Стивен Браст - Властелин Черного Замка
– Он упал.
– Упал?
Лар кивнул.
– Когда? – спросил Пиро.
– Полчаса назад, милорд.
– Но, – сказала Тазендра, – почему ты не сообщил нам об этом обстоятельстве немедленно?
– Потому что, – сказал Лар, – милорд Виконт сказал, что я должен молчать.
Пиро поглядел на Лара, но не нашел, что сказать. Китраан прошел назад, поглядел на тело, которое упало почти им на голову, и сказал, – Это действительно Вадр.
– А этот, – сказал Пиро, опять глядя вперед, – выглядит очень похожим на моего отца.
– А этот, – сказала Тазендра, глядя на немного в другом направлении, – выглядит очень похожим на моего старого друга Пэла.
– Невозможно, – сказал Китраан, хотя было невозможно определить, о котором из этих двух высказываний он говорил, если не об обоих.
– И все-таки, – сказал Лар.
– Ну? – сказал Китраан.
– Если Вадр упал сверху – а я даю слово, что он так и сделал – тогда хотел бы я знать, а нет ли там наверху кого-то, кто сбросил его.
Китраан сделал еще шаг назад и посмотрел на каменную полку, находившуюся в тридцати или тридцати пяти футах над его головой, потом повернулся к Пиро и Тазендре и сказал, – Вы знаете, я думаю, что в том, что он сказал, много правды. Мне кажется, что имеет смысл понаблюдать за этим утесом над нами.
– Да, – сказал Пиро. – Сделайте это.
Итак, Пиро, хмурясь, глядел вперед, Тазендра, еще более нахмуренная, глядела вперед, а Лар с Китрааном уставились вверх, и все ждали, зная, что следующие мгновения должны принести ответы на все вопросы.
Тем временем, в тридцати или тридцати пяти футах над ними Грита повернулась к своей банде разбойников – чье число теперь составляло десять или двенадцать человек – и сказала, – Мы сейчас спустимся с утеса и убьем их всех. Не теряйте времени и не дайте им шанс защитить себя. Поняли?
Бандиты дали понять, что все ясно.
– Веревки готовы? – сказала Грита.
В ответ ей показали веревки, надежно привязанные к деревьям.
– Тогда – сказала она, – возьмем их всех.
Именно в этот момент Кааврен, скакавший к маленькому возвышению у подножия Южной Горы, внезапно остановился, потрясенный чувством, которое было тем более странно, что было хорошо знакомо.
Айрич взглянул на него, его глаза расширились, потому что и он почувствовал то же самое, и он удивился настолько, что оказался не в состоянии скрыть свое удивление.
В нескольких ярдах от них, и в то же самое мгновение, Тазендра воскликнула, – Он вернулся, или я норска!
– Кто вернулся? – сказал Пиро.
– Орб, – сказала Тазендра.
– Не может быть, – сказал Пиро.
– Невозможно, – сказал Китраан.
– Наоборот, так оно и есть, – сказала Зарика, появляясь из темноты пещеры, а Орб медленно вращался вокруг ее головы и испускал мягкий зеленый свет.
Китраан уставился на нее, Пиро повернулся к ней мгновением позже, а Тазендра не только повернулась, но, увидев Зарику, опустилась на одно колено, ее глаза широко раскрылись. Пиро и Китраан, посмотрев на нее, немедленно сделали тоже самое. Лар, со своей стороны, отбросил свою сковородку и распростерся на заснеженной земле.
Некоторые историки рассматривают этот день, тринадцатый день месяца джагала двести сорок седьмого года Междуцарствия, и этот момент, пятый час пополудни, как конец Междуцарствия и начало Правления Зарики. Другие утверждают, таким моментом является закладка первого камня в основание нового Императорского Дворца, тогда как, по мнению третьих, таким моментом является конец Битвы у Южной Горы или, иногда, Битвы у Горы Дзур (то есть Девятой Битвы у Горы Дзур, или десятой, как называют ее некоторые историки). Тем не менее другие утверждают, что Империя на самом деле не существовала, пока Зарика не поселилась в Императорском Дворце; еще одни думают, что она не существовала, пока последняя серьезная оппозиция не была раздавлена – что, в свою очередь, привело к множеству дебатов о том, что можно было считать серьезной оппозицией. Были написаны толстенные тома, защищающие и нападающие на эти различные времена и даты.
Конечно, никто не спорит с тем, что даты очень важны; вопрос представляет более, чем академический интерес, потому что многие вычисления, проделанные как моими многочисленными коллегами, так и еще более многочисленными предсказателями зависят от точного момента, когда опять появилась Империя. Следовательно, стоит потратить немного времени и обсудить проблему более тщательно. Будьте уверены, наше обсуждение будет кратким, так как, по мнению этого историка, вопрос значительно менее сложен, чем его часто считают.
Выразимся в самых простых терминах: Что такое Империя? Это политическая и экономическая организация из многих разнородных частей, объединенных под Орбом – артефактом как символическим, так и функционирующим. Пока Орб не функционировал, не было Империи; или, точнее, было то состояние, которое мы привыкли называть Междуцарствием. А что до вопроса о том, сколько этих меньших частей – герцогств, княжеств и так далее – должно признать себя подданными Империи для того, чтобы эта Империя стала «существовать», этот историк не рискует высказывать свое мнение. Не исключено, что Правление Зарики действительно началось в одну из более поздних дат, или, скорее всего, в том момент, когда она села на «трон» в своем временном дворце и начал оттуда руководить делами. Но, даже если это и так, Междуцарствие закончилось в тот момент, когда она вырвалась из Дорог Мертвых – то есть именно тогда, когда мы прервали наш рассказ.
Именно так, без сомнений, восприняли этот момент – как только почувствовали присутствие Орба – те, кто находился там. Читатель уже видел, что Кааврен, Айрич и Тазендра немедленно узнали об этом – то есть почувствовали в своем сознание эхо Орба.
Мы должны добавить, что, на самом деле, через много лет возникло недоумение в умах некоторых историков: Каким образом и как быстро те, кто когда-то был гражданами, попав под излучение Орба, узнали о нем? Так как мы только что обсудили эффект его появления, нам кажется, что это самое подходящее место для этого вызывающего сожаление, но необходимого отступления.
Недоумение по этому поводу и является, само по себе, частью ответа: Из миллионов живых, бывших гражданами Империи, только тысячи узнали о его возвращении, и это различие зависело как от расстояния данного индивидуума до Орба, так и, в определенной степени, от его ментальной чувствительности, личности и отношению к Империи вообще и к Орбу в частности.
Для немногих, таких как Сетра Лавоуд, возникло ощущение, что он никогда не исчезал: мгновенно и полностью она восприняла его, вместе со всеми его возможностями и связью с Зарикой. К другим, таким как Айрич, связь пришла, но несколько медленнее: впоследствии он рассказал, что немедленно узнал о том, что произошло, но потребовался небольшой период времени – несколько минут – прежде чем его сознание полностью привыкло к ней. Для Кааврена это был шок, ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что произошло, и потом, когда он тоже совершенно сознательно разрешил ему занять свое место, возникло это удобное присутствие, которое мы все знаем так хорошо, что осознаем его только тогда, когда оно исчезает, или когда мы сами специально обращаем на него внимание (мы предлагаем читателю сделать это, хотя бы ради самообразования).
