта новенькая. Я из тех, кто не гонится за старыми.
— Мудро, — одобрил я и заглянул через его плечо. — А что вот там синими точками? Их больше всего.
— Постоялые дворы и трактиры, — ответил он нехотя. — А что? Надо же где–то останавливаться?.. А лучше там, где веселее. Ты чего? Совсем монах?
Я переспросил:
— Монах?.. Ах да, я же забыл, что монахи бывают не только христианские. Буддисты, да?
Он пожал плечами.
— Не знаю. Вроде бы поклоняются какому–то скотьему богу. Но ведут крайне, я бы сказал, аскетичный образ жизни. Не пьют, не едят лишнего, с бабами ни–ни…
— Странно, — буркнул я. — Какой же он тогда скотий… Ладно, лишь бы не христианские.
Он заверил:
— Нет–нет, не волнуйся. Христианские монастыри, насколько я слышал, далеко на западе. Даже не в Ула- мрии, а за парой королевств ближе к Великой Реке.
— А–а–а, — протянул я, — все–таки есть. Наступают?.. Погоди–погоди! А чего вон та светящаяся точка… ползет! В самом деле, ползет по карте!
Он буркнул:
— Хороший конь под ним… Не обращай внимания, это я назвал… гм… одно имя, если то имя… но сработало. Этот гад уже по эту сторону гор.
— Ни фига себе навигатор, — пробормотал я потрясенно. — Начинаю уважать древних магов. Умели устраиваться в жизни!.. Этот, который двигается, твой друг или враг?
— Был когда–то другом, — ответил он нехотя. — Ну, поехали?
Я смотрел, как он прячет в сумку карту, в самом деле удивительную, нарисовали ее недавно, может быть, именно по заказу Фицроя, он не только успел за эти пару дней отыскать местных чародеев, якобы не существующих в столице, но и убедить их что–то сделать для него…
Из королевского дворца выскочил запыхавшийся слуга в одежде королевского двора, огляделся, увидел нас, замахал руками.
— Глерд Юджин!.. Глерд Юджин!
Я как раз вставил ногу в стремя и поднялся в седло, Фицрой вздохнул, я обернулся с великой неохотой.
— Чё?
Слуга подбежал, шапки на голове нет, так что поклонился ниже, чем рядовому придворному.
— Глерд Юджин, простите великодушно, однако ее величество увидели вас в окно… изволят что–то сказать на дорогу.
Фицрой буркнул тихонько:
— «Сказать» на королевском языке значит «велеть».
— А куда денешься, — ответил я. — Тут самодурство и самодержавие. Я недолго, ты пока не пропей коней.
— Иди–иди…
— И не проиграй, — напомнил я.
— Да иди же!
— И не отдай за интимные услуги, — добавил я.
Он воздел глаза к небу.
— С ума сошел! Я вообще никогда не плачу. И сам не беру. Это бесчестно. Разве что конями…
