Стеф Свэйнстон - Год нашей войны
Я пожал плечами, чуть покачивая в пальцах холодный хрустальный бокал.
— Вы знаете, что однажды Насекомые появились в трущобах Хасилита? Мертвые твари были также найдены на островах далеко в море. Но откуда они берутся, не ведает никто, ваше величество.
— Возможно, они приходят из подземелий.
Он поежился при мысли о пещерах, кишащих Насекомыми, которые только и жаждали вырваться наружу.
— Я уверен, что Насекомые — это одна из напастей, которые Бог создал для того, чтобы Четырехземелье боролось с ними. Вот почему он попросил императора быть его наместником в этих землях, пока он не вернется. Так что вы должны позволить нам разобраться с ними, чего, боюсь, мы не сможем сделать, пока вы не обеспечите нас солдатами. Тогда мы очистим Рейчиз от Насекомых и оттесним их обратно за Стену.
— Начнем с того, что, если бы Замок выполнял свои обязанности, мы не оказались бы в такой ситуации.
— Извините, но я с вами не согласен.
— Янт, послушай меня. Ты не смог спасти моего брата, так? Следовательно, в той битве Замок не защитил его. Я… О черт. Не важно, насколько… насколько он был силен — почти как эсзай — это не спасло его от тех… маленьких мясников. Так есть ли хоть малейший шанс у меня?
— Мне жаль, что я не смог спасти Данлина.
— Он не подчинился твоим приказам, так ведь?
— Так.
— И я должен извиниться за него, равно как и оплакать его.
— В пылу битвы любой человек сделал бы то же самое, — попытался я поймать Станиэля на удочку.
— Но не я, Янт. Я хочу учиться на ошибках. И, однажды схватившись с Насекомыми после наступления темноты, я больше никогда не покину пределы Рейчиза.
Станиэль ужаснулся бы, увидев все мои шрамы. Я махнул бокалом, и хмурый слуга вновь наполнил его.
— Пусть другие поместья снабжают вас солдатами, — продолжил Станиэль. — Пусть Молния использует Микуотер, который, как я заметил, часто обходят стороной. Привлеките, наконец, Хасилит к делу. Я остаюсь здесь, потому что если мои худшие опасения окажутся справедливыми, хотя бы столица будет в безопасности.
— Это тот ответ, который я должен передать Сану?
— Совершенно верно. Я распущу свой фюрд, когда буду уверен, что Рейчизуотер в безопасности. Я хочу, чтобы вы, бессмертные, доказали мне свою полезность. Мой брат отныне будет лежать в мавзолее, и я никогда не прощу этого Замку. Ты, по крайней мере, попытался, Комета, но где были остальные? Туман и Торнадо, помнится, долго похвалялись тем, сколько Насекомых они зарубили на пару.
— Они были слишком далеко.
— Тогда вся вина на Молнии, который оказался никудышным стратегом.
— Есть еще что-нибудь, о чем вы хотели бы сообщить императору?
Он какое-то время думал.
— Я в такой же безопасности в этом дворце, как Вирео — в Лоуспассе.
— Да, я под впечатлением от вашей защиты.
— Солдаты — это еще не все, у нас достаточно запасов.
— А что с деньгами?
— Не так хорошо, но мы справимся. Я — пЪследний из своего рода. На мне династия оборвется. Моя семья экономила и сберегала деньги именно для такого случая. Я собираюсь наиболее разумно использовать это богатство, чтобы старания предков не пропали даром… Почему ты ухмыляешься?
— Когда я родился, Рейчизуотер был самым маленьким поместьем, — ответил я.
Авианец посчитал мой комментарий совершенно неуместным.
— Попытайся понять нас, смертных. — Он уже завелся и продолжал себя накручивать. — Возможность жить вечно настолько извратила твое мировоззрение, что оно теперь не имеет с реальностью абсолютно ничего общего! Для тебя, Янт, каждый день — это начало золотого века, очередной шанс стать плейбоем для всего мира. Для Молнии мир как будто переломлен пополам — лучшие времена окончились в тысяча сто пятидесятом. Даже Туман, похоже, остался где-то в прошлом тысячелетии. В чем смысл помощи эсзаев заскаям, если они и так видели смерть стольких из нас, что мы в их глазах лишь немногим отличаемся от жуков? Как ты на самом деле о нас думаешь? Как о жуках? Ради бога, Янт, я просто пытаюсь остаться в живых!
— Я обещаю, что так и будет.
— Ха! Я буду принесен в жертву, как мой брат, а никто и ухом не поведет. Ведь вы пребываете в вечности! Ты заметил, что стены Замка даже толще, чем стены крепости Лоуспасс?
— У тебя здесь в тысячи раз больше солдат, чем эсзаев во всем Четырехземелье. — Я еще пытался переубедить его.
Но, к сожалению, пока он настолько взвинчен, от него не добьешься ничего дельного. Я рисковал лишь усугубить положение, хотя абсолютно не хотел усиливать его недовольство Замком. Разумнее будет покинуть его на время и сообщить императору о том, что я узнал. Высокомерие и заносчивость Станиэля напоминали одержимость, которая усиливалась от страха и осознания того, что он все более и более усложняет ситуацию, с которой не в силах справиться. Я хорошо знал, насколько бессмысленно пытаться спрятать боль и растерянность под маской таинственности и романтизма.
— Пусть Сан знает, что я не представляю угрозы для Круга.
— Прямой — нет, — прошептал я. — Смею ли я просить вас о разрешении вернуться в Рейчизуотер, если появятся новости?
— Конечно, в любое время.
Я снова поклонился и, попрощавшись, направился прочь. Станиэль позвал красную от смущения служанку, чтобы та проводила меня по закругленному мозаичному коридору к выходу из дворца.
Я спросил служанку, что она думает о новом режиме. Она шла, опустив голову, и не отвечала. Девушка была красивой, стройной и проворной. Я схватил ее за рукав, и когда она подняла глаза, обнажил шрам на своем предплечье — колесо, которое вырезал в свое время Фелисития.
— Видишь? Это — знак хасилитской уличной банды. Когда-то я был никем, просто беспризорником. Теперь я эсзай и не могу просто поболтать с людьми. Мне этого действительно не хватает, ты даже не представляешь, насколько. Пожалуйста, не стесняйся говорить со мной, просто расскажи всю правду.
— Нас бьют, — чуть слышно проговорила она. — Мы в самом деле не в состоянии прокормить всех этих людей. Я слышала, что его величество будет платить им, сколько сможет. Лорд эсзай, не думаю, что я должна была вам обо всем этом говорить.
— Все в порядке, продолжай.
— Каждый час Станиэль требует, чтобы городская стена строилась быстрее и быстрее. Я не знаю зачем. Кто-то говорит, что император недоволен нами и что нам придется сражаться с Кругом и нам всем придет конец.
— Этого не произойдет, — неуверенно сказал я.
— А еще говорят, будто полчища Насекомых - на этот раз даже больше, чем в две тысячи четвертом, — вырвались из-за Стены, и они захватят Озерную Авию и пожрут нас всех.
Я вернулся через Хасилит, где получил письмо от губернатора, адресованное Сану. На обратном пути я останавливался в каждом поместье Равнинных земель — в Шивеле, Эске и Фескью, — для того чтобы переубедить тамошних правителей и собрать корреспонденцию для императора.
