Павел Блинников - Сказочка дедушки Абдулы
— Ты что боишься смотреть мне в глаза? — спросил Эван.
— Эй, отпусти! — ответил паренек.
И тогда Эван с силой впечатал его в стену, продолжая удерживать. Парень вскрикнул от страха, а Эван свободной рукой снял с него очки, и надел на себя.
— Отвечай мразь. — сказал Эван. Парень весь дрожал, и до Эвана донесся терпкий запах мочи. Он посмотрел на джинсы, и увидел как по ним расползается темное пятно.
— Что, боишься меня да? — с улыбочкой сказал Эван. — Ну, ничего. Сейчас мы с тобой пойдем куда-нибудь, и займемся кое-чем интересным.
— О-отпустите меня, пожалуйста. — сказал парень.
— Может чуть позже. — сказал Эван и засунув парня себе в подмышку и потащил его в ближайший магазин.
— Эй, мистер! Ты куда тащишь парня, а ну отпусти его! — услышал Эван возглас сзади. Он повернулся и увидел что к нему обращается какой-то здоровый негр.
— Отпустить? Хорошо отпускаю! — подкинув парня в воздух, он схватил его за ногу, и крутанув вокруг головы как пращу метнул в негра. Голова мальчишки впечаталась в грудь негра, и пробила ее. И парень, и его неудачливый защитник пролетели несколько метров после столкновения, и упали на асфальт. Оба были мертвы, и голова парня все еще находилась в груди чернокожего мужчины. Как будто парень был страусом, а негр землей, в которую испуганно спрятали голову.
Вокруг начали кричать. Кто-то звал полицию, кто-то скорую. А Эван был слегка раздосадован тем что ему не удалось позабавиться с парнем. Вчера с Кени он получил огромное наслаждение, но не смог себя проконтролировать и убил после первого раза. А ему так хотелось еще…. Но вот так брать первого встречного тоже не годилось. После вчерашнего сна он узнал, что еще далеко не так силен, как будет, если сделать все правильно. Нет, он и сейчас может справиться с армией, но все-таки есть еще небольшой шанс, что его возьмут в плен. И тогда герой сможет его спокойно прикончить. К тому же получить все удовольствия мира можно и по-другому. Предложи он тому парню миллион баксов, и тот с великим удовольствием сам подставил зад. Так что вместо того чтобы действовать грубо следует сначала все обдумать. Время показать себя людям еще придет, и показывать надо находясь на высоте. Но для начала стоит разбогатеть. А как это сделать? Ну вариант с ограблением банка напрашивался сам собой. Но тогда он так засветится, что потом придется таиться. Он и так уже совершил три убийства, и его видели. Правда никто из свидетелей не сможет описать его в точности. В их памяти он останется просто качком в белой футболке. Эван теперь знал, что у него появилась возможность ускользать от памяти людей — еще один дар Сэта. Но если взять банк, его заснимут на камеры, и тогда все, придется начинать активные действия. А вот этого как раз Эвану пока не хотелось. Он хотел испытать все наслаждения и удовольствия до того как начнет устраивать конец света. Тогда где взять деньги? Заработать? Даже и речи быть не может. Тогда украсть, или отобрать. Второй вариант был более привлекательным. Но у кого? Можно было отнять деньги у какого-нибудь миллионера, вот только здесь опять возникает проблема с оглаской. Нет, можно конечно его убить, как и всех свидетелей, но все равно начнется расследование, и можно не сомневаться, что его будут проводить более настырно чем смерть Кени, или этих двоих идиотов с улицы. Так что надо отобрать деньги у того кто сам получил их незаконно. У того кто собственно зарабатывает на жизнь именно тем что отбирает деньги у других.
И с такими мыслями Эван направился в строну итальянского квартала.
Луиджи Манчини был боссом итальянской мафии, в Сан-Франциско вот уже двадцать лет. Это был толстый старик с гладко выбритыми щеками, колким взглядом серых глаз, и редко когда на его лице можно было увидеть улыбку. Но сейчас был именно такой день. Дело в том, что сегодня в обед ему позвонил какой-то нахал и сказал, что держит в заложниках его сына Тони. И казалось бы такая новость не должна вызывать у отца радости, но только на первый взгляд. Дело в том, что Кровавый Луи, как его называли все партнеры по бизнесу, уже очень давно не имел возможности заняться любимым делом. А любил он только одно. Хотя раньше круг его интересов был весьма обширен, там были и женщины, и скачки, и казино, и налеты, и ограбления. Но теперь с наступлением преклонного возраста над всем этим возобладал только одни порок. И этот порок был убийство людей. Причем не просто убийство, а убийство под пытками. Раз в месяц, а иногда и чаще, его люди доставляли ему очередную жертву, которую он медленно расчленял, наслаждаясь криками и просьбами это прекратить. Хотя сначала жертва просто кричала, но потом привыкнув к боли, у нее хватало сил звать на помощь. Потом начинались мольбы и стенания. И наконец всегда оканчивалось одинаково — просьбой убить поскорее. Именно этот момент нравился Луиджи больше всего. В это время он понимал, что жертва полностью в его власти. Он чувствовал себя господом богом. Жестоким богом, который решает окончить мучения и прервать жизнь, или позволить мучиться дальше. Иногда он позволял жертве выжить, и даже оплачивал дорогостоящие операции, чтобы изрезанный человек мог жить прикованный к аппарату поддержания жизни. Он даже навещал таких, и с невероятным возбуждением наблюдал за тем как их взгляд леденеет от ужаса когда он входит в их палату. Но большинство он убивал. И искренне думал, что этим приносит им великое добро. Он даровал им таким образом смерть и успокоение. Он помогал им, наконец, покинуть этот злой наполненный страданиями мир, который ко всему прочему был еще и скучен. О да, это был, пожалуй, самый большой изъян в мире. Когда у тебя нет ничего ты страдаешь от того что пытаешься добиться своей цели, но терпишь неудачу. Но когда у тебя есть все, то стремиться уже не к чему, и тогда наступает скука. Эта скука поджидает тебя везде, будь ты, в ресторане откушивая изысканную еду, или занимаясь любовью с девушками, чьи фото красуются на обложках глянцевых журналов. Она делает еду безвкусной, книги глупыми, фильмы пошлыми, а оргазм тусклым. От этой скуки он видел только одно избавление, даже не избавление, а краткую передышку. И это были убийства. Это была последняя игра, которая доставляла ему радость. Игра в бога, или игра в дьявола.
И поэтому когда кровавый Луи узнал что кто-то взял в заложники его сына, он улыбался. Улыбался потому как знал, что вскоре он сможет взять свой набор медицинских инструментов, и станет резать этого наглеца. На сына ему было плевать. Парень уже давно действовал ему на нервы, и никак не годился в приемники его бизнеса. А тот, кто его захватил определенно был смел. Он потребовал у Луи все деньги иначе он не отпустит его отпрыска. Да на это требовалась недюжинная смелость. Быть может Луи повезет, и сегодня придется резать не кролика, как обычно, а тигра. Хотя надежда на это была слаба.
