Джеймс Стоддард - Обманный Дом
– Хозяин, у меня много вопросов, но теперь, когда я заглянул в книгу, я уже не так страшусь. И мне… – У него вдруг перехватило горло. Таким Картер его еще никогда не видел. – Мне бы хотелось еще разок взглянуть на Арамею, мою родину – такую, какой она была в дни моей юности.
– Это может быть больно, ведь я тебя предупреждал. Книга показывает что пожелает, и далеко не всегда это то, чего хочется нам.
– И все-таки – можно? Картер кивнул:
– Просто переверни страницу.
Енох так и сделал. Он смотрел в книгу, и лицо его озарилось необыкновенным покоем, глаза стали блестящими, как золотые монеты, морщины и складки, что залегли на лице, разгладились, груз вековой усталости словно спал с его плеч, а вместо усталости на плечи, казалось, легла священная плащаница. Он казался бессмертным, не просто человеком, в нем появилось благородство бронзовой статуи.
«Как он прекрасен в своей древности», – подумал Картер, и на глаза его навернулись слезы любви к старику.
Но вот по лицу Еноха пробежала тень тревоги, и он снова превратился в усталого старца с черными ассирийскими курчавыми волосами. Он отвернулся от книги и попытался улыбнуться, но улыбка вышла тоскливая, а в следующее мгновение старик разрыдался и уронил голову на руки. Картер в смятении стоял рядом и не знал, что делать.
– Простите меня, Хозяин, – проговорил Енох, наконец совладав с собой. – Знаю, у вашего народа не принято вот так давать волю чувствам, но я родом из другой земли, где порой то, что на сердце, проливается из глаз. Я видел Арамею такой, какой ее помню, я чувствовал ее холодные ветра, слышал шелест листвы в виноградниках по берегам Евфрата. Я видел и мою драгоценную жену прекрасной и юной, после рождения нашего первого сына, Мафусаила, которого я держал на руках. Лицо моей жены было покрыто испариной, так она изнемогла от родовых мук, но она сказала мне, как любит меня, а я стоял, качал на руках моего малыша и был безмерно счастлив и горд. Ни ее, ни сына нет на свете уже много тысяч лет, а мне не было позволено последовать за ними. Нет, я не ропщу, я не жалуюсь на свою работу, на свою боль, и люблю жизнь, отпущенную мне, но я тоскую по ним всем сердцем, и порой я жажду, чтобы Господь Бог призвал меня к себе, домой. – Енох немного помолчал и добавил: – Спасибо вам за то, что позволили мне заглянуть в книгу.
– Прости за то, что она причинила тебе боль. Старый еврей покачал головой.
– И в печали есть сладость. Следует ли мне сожалеть? Я вновь увидел их лица, и я их не забуду.
– Стало быть, анархисты пытаются реорганизовать реальность, – задумчиво проговорил Хоуп, перелистывая тяжелый том в бархатном переплете. Все собрались в его кабинете: Картер, Даскин и Сара сидели напротив Хоупа за его письменным столом, заваленным множеством книг, Енох грел руки у камина, Чант стоял у окна, а Грегори отрабатывал позиции у бильярдного стола. – И этот Краеугольный Камень, упоминаний о котором мне нигде не удается найти, является ключевым моментом?
– Он – основа Эвенмера, – откликнулся Енох. – Все, что нам нем построено, устоит.
– И они строят Обманный Дом за Шинтогвином, строят по своему вкусу, – сказал Картер. – Там, во тьме. По мере того как строится тот дом, наша реальность меняется. Мы должны положить этому конец.
– «Четыре дворца я поставил – на севере, западе, юге, востоке. Пред каждым из них на лужайке зеленой – фонтан золоченый, где струи воды закипают, вздымаясь из пасти драконов», – пробормотал Чант, глядя в окно, за которым мела и мела метель.
– Вот именно, – кивнула Сара. – А мы – те, на кого хотят напасть эти драконы.
Хоуп выбрал еще одну книгу и передал ее Картеру.
– Здесь карта Шинтогвина, составленная более двухсот лет назад.
– Но с какими силами нам туда двинуться? – задумчиво проговорил Картер.
– С войском, – не раздумывая, объявил Грегори, загнав девятый шар в угловую лузу. – Чтобы разделаться с этими мерзавцами одним махом.
– Тогда нам придется сразиться с армиями Шинтогвина, Эффини и Даркинга до того, как мы доберемся до Обманного Дома, – заметил Хоуп. – Даже Брудхайм может подключиться, если сочтет, что ему грозит опасность.
– Они что же, не захотят пропустить нас? – спросила Сара. Хоуп вздохнул, побарабанил пальцами по крышке стола и задумчиво уставился в потолок.
– Можно было бы заслать туда дипломатические миссии, и уже через две недели наши эмиссары были бы на месте. Но стоит ли нам испрашивать у правителей этих стран разрешения на проход через их земли? Не исключено, что они в сговоре с анархистами, и тогда получится, что мы раскроем свои карты. Нам бы лучше захватить их врасплох.
– Но разве вообще возможно незаметно провести войско по Дому? – покачал головой Енох. – Слухи разлетятся, все всё узнают.
– Может быть, – кивнул Хоуп. – Но я кое-что читал… Во времена Войн за Желтую Комнату небольшие отряды уходили обходными путями, чтобы потом соединиться в назначенном месте.
– Разве в книгах написано обо всем? – вздохнул Енох. – Я там был. Все было не так просто. Когда двенадцать человек идут вместе – вооруженные или нет, какая разница? – все сразу понимают, что это солдаты! А тогда отправляли в путь целые роты! Разведка, контрразведка – чего только не пускалось в ход! А в мирное время скрыть передвижение таких сил будет очень трудно.
– Значит, и не надо ничего скрывать, – предложил Грегори. – Нужно собрать такое войско, чтобы перед ним не устояли Эффини, Шинтогвин и все прочие. Задать им жару, вот и все.
– Получится долгая кампания, – сказал Чант. – Погибнут тысячи, пройдет не меньше года, и все это время анархисты будут продолжать переделывать Эвенмер. К тому времени, когда мы к ним прорвемся, они смогут перенести Краеугольный Камень в другое место и начать новое строительство. «Пока земля вершит свое вращенье, король тишайший, правь в свое хотенье».
– Да, время на их стороне, – подал голос Даскин.
– Я мог бы провести небольшой отряд незамеченным по Шинтогвину, – сказал Картер. – Но вопрос в том, сумеем ли мы что-то сделать, попав к цели?
– До сих пор анархисты не демонстрировали своей численности, – проговорил Хоуп. – Однако действовать наудачу рискованно – даже Хозяину.
– Действовать надо быстро, но не поспешно, – заключил Картер. – Отправь дипломатов в Эффини и Шинтогвин. Пусть проведают там насчет границы с Внешней Тьмой, но тонко, осторожно. Ты говорил о возможности восстановления отношений с этими странами. Надо сказать им, что сейчас мы этого желаем. По крайней мере выясним их мнение на этот счет.
– Но это означает, что нам придется ждать, когда Лизбет так страдает, – вступила в разговор Сара. – Меня в дрожь бросает, как только я подумаю о том, что они используют ее для сотворения этой жуткой зимы.
