Дарья Гущина - Черная луна
— А почему ты, кстати, трезвый? Забыл вас вчера предупредить, что эта штука здорово бьет по мозгам вообще и по памяти в частности, — оборотень вылил на голову еще пару кувшинов с ледяной водой, почувствовав себя гораздо лучше, и по своей звериной привычке сильно встряхнулся. И немедленно пожалел об этом, так как голова начала с новыми силами разваливаться на мелкие части.
— Да я вообще никогда не пьянею, — пояснил Соло, — а вчера так сильно развезло, потому что они в арсит какую-то мощную наркоту подмешали. Для увеличения эффекта, наверно.
Разговор прервал заползший в комнату вчерашний бородач с болезненно перекошенной и побитой физиономией. Он хмуро посмотрел на разом замолчавших приятелей и устало объявил:
— Нашли мы ваше солнце. Она спит в конюшне на сене рядом с какой-то пятнистой зверюгой. Ваше животное?
— Наше, — кивнул Соло, — а как она сама?
— Да ничего, вроде живая, — неуверенно ответил хозяин таверны, крепко держась за дверной косяк, — вот только с похмелья болеть долго будет. Кстати, Айво, мы теперь с тобой в расчете.
— Да? Почему это? — удивился оборотень. — Мы вчера не так уж много выпили. Кажется.
— Тогда спустись вниз и посмотри, что вы там вдвоем натворили, — посоветовал бородач. — Да, ребята, с вами, пьяными, лучше не связываться…
— Мы и трезвые вроде ничего, — беззаботно отозвался Айво, у которого после слов бородача резко улучшилось настроение, и они с Соло обменялись понимающими взглядами. Что, однако, не помогло им вспомнить туманные события прошлой ночи.
Приятели, пошатываясь, неспеша спустились вниз по лестнице и принялись с удивлением рассматривать огромную слегка почерневшую комнату, заваленную дровами, побитым стеклом, черепками и несколькими, каким-то чудом уцелевшими пустыми бутылками. В теперь уже бывшем трактире на данный момент не было ни одного не разбитого окна, и все еще витал легкий запах гари.
— Мм… И что мы тут такого делали? — в замешательстве спросил Айво, от увиденного протрезвев еще больше.
— Состязались в стрельбе. Причем, стреляли из лука зажженными стрелами, — с досадой ответил хозяин таверны, — а потом еще и подрались из-за того, что ты начал мухлевать в покере. Вы тут вдвоем столько наворотили, что народ после такой встряски еще неделю будет болеть и ненавидеть спиртное. — Он вздохнул и поплелся на кухню.
А приятели, снова многозначительно переглянувшись, неспеша отправились за Лирой. Та действительно спала в конюшне, зарывшись в душистое сено, прижавшись боком к геурусу и мило свернувшись калачиком.
— Ну, наконец-то, знакомые лица! — искренне обрадовался Фэйт. — Я вас все утро звал, голос чуть не сорвал! А вас все нет и нет, и растяпа вон дрыхнет без задних ног.
Пока дух радостно болтал, в конюшне появился бородач, держащий в руках пару объемных фляжек, которые он торжественно вручил Айво.
— Настой на травах, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд оборотня, — освежает, протрезвляет и так далее. Девочку вашу напоите, жалко, если болеть долго будет.
Айво, услышав о последнем свойстве замечательной настойки, немедленно выпил полфляги.
Тут Лира, не открывая глаз, пробубнила:
— Дайте пить!
— Ага, «сушняк» замучил, — понимающе кивнул оборотень, в то время как Соло пытался напоить эльфийку настоем.
Лира, выпив оставшиеся полфляги, немедленно отключилась, а Соло вопросительно посмотрел на оборотня:
— И что дальше? Будем ждать, когда она проспится и в себя придет или…
— Или, — серьезно ответил Айво, — она в таком состоянии может спать стоя, если надо. Исхожу из личного опыта.
— Зря мы с тобой вчера ее так сильно напоили, — с сожалением сказал Соло, когда, распрощавшись с бородачом, они тронулись по направлению к очередной Границе.
— Ничего не зря. Отрицательный опыт — тоже опыт, — философски ответил оборотень, отчаянно пытаясь не заснуть.
Видимо, настой подействовал.
Несколько часов Соло мучился с уснувшей парочкой перепивших приятелей, пытаясь удержать одной рукой Лиру, а другой — Айво, теперь уже на своем личном опыте убеждаясь в словах оборотня: в таком состоянии ребята действительно могли спать даже стоя. В конце концов, он остановился на симпатичной лесной полянке и стащил обоих с лошадей, уложив на мягкую траву.
Первым проснулся оборотень. Подняв взъерошенную и все еще тяжелую с похмелья голову, он огляделся по сторонам и отлепил от небритой щеки мокрую травинку. Рядом крепко спала Лира, чему-то (или кому-то) улыбающаяся, а в паре метров от них стоял Соло и разговаривал с очень странным размалеванным типом маленького роста. Айво встал и, слегка пошатываясь, направился к ним, однако тип с физиономией, разрисованной всеми цветами радуги, завидя его приближение, немедленно слинял в ближайшие кусты.
— Кто это такой? — без особого интереса спросил оборотень. — И почему он удрал?
— Тебя испугался, наверное, — Соло посмотрел на Айво и фыркнул: — да и не мудрено. Ты в зеркало давно смотрелся?
— Да он был разукрашен похлеще меня, — оборотень с досадой потер колкий подбородок. — Но кто он такой?
— Потом расскажу, когда Лира проснется. А сейчас давай топай за деревья, к озеру и приводи себя в порядок. А то всех местных жителей своим видом распугаешь.
— Уже пошел, — без особого энтузиазма в голосе отозвался Айво и послушно отправился приводить себя в божеский вид. — А ты пока сообрази чего-нибудь пожевать, ладно?
Однако Соло, вместо того, чтобы «соображать» обед, попросил Фэйта и геуруса проследить за Лирой и снова удрал по каким-то своим обычным срочным и таинственным делам. Так что вернувшийся оборотень к своему огромному разочарованию не нашел ни его, ни еды.
— Эй, чудо, хватит дрыхнуть, — Айво от нечего делать принялся тормошить эльфийку, — проснись, наконец!
Лира в ответ что-то невнятно пробурчала, кого-то куда-то послала и принялась спать дальше. Тогда оборотень решил напоить ее настойкой, вдруг поможет. Однако как только он попытался заставить ее сделать первый глоток, девушка внезапно проснулась, и, не поняв, что такое произошло, выплюнула настойку прямо в его лицо.
— Что за черт?! — Айво ошалело уставился на нее, брезгливо вытирая рукой настойку. — Вот так всегда, пытаешься сделать доброе дело, а тебя сначала пошлют к любимой маме, а потом оплюют. — И он с удрученным и обиженным видом быстро ополовинил фляжку.
— Прости, я не хотела, — Лира от души рассмеялась, но, подняв голову, немедленно поморщилась и снова улеглась на траву. — Ты мне можешь объяснить, что случилось, как мы тут очутились, и какой гадостью ты сейчас пытался меня отравить? И почему так болит голова?
