Александр Шохов - Отец Смерти
Наши преследователи отрезали нас от Зеркального Ущелья и наступали, прижимая к обрыву.
— Есть другой путь? — спросил я.
— Нет. Нам придется спуститься в Долину.
— Или сразиться, наконец, с этим уродом, — проворчал я.
Отряд Эвкатиона на этот раз был очень большим. Кроме того, рядом с ним на лошади восседал мой брат Баргим. Он карлик, поэтому всегда ездит верхом.
— Вам не сбежать! — крикнул Эвкатион. — Отдай мне кинжал и пазиру, и мы оставим вас в живых.
Я извлек из ножен Адил и взмахнул им над головой.
— Отдай мне свою голову, Эвкатион. Потому что мой меч блокирует реинкарнаторы, — на самом деле, конечно, Адил был неспособен на это, но я любил вселять панику в сердца врагов. — Ты давно не виделся с Отцом Смерти? Я освобожу твое сознание и ускорю желанную встречу.
Эвкатион наклонился к Баргиму и что-то сказал. Тот кивнул, но никаких враждебных действий не предпринял. Напротив, сделал жест рукой, который между нами, сойкеро, означал: я не вмешиваюсь. Видимо, он хотел сообщить мне, что выступает всего лишь свидетелем происходящего и приглашен именно в этом качестве.
Эйя выпустила стрелу из своего изящного, но мощного лука. Стрела вонзилась в плечо Эвкатиону, но особого вреда не причинила — доспехи были слишком толстыми. Эвкатион закричал и жестом отдал приказ к наступлению.
Отряд, состоящий примерно из трех сотен существ, начал окружать нас кольцом.
— Держитесь за мной! — крикнул я своим спутникам, — И направил своего слона прямо в центр битвы.
Мой меч, Адил, обладал множеством полезных свойств. В частности, он мог создавать вокруг меня своеобразное защитное поле, сквозь которое не могли проникнуть удары холодного оружия и стрелы. Именно такое поле я и создал, включив в него всех моих спутников.
Мы продвигались сквозь толпу вооруженных демонов, людей и чудовищ, и они не могли причинить нам вреда, потому что Адил защищал нас.
— Моргульский, дунь на мою пазиру, — крикнул я, — протягивая ему ладонь.
Тот дунул, и образы танцующих серебряных зверей и иероглифов выплеснулись в окружающее пространство. Они захватили внимание нападающих, поскольку выглядели угрожающе. И те подумали, что я создал армию воинов из пустоты. Я сделал усилие, и танцующие серебряные объемные фигуры стали проникать в тела врагов, изменяя их внутренние характеристики. Вскоре все нападающие мирно спали, а на поле битвы остались только мы, Эвкатион и Баргим.
— Ты уже все понял? — спросил я Эвкатиона. — Я могу отнять твою жизнь, смеясь. Ты не можешь мне сопротивляться. А тебя, брат, я рад увидеть после стольких лет. Однако, я не понимаю, что ты делаешь рядом с этим уродцем.
— Он пригласил меня поговорить с тобой, но обставил все так, что я выглядел его союзником.
— Хитрый, коварный Эвкатион. Ты заслужил смерти, — сказал я, срывая шлем с демона вечности и нанося неотразимый удар, разрубивший тело Эвкатиона на две равные половины. Его сознание, маленькая злобная красная ящерица, испуганно уставилась в мои глаза, — Передай привет Отцу, скажи, что я иду к нему, — и я усилием воли отправил сознание Эвкатиона по длинной дуге, проходящей над всеми вратами, прямо к Отцу Смерти.
— Рад тебя видеть, Крит, — сказал Баргим.
Мы вернулись во дворец Эйи и провели остаток дня в длинных разговорах о прошлом и настоящем.
Баргим рассказал много интересного. В частности, он сообщил, что Отец перекрыл мой индивидуальный портал. Впрочем, я в тот же миг осознал, что мне это было известно, поскольку я ни разу не предпринял попытки им воспользоваться. Индивидуальный портал — это невидимая дверь, которую ты можешь открыть куда захочешь, если она у тебя есть. Эвкатион провел нас в Шестую Зону через свой собственный портал. Когда Баргим узнал об этом, он хохотал, как сумасшедший. Кусочки еды вылетали из его рта в разные стороны, а громовой хохот пугал ангелов.
— И этот тупица сам привел тебя в Шестую Зону, в свою пещеру? — переспросил он.
— Он просто не узнал меня. Честно сказать, я и сам себя узнал только вчера. Отец приказал мне забыть. И я забыл все.
— Я знаю об этом, — Баргим погрустнел. — Если ты помнишь, я навещал тебя на реке. По просьбе Отца. Я сказал ему, что ты ничего не помнишь, и он успокоился. Отец уверен, что глубинные воины сделали тебя проводником своей воли. Он полагает, что они помогли тебе создать пазиру, угрожающую изменяющемуся миру.
— Когда я создавал ее, я не вступал в отношения ни с кем. Я работал один.
— Мы, твои братья-сойкеро, верим тебе, — осторожно сказал Баргим. — Однако, он полагает, что тебя могли подтолкнуть к некоторым решениям незаметно для тебя. Неожиданно пришедшие в голову идеи, особые ингредиенты, необычная технология, — все это могло быть, по мнению Отца, вложено в твое сознание ими. Его убежденность основывается еще и на том, что когда ты исчез, огненные воины вышли из глубин и несколько жутких дней сдерживали наши атаки в Восьмой Зоне.
— Чего они хотели?
— Никто не знает. Мы восприняли это как агрессию, и стали нападать. Морталия со своими черными ведьмами снов попала к ним в плен. Но недавно ей удалось освободиться с помощью какой-то демонессы, идущей к Матери Ветров. Однако, мы тогда не смогли ни убить, ни ранить даже одного глубинного воина.
— Каким оружием вы пользовались?
— Всем арсеналом, который был в нашем распоряжении. Мы использовали магию, мы стреляли в них из арбалетов, рубили мечами, поливали водой, — но никто из них не получил заметных повреждений. Они так и оставались живым огнем в форме человека.
— Что еще Отец говорил обо мне?
— Упоминал, что ты освободил все сознания, которые отнял у живых существ. Зачем ты это сделал?
— Побочный эффект использования пазиры. Я вовсе не хотел этого.
— Отец так не считает. Он полагает, что это один из элементов разрушения нашего мира: когда мертвые сознания живут и действуют, это разрушает установленную гармонию. Он отправил нас всех на ловлю этих сознаний, и мы сотни дней охотились за ними, но нет никакой гарантии, что выловили всех.
— Это была моя ошибка. Надеюсь, Отец не думает, что это происки глубинных воинов?
— Нет, так он не думает, — сказал Баргим. — Он думает, что ты хочешь разрушить основы изменяющегося мира.
— А ты как думаешь?
— Честно признаться, я думаю так же. Но, в отличие от Отца, я не думаю, что кто-то сумеет тебя остановить. Во всяком случае, я даже пытаться не стану. И другие сойкеро тоже. Правда, и на нашу помощь тебе рассчитывать не стоит. Отец слишком строго следит за нами и угрожает самыми страшными карами, если заметит, что мы действуем с тобой заодно.
