Дарт Лонгботтом (СИ) - "Добрый Волдеморт"

— Нет-нет, парень! Это ты сам грохнулся, когда в тебя «Петрификус» прилетел, — ухмыльнулся Грюм. — Вот только перед тем в тебя ещё «Ступефай» попал. Он-то твою тушку и подбросил. Невысоко, правда, метра три, не больше.

— Мне кажется, Аластор, что ты издеваешься? — Палпатин всё же сумел подняться, вцепившись в протянутую руку старого мракоборца.

— Немного, Фрэнк, — довольно оскалился Грюм. — Выбью из кого-нибудь дерьмо — настроение поднимается. А ещё один мой старый друг, похоже, страдает паранойей не меньше, чем я. Ну да ладно, это к делу не относится. Пойдём, расскажем молодёжи, что и почему мы применяли…

Быстро наколдовав стулья для всех прямо возле площадки, они с будущими аврорами обстоятельно разобрали все нюансы прошедшего поединка.

— Получается, сила заклинаний важнее, чем разнообразие арсенала? — спросила Шива неведомо как подобравшаяся поближе старая знакомая Нимфадора Тонкс.

— И да, и нет, мисс, — усмехнулся Палпатин. — При прочих равных, конечно, сила решает. Но если более сильный волшебник владеет слишком скудным набором заклинаний, то его легко победить с помощью чар, от которых он не сможет защититься или увернуться. Впрочем, не стоит слишком на это рассчитывать. Действительно сильные волшебники владеют достаточным арсеналом заклинаний, чтобы размазать более слабого мага по брусчатке.

— Поэтому авроры никогда не сражаются поодиночке, — наставительно покачал пальцем Грюм. — Три бойца — это минимум, а лучше пять. Против слаженно действующего отряда одиночке придётся туго, даже если он сильный маг.

— А вот я слышал, сэр, что вы в своё время кучу «Пожирателей Смерти» в одиночку переловили? — неуверенно произнёс какой-то паренёк.

— В те времена людям нужны были герои, — хмыкнул добродушно Грюм. — Вот пресса и сделала меня одним из них. Конечно, то, про что ты говоришь, тоже случалось. Однако бывало, когда я просто оставался последним выжившим из целого отряда мракоборцев. И не всегда с конечностями, которые дала нам природа, — сказал он, пошевелив искусственной ногой.

Толпа поражено замолкла, а Грюм сделал глоток огневиски из фляги и потряс кулаком.

— Да, курсанты, на войне случается всякое. Как я вам уже тысячу раз говорил, всегда надо быть настороже!

— Постоянная бдительность! — внезапно рявкнула вся присутствующая на площадке молодёжь, и Грюм довольно хмыкнул.

— Так и есть, курсанты. Поверьте, это правило не раз спасёт ваши жизни…

Палпатин покинул Центр подготовки Аврората только через несколько часов, ответив на множество вопросов. Несмотря на то, что он весьма плодотворно пообщался с будущими аврорами, Палпатин остался недоволен и прежде всего собой.

До этого времени он считал, что багаж знаний, доставшийся с памятью тела Лонгботтома, вполне соответствует местному уровню пользователей силы. Однако эта игрушечная дуэль с калекой Грюмом наглядно показала ему, насколько он ошибался. Если не применять повально запрещённую в этом мире тёмную сторону силы, он едва ли дотягивает до средней планки местных волшебников. Было весьма неприятно осознавать это. А Палпатин ненавидел слабость во всех её проявлениях.

«Значит, следует наконец изучить, что там придумали предки Лонгботтомов и Блэков, чтобы спасти потомков от уничтожения. А то смешно сказать, проиграл какому-то одноглазому калеке, пожри его бездна», — подумал Палпатин перед тем, как аппарировать домой. А ещё бывшему ситху пришла в голову мысль, что следует поискать в этом мире школы работы с оружием. В дуэли с бывшим мракоборцем Шиву особенно остро не хватало светового меча.

«Возможно, на Земле есть те, кто совмещают работу с клинком и магию?» — продолжил размышлять Палпатин, не глядя сбрасывая мантию в подставленные лапки домовушки.

— Хинки, принеси еду мне в кабинет, я буду обедать там, — приказал Палпатин, поднимаясь по лестнице.

Несмотря на то что в окно директорской башни вовсю светило весеннее солнце, в камине горел огонь. Грюм мгновенно оценил обстановку вращающимся во все стороны глазом и не нашёл ничего подозрительного. Дамблдор сидел за столом и терпеливо ждал, пока старый приятель угомонится. Наконец отставной мракоборец вольготно расположился в кресле и произнёс:

— Всё как я и думал, Альбус. Лонгботтом ни разу не Волдеморт. Я могу утверждать это совершенно точно. С тёмным уродом я сражался лично, гнилостный вкус его заклинаний помню прекрасно, как и сумасшедшую силу источника. Фрэнк сейчас слабее, чем даже был во время прошлой войны. Многие стандартные связки аврорских заклинаний он как будто вспоминает заново. Заметно отсутствие практики. Когда Фрэнк говорил, что не может восстановиться, он точно не врал, в бою это чувствуется. Раньше Лонгботтом тоже не отличался большой силой, зато брал скоростью и идеальной точностью. Он часами мог отрабатывать заклинания, доводя их до автоматизма.

— Возможно, после возвращения мальчик пересмотрел приоритеты? — задумался Дамблдор. — Хотя кроме как с Малфоем, он с аристократией особо и не общается. По крайней мере, не больше, чем это делают нейтралы.

— Ты в Визенгамоте его чаще видишь, — пожал плечами Грюм. — Я не скажу, что ему было интересно возиться с кадетами, но все темы он буквально разжёвывал, спешки не проявил ни разу. Да и своим лордством не кичился, нормально отвечал и ребятам из чистокровных семейств, и магглорождённым. Различия никакого не делал.

— Но почему он тогда так повёл себя со мной? — забарабанил по столу Дамблдор.

— У меня есть предположение, — хмыкнул Грюм. — Лонгботтом больше не хочет воевать, что с его нынешними силами неудивительно. Поэтому он всем заинтересованным ясно дал понять, что больше дел с «Орденом Феникса» не имеет.

— Получается, теперь Лонгботтомы стали нейтралами? — задумчиво пожевал губами Дамблдор. — Это всё равно лучше, чем если бы Фрэнк начал поддерживать идеи радикалов.

— Я отменил за ним слежку, — проворчал Грюм. — Она всё равно ничего не принесла. Обычный маг, который активно занимается семейным бизнесом и мотается по всем островам.

— Ладно, — вздохнул Дамблдор. — Значит, это тупик. Однако я чувствую, что Волдеморт здесь где-то рядом. Да ещё Фламель попросил спрятать последний оставшийся у него кусок Философского камня, чтобы избежать соблазна ещё немного продлить свою жизнь.

— Фламели решили умереть? — удивился Грюм.

— Николас давно хочет уйти, но боится неизвестности, как и любой другой человек. Страх смерти — основной инстинкт живого существа, — пригладил бороду Дамблдор. — Фламель ещё пятьдесят лет назад выглядел так, будто готов рассыпаться на ветру. Думаешь, жить дряхлым стариком приятно? Я очень сомневаюсь…

— Мордред с ним, с Фламелем, — прервал рассуждения Дамблдора отставной мракоборец. — Ты думаешь, что Волдеморт сейчас планирует украсть камень, чтобы вернуться? Но как он сможет это сделать?

— Не знаю, Аластор, — покачал головой Дамблдор, отчего колечки в его бороде тревожно звякнули. — С помощью профессоров я подготовил ему ловушку на случай, если Волдеморт попытается украсть камень, хорошую такую, многоуровневую. Вначале она призвана ослабить внимание похитителя, а в конце становится по-настоящему опасной. Я даже взял на время зеркало Еиналеж в Отделе Тайн.

— Оно же сосёт магию, как смеркут, стоит только в него взглянуть! — чуть ли не подпрыгнул в кресле Грюм. — Ты принёс в школу тёмно-магический артефакт, Альбус? Хочешь, чтобы ученики массово стали сквибами?

— Не перегибай, Аластор, — отмахнулся Дамблдор. — На детей зеркало почти не действует. А некоторый отток энергии сейчас в будущем поможет им стать только сильнее. Ты же помнишь, наши предки рекомендовали держать детские источники на самой грани, чтобы стать могущественней.

— Вот только скромно умалчивали, что в случае неудачи волшебник гарантированно становится сквибом, — скривил лицо в жуткой гримасе отставной мракоборец. — Сейчас в семьях гораздо меньше рождается детей, чтобы трёх-четырёх из семи можно было спокойно выбрасывать в маггловский мир.