Брендон Сандерсон - Обреченное королевство
В Преобразователь Джаснах были вставлены огромные драгоценные камни — каждый из них должен был стоить много сфер. Первый — дымчатый кварц, чистый, черный, гладкий. Второй — бриллиант, третий — рубин. Все были огранены — ограненный камень мог содержать больше Штормсвета — в сверкающие овалы.
Джаснах закрыла глаза, прижала руку к упавшему валуну, подняла голову и глубоко вздохнула. Камни на тыльной стороне ее ладони засияли ярче, а на дымчатый кварц стало просто невозможно глядеть.
Шаллан замерла, даже забыв дышать. Единственное, на что она осмелилась, — прищуриться, чтобы запомнить сцену. Длинное напряженное мгновение… и ничего не произошло.
А потом внезапно Шаллан услышала звук. Низкое гудение, как будто далекие голоса вместе напевали одну-единственную чистую ноту.
Рука Джаснах погрузилась в валун.
И камень исчез.
Клубы плотного черного дыма наполнили коридор. Вполне достаточно, чтобы ослепить Шаллан, — как будто одновременно задымили тысячи костров, пахнуло горелым деревом. Она поднесла мокрую тряпку к лицу и упала на колени. Странно, но у нее заложило уши, как если бы она спрыгнула с большой высоты. Пришлось сглотнуть, чтобы их отпустило.
Из глаз текли слезы, она зажмурилась и задержала дыхание. В ушах гудело.
Наконец все прошло. Она приоткрыла глаза и увидела короля и его телохранителя, жавшихся к стене рядом с ней. Дым поднялся к потолку, его запах пропитал весь коридор. Джаснах стояла с закрытыми глазами, наверное из-за дыма, — сажа покрывала ее лицо и одежду. И оставила отметины на стенах.
Шаллан читала об этом, но все равно с благоговейным ужасом глядела на Джаснах, которая только что преобразовала валун в дым. Поскольку плотность дыма меньше, он взорвался и расползся по всему коридору.
Итак, слухи не солгали — у Джаснах действительно есть действующий Преобразователь. И очень мощный. Девять из десяти Преобразователей были способны к весьма ограниченным действиям: создать воду или зерно из камня или примитивный однокомнатный дом из воздуха или тряпок. Однако мощные, вроде этого, могли выполнить практически любое преобразование. Буквально превратить одно вещество в другое. Арденты наверняка скрипят зубами, видя эту священную могущественную реликвию в руках человека не из их ордена. И еще еретички!
Шаллан с трудом поднялась на ноги, с тряпкой, прижатой ко рту, тяжело дыша сырым, но сравнительно чистым воздухом. Она сглотнула, уши опять отпустило, когда давление воздуха в коридоре вернулось к нормальному. В следующее мгновение король бросился к освобожденному от завала входу в комнату. Маленькая девочка — а также несколько нянь и служанок — сидели там, кашляя и чихая. Король прижал девочку к груди. Она была еще слишком мала, чтобы иметь рукав скромности.
Джаснах открыла глаза и прищурилась, словно пытаясь понять, где находится. Потом глубоко вздохнула и не закашлялась. На самом деле она даже улыбнулась, как бы наслаждаясь запахом дыма.
Потом повернулась к Шаллан и внимательно поглядела на нее:
— Ты все еще ждешь ответа. Боюсь, он тебе не понравится.
— Но вы еще не закончили экзамен, — сказала Шаллан, стараясь казаться уверенной в себе. — Конечно, вы не можете поставить отметку, пока не дослушали до конца.
— Я не закончила? — Джаснах нахмурилась.
— Вы не спросили меня о женских искусствах. Рисовании и живописи.
— Я никогда не видела в них смысла.
— Но это же искусство, — возразила доведенная до отчаяния Шаллан. Ее главные достижения! — Многие считают их самыми изящными искусствами из всех. Я принесла с собой альбом с рисунками.
Джаснах поджала губы.
— Изобразительные искусства граничат с легкомыслием. Я взвесила все, дитя. Я не могу принять тебя. Мне очень жаль.
Сердце Шаллан упало.
— Ваше Величество, — сказала Джаснах королю. — Я бы хотела пойти в Паланиум.
— Сейчас? — спросил король, прижимая к себе внучку. — Но мы собирались устроить пир…
— Я очень ценю ваше предложение, — перебила его Джаснах, — но у меня есть все на свете, кроме времени.
— Конечно-конечно, — согласился король. — Я лично провожу вас туда. Спасибо за внучку. Как только я узнал, что вы попросили разрешение на вход… — Продолжая болтать, он пошел по коридору.
Джаснах молча последовала за ним.
Не в силах сдвинуться с места, Шаллан отрешенно глядела им вслед.
Она прижала сумку к груди и опустила руку с тряпкой. Шесть месяцев погони, и вот… Она в отчаянии сжала тряпку, грязная вода побежала по пальцам. Ей хотелось реветь. Шесть месяцев назад, когда она была ребенком, она бы так и поступила.
Но все изменилось. Она изменилась. Если она потерпит поражение, дом Давар падет. Шаллан чувствовала, что ее решимость удвоилась, хотя она и не сумела удержать несколько слез разочарования, выкатившихся из уголков глаз. Она не сдастся, пока Джаснах не закует ее в цепи и не прикажет солдатам уволочь ее прочь.
На удивление твердым шагом она пошла в том же направлении, что и Джаснах. Шесть месяцев назад она рассказала братьям свой отчаянный план. Она станет ученицей Джаснах Холин, ученой, еретички. Но не для обучения. Не для престижа. Но для того, чтобы узнать, где она хранит Преобразователь.
И украсть его.
Глава шестая
Четвертый Мост
Холодно. Мама, мне холодно. Мама? Почему я еще слышу дождь? Он остановится?
Получено на Вевиш, 1172 год, тридцать две секунды до смерти. Объект — светлоглазая девочка, примерно шесть лет.Нарисованная углем карта военлагеря Садеаса выполнена безвестным копейщиком. Потом была выцарапана на раковине крэмлинга размером в ладонь. Надписи чернилами сделаны неизвестным ученым алети. Примерно 1173 год
Наконец Твилакв выпустил рабов из клеток. Сейчас он не боялся побегов или восстаний: позади дикая местность, впереди — сотни тысяч вооруженных солдат.
Каладин спустился на землю. Фургон стоял в одном из кратеров, зазубренная стена которого поднималась прямо на востоке. Голые ноги Каладина стояли на гладком камне, никаких растений. Во впадинах еще виднелись лужи с дождевой водой. Свежий и чистый воздух, солнце прямо над головой, хотя из-за всей этой восточной сырости он всегда чувствовал себя мокрым.
Все вокруг них говорило о давно расположившейся здесь армии — война шла со дня смерти старого короля, уже почти шесть лет. Любой мог рассказать о той ночи, когда паршенди убили короля Гавилара.
