Пол Андерсон - Собака и Волк
— Я выжидал, — продолжил Глабрион. — Вы же знаете, я осторожен. И хотя Божья кара, наконец-то, обрушилась на порочный Ис, ресурсы злодеев еще не исчерпаны. Я должен был действовать наверняка. Теперь пришло время. Необходимо выработать стратегический план. Наша задача — завершить то, что начал Господь, и уничтожить Грациллония, которого спас не иначе, как сам сатана. Вы согласны?
— Это было бы неплохо, — сказал Бакка в свойственной ему сухой манере. Ему не понадобилось ничего добавлять. Они с Глабрионом могли бы сделать совместное заявление, хотя бы такое: «Он многие годы противился нам, хитрил, сумел расположить к себе народ Арморики, так что авторитет его теперь не только выше нашего, но даже превосходит авторитет римских правителей. К тому же еще и франков сокрушил — а мы так надеялись, что они избавят нас от него, — а потом и перед преторианским префектом в Августе Треверорум сумел оправдаться в ответ на наш иск. И что же в результате? А в результате он еще и повышение по службе получил: его назначили трибуном. Да он у нас в печенках сидит!»
— Это справедливо, — настаивал Глабрион. — Жизненно необходимо. Если мы позволим ему отстроить деревню, которую он затеял, там опять повторятся прежние безобразия. Неподчинение. Разлагающее влияние на всю провинцию. Язычество. Черная магия.
— Неужели вы полагаете, что кучка жалких беженцев представляет такую угрозу?
— Ну, положим, не сами по себе. А если Грациллоний станет во главе… нет, мы должны положить конец такой наглости.
Бакка погладил подбородок.
— Лишившись его, колония Иса, скорее всего, прекратит свое существование.
— Я надеюсь на это. Людей тогда можно будет перераспределить.
— Вы хотите сказать — рассеять.
— Это было бы самым разумным выходом из положения. Как вы полагаете? Их надо опустить с небес на землю, учить покорности, спасать их души. И это, скажу я вам, святая работа.
Бакка нахмурился, уставившись в пространство.
— Во всяком случае, нелегкая, — пробормотал он. — Грациллоний там довольно крепко устроился. Он со своими помощниками получил официальное разрешение на временное поселение. Апулей, трибун Аквилона, организовал все вместе с преторианским префектом Арденом. И нас не спросили. Апулей к тому же еще и сенатор. У него связи в самых высоких кругах. Сейчас там готовят документ о постоянном поселении. И я очень сомневаюсь, что его заблокируют. Я узнавал: сам Стилихон неравнодушен к Ису.
— Как же это может быть?
— Этих людей ввели в заблуждение. Сатана, что ли, нашептал им во сне. Во всяком случае, факт остается фактом. Нам нужно еще принять во внимание довольно большое количество людей низкого звания. Ветераны Максима обязаны Грациллонию домами. А бывшие багауды в случае провокации могут вернуться к старому ремеслу. У нас и без того полно неприятностей. Только бунтов нам не хватало. Империя тогда спросит с нас.
— Благодарю вас. Я не так глуп, — раздраженно ответил Глабрион. — Разве я не понимаю, что мы должны действовать осторожно? Но нам нужно задействовать инструменты. Налоги…
— Самый очевидный инструмент, но и самый распространенный. Это мне хорошо известно.
— Кому же знать, как не вам!
— Да, знаю. Знаю и механизмы. Самого по себе налога недостаточно для уничтожения. А вот сопротивление, которое мы хотим подавить, он как раз усилит. Нам нужно как следует продумать план действий. Сюда, спустя два года, относятся и приготовления к новому декрету.
Бакка посмотрел на покрытое пунцовыми прожилками лицо.
— Я ждал этого разговора, — продолжил он. — Когда вы сегодня послали за мной, я догадался. И взял на себя смелость привести с собой человека. Он ждет в приемной. Могу я его пригласить?
Губернатор покраснел от гнева.
— Не слишком ли много вы берете на себя, прокуратор? Кто он такой?
Бакка подавил нетерпение:
— Вы его знаете. Это Нагон Демари.
Глабрион покраснел еще больше.
— Это что же, прошлогодний перебежчик из Иса? Конечно, знаю. Поражение франков на его совести. Потом я подумал, что он сбежал.
— Я полагаю, что, отступив, он действовал осмотрительно, — сухо заметил Бакка. — Сейчас он и его семья живут в моем поместье. Несколько дней назад, предвидя, что вы меня призовете, я привез его сюда и поселил в своем городском доме. — Губернатор открыл было рот, но Бакка не дал ему возможности продолжить.
— Ваше негодование совершенно естественно. Однако было бы неверно обвинять его за то, что схема не сработала. Сама по себе идея замечательна… вы и сами в то время были от нее в восторге. Ни один смертный не смог бы предусмотреть, каким жестким и отчаянным окажется Грациллоний. Так что нравится вам это или нет, Нагон — единственный человек из Иса, с которым мы можем проконсультироваться и использовать его. Причем сам он очень хочет помочь. Он знает людей, всю их подноготную, чего мы не знаем. Он нам нужен в качестве главного консультанта, а позднее — и как агента. Мудрый человек не выбросит свой меч только потому, что ему преградил дорогу щит. Он держит его для следующего удара. Я знаю вас как мудрого человека, губернатор.
— Ладно, ладно, — немного попыхтев, Глабрион в конце концов согласился. Он стукнул в маленький гонг и приказал слуге ввести чужеземца.
Тяжело ступая, Нагон вошел в комнату и остановился. Плотное тело его пригнулось, как для борьбы. Прежде чем поздороваться, он сердито оглядел присутствующих.
— Ты должен за многое ответить, — сурово сказал Глабрион. — Благодари своего доброго защитника. Он убедил меня дать тебе второй шанс.
— Благодарю вас, сэр, — проскрежетал Нагон. Светлые волосы стояли дыбом. Маленькие блестящие глазки на плоском лице были абсолютно неподвижны. — Я, сэр, готов на что угодно, лишь бы отправить Граллона в преисподнюю.
Глабрион соединил пальцы. Сверкнули кольца.
— В самом деле? Ты так горяч. Казалось бы, за несколько месяцев мог бы и остыть немного.
Нагон сжал кулаки. У него были руки рабочего.
— До самого Судного дня я не буду ненавидеть его меньше.
— Я бы не сказал, что это христианское чувство. Все верно: из-за него ты вынужден был отправиться в ссылку. Но оказалось, что тем самым он спас тебя и твою семью от гибели. Вы все погибли бы при наводнении.
— В его намерения это не входило! — Нагон едва удержался, чтобы не плюнуть на пол. — А кто привел Ис к гибели? Разве не он? Он все время насмехался над богами… — И, помолчав: — Вместо того чтобы поклоняться одному истинному Богу. — Сглотнул. — Сэр, я ездил в окрестности Аквилона и разговаривал с жителями Озисмии и несколькими жителями Иса, которых мне удалось встретить в лесу. Иса больше нет. Нет моего города, моих людей, моего клана. Я — последний из суффетов Демари, знаете ли вы это? У меня только двое детей, и это девочки. Род Демари умрет вместе со мной. Для чего теперь жить?
