Владимир Кучеренко - Пророчество
— Что за «скорее всего», «вероятно», «ходят слухи», «будто бы» и «предположительно»? — скривился Фердинор. — Одни догадки.
— Действительно, где факты? — согласился с другом король.
— Дело в том, что эльфы держат все в строжайшем секрете. Даже та информация, которую удалось добыть, стоила кучу денег, — ответил докладчик почему-то представителю кузнецов. — Причина тому — вроде бы просьба одной особы, которая пожаловала во дворец и свое инкогнито раскроет по ходу процесса в тронном зале.
— Опять «вроде бы», — пренебрежительно процитировал Фердинор и едва не сплюнул на пол.
Тогда председатель гильдии купцов вступился за коллегу:
— Ваше величество, позвольте добавить?
— Да, конечно, говори, — разрешил Юстиниан.
— По нашим торговым каналам тоже делали намеки на то, что Серая эльфийка жива.
— Что?! — поперхнулся наше величество.
Теперь и я поднял руку с просьбой дать слово. Мне согласно кивнули.
— По неподтвержденным данным, однако из весьма надежных источников и мне сообщили, что мстящая Теоларинэ не погибла.
— Превосходно! Мало того что самому последнему проныре-продавцу известно о том, что нашумевшее пророчество Острада сбывается, так даже шахтеры под землей в курсе этого! — закипел король. — Когда вы сами начнете проявлять инициативу?! Доколе мне из вас все вытягивать?! Или хотите вернуться к прошлому? А что, заведем палача и по утрам посредством раскаленных клещей займемся процедурой считывания с языка неразговорчивых министров важных для страны новостей, о которых те, возможно, забыли осведомить двор?
Все притихли. Только торговец обиженно пробурчал:
— Почему последнему продавцу? Как раз таки первому. И это рудокопы — проныры. Они же норы роют и ныряют в них.
Фердинор подал знак, чтобы тот заткнулся, а сам по-братски хлопнул Юстиниана по плечу:
— Не обижайся, дружище. Мы же гномы. Все, из чего нельзя извлечь выгоду, для нас не важно.
— А разве возвращение Легенды никоим образом не повлияет на мировую экономику? Разве поступки Сеющей смерть никак не отразятся на наших начинаниях?
— Очень даже! — воскликнул старший финансист. — В банках уже ощущаются заметные тенденции — народ волнуется.
— Ну тогда почему умолчали?
— А может, тут тоже какая-то стратегическая подоплека? — уже сам начал строить так не любимые им догадки кузнец.
— Ты заблуждаешься, Фердинор, — возразил я. — Мне рассказали буквально за несколько минут до начала совещания, и я сразу же ввел в курс дела его величество!
— Аналогично, — заявил купец.
— Хорошо, простите, погорячился, — извинился Юстиниан Справедливый. — Давайте подумаем, как еще можно вернуть Очки Мастера.
Светка.
— Ой, ну все, Светик, пора мне, — засобиралась Цветаниэль, как только заметила мелькнувшего на лестнице архимага.
— Иди-иди, предательница, — пошутила я. — Обещала же со мной спать сегодня.
— Не могу, глянь, как брат его вымотал своими допросами. Срочно реанимировать надо. Тем более завтра тяжелый день.
— Уже сегодня, — заметила я и подмигнула. — Ладно, вали. Только не сильно там усердствуй, а то окончательно лишишь его милость сил.
Часы пробили два ночи. Потом три. Серые эльфийки сменили часовых, а мне все не спалось. Поворочалась еще немного. Попробовала считать барашков. После третьей тысячи укутавшись в покрывало, заползла в кабинет хозяина дома.
— Чего не спишь? — спросила я у замершего там в задумчивости брата.
— Думаю, — ответил тот, не сводя взгляда с вещей, разложенных на столе.
— О чем?
— Обо всем.
— И как?
— Пока никак.
— Совсем?
— Почти.
Поговорили, блин.
— Иди отдохни, утро вечера мудренее, — посоветовала я. — Теона там небось извелась. Ждет не дождется, когда тебе приснится.
— Рано.
— Как это? Наоборот, поздно уже!
— Нет.
— Что нет?
— Рано спать. Чувствую, что должен сперва разгадать загадку и уже потом лететь на Землю.
— Интересно. Может, я чем-то помогу? — предложила я. — Все равно глаз не могу сомкнуть.
— Может! — согласился Вотар и умолк.
Возмущенно стукнула брата по плечу:
— Эй, очнись! Говори, что делать?
— Для начала создай купол безмолвия. Сможешь? — Серый потер ушибленное место, но взгляд не перевел.
— Постараюсь, но не обещаю, что надолго. Это сложное заклинание, чтобы долго его поддерживать, практиковаться нужно.
— Ага.
— Готово! Что теперь?
— Знаешь, что это за предметы?
— Конечно! Книга Откровений, Четки Тарджумана, Очки Мастера и Браслет Нереиды — артефакты.
— И все?
— Могу рассказать об их предназначении.
— Валяй!
— Книга Откровений отвечает на вопросы, Четки Тарджумана позволяют владельцу общаться с любым существом на его родном языке, Очки Мастера помогают обнаруживать залежи полезных ископаемых сквозь толщу планеты, Браслет Нереиды — с ним можно долго не дышать под водой.
— И все?
— Да.
— Нет.
— Что нет?
— Это не все!
— А что еще?
— Пытаюсь понять!
— Вотар, хватит говорить как дурак! Нормально объясни, в чем дело-то!
— Куб безмолвия стоит?
— Висит!
Брат извлек из ящика пять чистых листов бумаги, на четырех из них схематично изобразил упомянутые артефакты, на последнем нарисовал жука.
— Это что? — ткнула я в насекомое.
— Еще один предмет — Золотой Голиаф, причем единственный предмет, изготовленный в виде живого существа. И во-от такенный! — Серый расставил ладони, демонстрируя размер шестилапого чуда.
— Если думаешь меня напугать, то не получится. Я уже такого видела!
— Где?! — Наконец-то родственник соизволил поднять свои очи.
— У Липы.
— Охренеть! И Крайтис тоже видел?
— Нет, он в это время как раз с орками болтал.
— Срочно буди своего ушастого! Нам скорее нужно лететь в лагерь повстанцев! — неожиданно воспрянул духом Вотар.
— Во-первых, Крайтис не мой, а Цветаниэль. Во-вторых, открыть врата не получится — архимаг выдохся, и мы с близняшкой тоже в ближайшее время не сумеем подлить ему маны. И вообще, к чему такая спешка?
— Жук — пятый артефакт демиурга, который в сочетании с этими даст неограниченную власть над Пангеей!
— Ого! Не замечала раньше у тебя синдрома Наполеона! Зачем это тебе господство над миром? У тебя и так: приемная дочь — верховный матриарх дроу, жених одной сестры — правая рука короля светлых эльфов, а второй — царь орков, плюс друг — самый богатый гном континента и подруга скоро взойдет на престол людей. Об ушастом чуде твоем вообще молчу.
— Сама ты балда лопоухая! Мне нужно не допустить, чтобы власть захватили враги, иначе все, о ком ты сказала, лишатся того, что имеют. И не только они!
— Фигасе! Тогда все, бегу за Крайтисом!
— Погоди, не надо! Он же истощился.
— А что же делать? Ждать?
— Нет, напомни лучше, где сейчас лагерь повстанцев?
— В захваченном замке графа Элишера.
— Координаты помнишь?
— Да.
— Отлично! Полетели!
— А как?
— А вот так! — Брат извлек свернутое в рулон заклинание: — Свиток мгновенного переноса в любую точку планеты.
— Уф, он же целое состояние стоит! Где взял?
— У моей курносенькой прелести в шкафчике лежал.
— А она знает?
— Пока нет.
— Ладно, полетели. Только возвратимся потом как?
— Так у меня два штуки!
— Теона тебя прибьет!
— Пощадит. Объясню, что на нужное дело потратил!
— А вдруг у Найденовой просто похожий жук? — пошла я на попятную.
— Уверен, что тот, который нам нужен!
— Тогда, если что, ко мне никаких претензий!
— Без проблем!
Братец сунул гримуар под мышку и принялся суетливо рассовывать по карманам остальные артефакты. Уронил четки, я подобрала.
— Эх, еще бы разгадать шифр бурятского шамана. Вот вроде крутится в голове верная мысль, но ухватиться за нее не получается, — мечтательно проговорил Вотар. — Ведь наверняка орк не просто так назвал Цветанку цветком!
— Как он ее назвал? — отвесила я нижнюю челюсть. — Повтори!
— Цветком.
— А разве не Цэцег?
— Ну? А я что говорю? Света, не тупи.
Один из нанизанных на нить плодов потеплел.
— Напиши на бумаге! — настойчиво попросила я.
Брат странно на меня посмотрел, но вывел по-русски: «Цэцег».
— Прочти!
— Цветок.
— А теперь еще раз, но без них, — бросила я на стол четки.
— Цэцег.
— Обалдеть!
— Что?
— Орк, оказывается, назвал нашу сестру цветком!
— Это шиповник так перевел? — догадался Серый.
— Да. — Я снова взяла артефакт в руки.
— Эх, кузнец-кузнец, узнать бы еще, почему ты так сказал, — задумчиво проговорил Вотар.
