Вера Чиркова - Выбор свободы
Всего увиденного ею самой и рассказанного про братьев Берестом Весе вполне хватило для твердого убеждения — жениться ни на одной из крахмальных ястребиц голубоглазый красавчик даже близко не собирался. Да он скорее выберет себе самую тихую из лисичек… или одну из ее собственных кузин. И значит, эта девчонка едва не ушла за грань из-за мстительности родственницы, обозленной несправедливым, с ее точки зрения, выбором княгиней невесты для племянника.
— Вот… и ты про него знаешь… — Похоже, девичье горе не так-то просто было унять. — У нас, в Сером гнезде, о нем мечтают все девушки… и рассказывают, какой он распутный и коварный…
— Интересно, откуда только они всё это знают, — едко фыркнула Веся, — если княжич с южной границы не вылезает?
— Как откуда? Тут, в Ставине и в Скалбреге у князя люди есть, отчеты присылают… не только ему, но и княгине… — заступилась за домочадцев девушка и тяжело вздохнула. — А на границе он только летом, зимой живет в своем имении или в Кладезе.
— И твои кузины нашли способ, как добраться до отчетов князя?
— Да что его искать? У многих в Ставине сестры или тетушки… — огорченно вздохнула девчонка, — всё до тонкости распишут. Вот Доренея и решила, что пора его женить… чтобы всех разом успокоить… и кузин, и Даренса. Но я-то знаю… он упрямый… и непременно сделает по-своему.
— Откуда ты можешь знать?
— Так ведь росли мы рядом… моя матушка его отцу кузина… Дарс до совершеннолетия дружил с моим братом… каждый день у нас в доме бывал, чего только они не выдумывали. Я совсем девчонкой была… всего двенадцать, и уже тогда… никого кроме него не видела. А потом он уехал в свое поместье… — Мелания снова горько всхлипнула. — Даже не знаю… кто меня княгине выдал, вот она и решила — одной стрелой двух перепелок… а что эта стрела через мое сердце пойдет…
— Мила… я подумаю немного, как это распутать, но есть один секрет, мне всегда наставница его говорила… хочешь узнать?
— Хочу… — девчонка всхлипнула тише, — скажешь?
— Для того и заикнулась. Так вот… сначала отвечай на вопрос, чего и сколько ты вытерпишь ради него? Пройдешь босиком сквозь огонь, по острым камням или льду, если нужно будет, чтоб его спасти? Сможешь каждый день есть репу, если он ее любит? Или не имеет монет на другую еду? Возьмешься сама за лопату, если нужно будет посадить эту самую репу? Сумеешь вытерпеть все невзгоды и никогда не упрекнуть за них своего милого? Ты подумай, припомни все беды, и если тебя ничто не испугает, то я расскажу тебе тайный совет, как завоевать его внимание. Будет очень трудно, но отступать нельзя, это ты должна накрепко запомнить. А если тебе такое не под силу, значит, это не любовь, а детская тяга к красивому, и тогда нужно забыть про Дарса, он не твоя половина.
— Эвеста… — несчастно глядя на целительницу, пробормотала ее пациентка, — а разве можно сомневаться? Ведь я же даже яд выпила?
— Ну, это как раз легче всего — выпить яд, — презрительно фыркнула княжна, — и показывает, как ты наивна, ленива и глупа… Но это многим свойственно по молодости, как говорит Терсия. Умная девушка сразу бы догадалась, что ее обманывают, твоя Луидия себе дорожку к Дарсу расчищала. Осторожная бы засомневалась, откуда у нее так кстати нашелся редкий яд, а трудолюбивая и настойчивая подумала над тем, как заинтересовать любимого… а не о том, как он заплачет, увидев, какая ты хорошенькая в гробу. Кстати… хорошенькой ты бы точно не была, этот яд ужасно портит кожу. И Даренс мог бы сказать только одно: «Ну и дура!».
— Ты бессердечная…
— А твоя Луидия была очень душевной… и выслушала, и поплакала с тобой! И от жалости яду подсунула… нет, похоже, зря я с тобой разговариваю. Не хочешь ты ничего сделать ради собственного счастья, тебе проще ручки сложить и выпить яду! А таким и помогать не стоит… всё равно никто их не полюбит. Да и как можно любить того, кто сам себя не ценит и не жалеет?!
Веся нарочно пыталась разозлить девчонку, направить ее помыслы на борьбу за победу… и неважно, если она и не завоюет в этой борьбе Дарса. Зато станет сильнее и увереннее сама, и наверняка когда-нибудь встретит и полюбит достойного мужчину. А вот Луидии княжна помогать не стала бы, даже простить ее никогда не смогла бы. Иногда ещё можно понять и простить тех, кто ударил сестру или брата во вспышке гнева, но тех, кто хладнокровно задумал подлое убийство и так же спокойно его свершил, хотя и чужими руками, нужно судить со всей строгостью.
В дверь постучали, вошел прислужник с чайником в одной руке и висевшей на локте корзинкой, сноровисто накрыл стол к завтраку и исчез, старательно не глядя в сторону девушек.
— Идем кушать… но есть всё, чего он тут притащил, тебе нельзя. Можешь пить отвар и простоквашу, съесть немного кашки… через пару часов перекусишь ещё. Ну а чтоб ты не бездельничала, я выдам тебе задание…
— Вышить чего-нибудь? — с робкой надеждой спросила пациентка и покосилась сначала на погашенный светильник, затем на окно, за которым вставал ненастный день. Весна явно решила сегодня отдохнуть.
— Баловство это, — отмахнулась Веся, вспомнив, как ловко вышивал покрывала Хлоп Феодориса. — Будешь изучать различные науки, историю, географию и многое другое. Ученики на то и существуют, чтобы учиться. Для начала вот тебе травник, выучи к обеду первые три травы. Я проверю. И не забывай… тетушкам ничего про твои беды говорить не нужно… впрочем, их я и сама предупрежу.
Говорить ученице о том, что все они сейчас находятся в доме того самого Дарса и он с братьями скоро сюда прибудет, Веся пока не собиралась. Девчонке тогда никакая учеба в голову не пойдет… наоборот, будет думать о княжиче целыми днями и переживать из-за любой мелочи. Повидала Веся и в Ясновене, и в селах этих наивных влюбленных девиц… и хотя теперь очень хорошо понимает их чувства, зато твердо уверена, что сама никогда не станет от любви такой растерянно-глуповатой. И очень постарается отучить от этого новую ученицу.
А сейчас княжне пора сходить к Ныру… но сначала она поговорит со свахами, они небось только и ждут, пока целительница выйдет отсюда, чтоб начать сюсюкать над «бедняжкой» Меланией. И тем самым ещё более убедят девчонку в ее ненужности, некрасивости и несчастности, именно так действуют на разочаровавшихся в любви девиц жалостливые причитанья.
Свахи и вправду сидели в столовой и, судя по пустым чашкам, уже успели позавтракать.
— Доброе утро, — кротко поздоровалась Веся, выслушала ответные приветствия и, делая вид, будто не замечает, как трое тетушек начинают подниматься, оправлять шуршащие юбки и складывать в вазу пирожки и сласти, медовым голоском произнесла: — Я пришла вас предупредить… ходить в комнату Мелании нельзя.
