Владимир Кучеренко - Пророчество
— Эвва, что-то я уже сомневаюсь, кто из нас темный: ты или я?
— Да ладно, сестра, сдался тебе этот эльф! У нас вообще на пороге война. Вот о чем нужно беспокоиться.
— Это да, — нахмурилась я. — Как поступим?
Эвва пожала плечами:
— Тут и думать нечего. Если у мстящей Теоларинэ ничего не получится и масштаб конфликта приобретет глобальные размеры, придется вмешаться.
— А может, пересмотрим правила и сделаем это пораньше? Как-то не особо хочется терять треть населения, — предложила я. — Вот только что скажут Торн с Рагнаром? Без их одобрения не имеем права.
— Гном наверняка обрадуется. Он всегда за мирное урегулирование, — предположила Эвва. — А вот орк, вероятнее всего, обидится. Ты ведь не позволила ему влезть в недавние распри степняков.
— Извинюсь и в качестве компенсации запрещу дроу охотиться на его народ, — вздохнула я. — И ты своим тоже агрессию к оркам убавь.
— Хм, но ведь так было уже когда-то. Наглые степняки сами вынудили эльфов так к ним относиться.
— Дадим зеленым еще шанс. Они вроде как цивилизованней становятся.
— Хорошо, сестра, созывай богов.
Сергей.
Отмытые, переодетые и накормленные Ло с Улиссом посапывали в одной из многочисленных комнат дома Крайтиса. Совсем дети еще, а уже столько несправедливости повидали в жизни. Пусть отдыхают.
Участвующих в завтрашнем процессе светлых подозреваемых по приказу Гедеона заточили в королевскую тюрьму, поэтому все серые эльфийки снова в сборе.
И хотя наступает темная часть суток — время дроу, девчонки тоже решили отоспаться. Двенадцать из них уже восстанавливают силы, две — в карауле.
Несмотря на внушительные размеры жилища, кроватей у архимага хватило не всем. Неприхотливые брюнетки заявили, что могут почивать и на полу в прихожей. Но сердечные блондинки любезно сказали, что так негоже, и предоставили темноухим сродственницам собственную спальню под казарму.
Сами же Светка с Цветкой спустились в холл, забрались с ногами на диванчик, укрылись одеялом и приступили к своим ежедневным, точнее, еженощным бдениям со славу любви. Иными словами — обменивались информацией и впечатлениями о своих суженых Крайтисе и Ытаргхе. Тему сегодняшнего разговора сестер угадать несложно, ведь кое-кто летал на свидание в стан будущего супруга.
Поначалу я как-то в штыки воспринял увлечение сестер такими нестандартными бойфрендами. Но потом вспомнил, что (именно «что», а не «кто») в данный момент на Земле является эталоном мужчины, и подумал: «А у младшеньких далеко не самые худшие варианты». Ну и если уж быть до конца откровенным, внешность моего курносенького солнышка у многих россиян тоже вызовет крайнее изумление. В конце концов, главное — чувства.
Светлый министр, я и вновь зрячий Острад беседовали в кабинете первого. Разговор с бывшим придворным провидцем Констафа и, если ему верить (а оснований обвинять старика во лжи не было), будущим советником будущей королевы Олимпиады поверг меня в легкий шок. Нет, я вовсе не удивился, когда узнал, что Липа свергнет нынешнего правителя людей и займет его место. Все к тому и идет. Это приятная новость. Теперь мы уверены, что восстание не подавят и у мулатки с Фатуном все получится. Обомлел я во время прослушивания автобиографии предсказателя. Оказывается, это именно с моей подачи родители назвали его Нострадамусом, и дар пророка на совершеннолетие этому человеку тоже вручил я. Хорошо хоть в теле Теоны сейчас нахожусь, а не в своем меченом.
Разумеется, пока сам не разберусь, никому ничего не скажу. Зачем лишний ажиотаж? Может, родинки в виде треугольника на правом запястье еще у кого-нибудь есть.
— Спасите! Помогите! Убивают! Стража! — раздались душераздирающие крики на улице.
Наперегонки со светлым министром мы прыгнули к окну. Потом одновременно выругались каждый на своем языке, увидев, что тарабанившему в двери нашего дома незнакомцу отворили, и так же синхронно помчались вниз.
Длинный коридор и два пролета лестницы мы с Крайтисом преодолели секунды за четыре. Переполошившиеся дроу отстали от нас всего на полмгновения.
На пороге сидела с полными слез глазами Цветана, на коленях ее истекал кровью… светлокожий человек с перемазанным сажей лицом! Светка вглядывалась куда-то вдаль.
— Вы что с ума сошли открывать первому встречному?! — накинулся я на сестер.
— Цветаниэль, объясни, что происходит?! — нахмурился архимаг.
— Он звал на помощь, — тихо ответила она.
— Ну и что?! — возмутился я.
— Как непредусмотрительно! Это же могло быть опасно! — попытался объяснить Крайтис.
— Или до сих пор рискованно! Если окажется, что он, — осторожная Альфа прицелилась в гостя из лука, — часть хорошо подстроенной ловушки.
— Чего разорались? Убежала уже она, — заступилась за близняшку Светка.
— Кто?! — это уже хором я, эльф и несколько представительниц старшего народа.
— Дроу в черном балахоне с багровой окантовкой на капюшоне, — ответила сестра.
— С вышитыми серебряными нитями перекрещенным полумесяцем и кинжалом на спине? — уточнил архимаг.
— Кажется, да, — не очень уверенно подтвердила Светлана.
— Наемница из клана ассасинов! — заскрежетала зубами командирша серых эльфиек и указала на раненого. — Кому-то сильно не хотелось, чтобы он дальше жил.
Все перевели взгляд на умирающего.
— Затаскивайте его внутрь и закройте уже дверь, — распорядился Крайтис.
— Ты кто? — спросил я у узкоглазого. Где-то я уже видел его лицо. Но где?
Тот извергнул изо рта очередную порцию крови, отыскал взглядом Цветану, улыбнулся и протянул ей сжатую в кулак ладонь. Сестра автоматически протянула навстречу дрожащей руке свою.
Человек разжал пальцы и, не сводя с близняшки глаз, прохрипел:
— Цэцег… совсем большая выросла… наяву ты еще красивее, Цэцег…
И умер.
— Кто это? — спросил я Цветану.
— Впервые вижу.
— А он тебя, похоже, знал.
— Может, обознался? Почему он назвал меня Цэцег?
— А давайте его оживим и все выясним? — предложила Светка.
— Нет! Нельзя! — Провидец тоже уже приковылял из кабинета. — Так мы накличем гнев Неба!
Никто ничего не понял. Тогда предсказатель попытался перефразировать посетившее его откровение:
— Лазурные драконы приговорили к смерти этого орка! Хранителям нельзя мешать!
— Лазурные?
— Драконы нанимают дроу-убийц?
— Этого орка?
— Хранителям?
Вопросы так и посыпались на старца. Но тот лишь виновато развел плечами:
— Больше ничего не могу сказать. Это все, о чем поведали мне звезды.
«Либо действительно так, либо не хочет говорить правду при всех», — решил я.
И вдруг вспомнил, где видел этот раскосый взгляд — в фоторамке на стене дома бурятского шамана. Это Дархан! Как только я догадался, сразу скомандовал:
— По фиг драконы! Быстро оживляйте его!
— Поздно. Душа уже покинула тело, — вздохнул архимаг.
Проклятье! Или, как тут выражаются местные, уркхадал? Нет, это намного хуже! Это, блин, подстава в квадрате! Даже в пятой степени! Такой шанс упустили! Он же врата между планетами мог открывать в любое время!
С досады я схватил себя за волосы и зажмурился.
— Цветусь, а что он тебе дал? — нарушила образовавшуюся в комнате тишину Светка.
— Вот.
Я раскрыл глаза и внимательно вгляделся в оловянную фигурку. Крохотный гном с кажущимся непропорционально большим для него молотом стоял на пьедестале, выполненном в виде наковальни. Основание статуэтки украшали причудливые узоры.
Крайтис.
— Хорошо, что ты такая влиятельна фигура. Иначе вести всем нам не очень приятные беседы с капитаном стражи до самого утра, — промолвил Вотар.
— Да, иногда иметь связи удобно, — скромно ответил я. — Жаль, что у убитого при себе больше ничего полезного не обнаружили.
— Не согласен. Орк передал нам кучу важной информации. Ну да Торн с ним. Я не о Дархане сейчас хочу побеседовать.
— Да? В столь поздний час есть предмет для обсуждения более интересный и срочный, нежели личность, побывавшая на Земле, подкинувшая когда-то новорожденную Цветаниэль практически мне под ноги и приговоренная лазурными драконами к смерти?
— Уж поверь мне.
— Хм, любопытно.
— Нас точно в твоем кабинете не подслушают? — уточнил Сергей.
— Двойной куб безмолвия, тройной подавитель заклинаний магии разума, самые чувствительные сигнализаторы ментальных атак…
— Ладно, убедил. — Взгляд собеседника блуждал, он явно не знал, с чего начать. Поэтому начал издалека. — О! Это же шахматы?
— Они, — подтвердил я. — Сыграем?
— Давай.
Взмах — и с помощью простенького волшебства клетчатая коробка подлетела к нам. Еще взмах — доска раскрылась и опустилась на стол, а высыпавшиеся фигурки заняли начальные позиции.
