Владимир Кучеренко - Пророчество
— Ой, как тут у вас красиво! Столько снега чистого, не то что в городе! Правда, дороги отвратительные, еле проползла на своем «матизике». Ой, а мы же в детстве тоже в деревне жили! Мне было два года, когда перебрались в квартиру, но я многое помню! Ой, и собака ваша похожа на нашего Шарика…
Все, кроме цветущего от счастья гнома, вежливо кивали Миле, не особо вникая в подробности ее беззаботной болтовни и тревожно поглядывая на стрелки настенных часов.
— Ой, а я же подарки привезла! — в очередной раз ойкнула болтушка и полезла в сумку, но, наткнувшись там на свой смартфон, о презентах забыла: — Ой, а какую я песню записала! Представляете, стою на светофоре и вдруг слышу доносящуюся из подземного перехода мелодию? Живую, не фонограмму!
Мы представляли. И Людочка продолжила:
— Скрипка, гитара и два чистейших голоса — красиво, слов нет! Ну, я же вообще почти всю музыку люблю, а бардов так обожаю просто. Поэтому не поленилась, припарковалась и побежала на звук! Действительно, играли барды! Красивые такие: взрослый мужчина и юноша, оба наряженные в средневековую одежду и… темнокожие, представляете? А самое удивительное, что милостыню не просят! Ну, знаете, как обычно открытый футляр кладут на землю или шляпу? Нет, они для души пели! Да еще в унисон! Правда, я так и не разобрала, на каком языке сочинена баллада, но точно не на европейском. Ой, да что я рассказываю? Вот сами взгляните!
Мила коснулась сенсорной кнопки на своем гаджете и повернула дисплей к нам.
Мальчишку я узнал сразу, это Улисс — ученик чародея. Во втором исполнителе, присмотревшись чуть внимательнее, угадал помолодевшего Острада. Наречие, на котором они пели, мне, как и остальным прибывшим с Пангеи, тоже было знакомо. Соответственно все мы поняли и смысл пророчества:
Как много сердце умещает зла,
И память долго ли хранит обиду
Того, любовь в ком сожжена дотла?
Того, кто прежде был веселым с виду?
Стальных опасней тысячи мечей,
Губительнее самых сильных ядов,
Черней безлунных и без звезд ночей
Душа того, кто был с тобою рядом,
Вдруг может стать, коль чувство отобрать,
Коль запретить мечтать и быть счастливым.
Богини! Если б им успеть понять
Заранее характер тот ранимый.
Предвидеть на столетия вперед
Безумные поступки человека.
Узнать, к какому горю приведет
Месть ввергнутого зря в скорбь дровосека.
Затих, как и смирился — пустой слух.
Не сдался ведь под гнетом он закона,
Он выводил бесстрашных себе слуг.
И создавал орудие — дракона!
Возмездие его коснется тех,
Виновен в униженье кто и кто не очень.
От грусти, обезумев, взял он грех —
Приговорил ко смерти всех! А впрочем,
Шанс у Пангеи на спасенье есть!
Увы, погряз уж в войнах дом родной,
И жертв, и разрушений пусть не счесть,
Но верьте и надейтесь! С загадочной судьбой
Эльфийка Серая! Она отпор
Достойный даст! Сумеет одолеть врага!
Палач не сможет занести топор —
Его главу на плахе отсечет сама.
Тут менестрели на экране смартфона оставили в покое струны и опустили инструменты вниз. Когда последние звуки мелодии стихли, мальчишка упер взор в пол. Но второй бард запел, сверля меня своим взглядом. Ей-богу, только меня одного! Иначе почему остальные обалдевшие слушатели так синхронно покосились в мою сторону?
В сраженье том победы нелегко
Добиться. И очень может получиться,
Что провожать в мир мертвых далеко
Уйдешь, а возвратиться не случится.
Примечания
1
В романе использованы стихи автора.
2
К Вите не цепляйся, он моя первая любовь. А Сережка вольный, можешь с ним замутить. Только это голый номер — ему обниматься на борьбе с парнями нравится больше, нежели с девушками (укр.).
3
В волшебных книгах написано, что магистры и архимаги умеют создавать себе фантомные руки, чтобы рулить еще и добавочными призрачными конечностями. В таком случае число подконтрольных элементалей возрастает.
