Джо Аберкромби - Последний довод королей
Они выпили в молчании, и Логен причмокнул губами, почувствовав вкус пива. Давно забытый.
— Да, год прошел, — проворчал Доу. — Мы кое-кого убили, отмерили немало дорог, ввязались в это проклятое, никому не нужное сражение. Потеряли двоих товарищей и выбрали вождя. А что было с тобой, Логен Девятипалый?
— Ну… что-то вроде сказки. — Логен спросил себя, какая же это сказка, и не смог найти ответ. — Я думал, шанка убили вас всех или забрали с собой, ведь жизнь приучила меня всегда предполагать худшее. Так что я отправился на юг и встретился с этим фокусником, колдуном. Мы с ним отправились в путешествие — очень далеко, за море, чтобы найти какую-то штуковину. А когда добрались до места, ее там не оказалось.
Он рассказывал и понимал, что его история звучит как бред сумасшедшего.
— Что за штуковина? — спросил Тул, скорчив гримасу от озадаченности.
— А кто ее знает. — Логен облизнул зубы, на которых остался привкус пива. — Я понятия не имею.
Они переглянулись, словно никогда прежде не слышали такой нелепой истории. Логен не мог не согласиться, что так оно и есть.
— Впрочем, сейчас это не имеет значения. Оказалось, жизнь не такая уж отвратительная вещь, как я думал.
Он дружески хлопнул Тула по спине. Ищейка вдохнул и выдохнул, раздувая щеки.
— Ну, в любом случае мы рады, что ты вернулся. Я полагаю, что ты снова займешь свое место?
— Мое место?
— Ну, будешь командовать. Ты ведь был главным.
— Был, но у меня нет желания снова становиться вождем. Мне кажется, парни вполне довольны нынешним положением дел.
— Но ты умеешь вести за собой людей лучше, чем я.
— Не думаю. Пока я командовал, ничего хорошего не было. Ни нам самим, ни тем, кто сражался на нашей стороне, ни тем, кто дрался против нас. — Логен ссутулился, вспоминая былое. — Я займу свое место, если ты хочешь этого, но лучше мне последовать за тобой. Мое время прошло, и оно было не лучшим.
Ищейка растерялся. Он явно надеялся на иной ответ.
— Ну, если ты уверен…
— Я уверен. — Логен хлопнул его по плечу. — Что, не так-то просто быть вожаком?
— Да уж, — недовольно кивнул Ищейка, — дьявольски непросто.
— Кроме того, как я понимаю, многие из этих парней прежде враждовали со мной и не очень-то рады меня видеть.
Логен оглядел ряды воинов, сидящих у костра, посмотрел на их напряженные лица, услышал, как они повторяют его имя. Они говорили слишком тихо, но он мог догадаться, что речи эти вовсе не хвалебные.
— Не беспокойся, они будут счастливы, что ты воюешь вместе с ними, когда начнутся боевые действия.
— Вероятно.
Логену показалось ужасно обидным то, что ему придется вступить в драку и убивать ради того, чтобы заслужить признание людей. Он ощущал на себе пытливые взгляды из темноты, но все мгновенно отводили взоры, как только он к ним оборачивался. Только один человек не опустил глаз — здоровый парень с длинными волосами, сидевший посередине.
— Это кто? — спросил Логен.
— Где?
— Вон тот, который постоянно смотрит на меня.
— Это Трясучка.
Ищейка облизнул заостренные зубы.
— Он крепкий орешек, этот Трясучка. Несколько раз дрался с нами, и отлично дрался. Прежде всего я скажу тебе, что он хороший человек и мы перед ним в долгу. Но кроме того, я обязан сообщить, что он сын Гремучей Шеи.
Логен вдруг ощутил приступ дурноты.
— Кто он?
— Второй сын.
— Тот мальчик?
— Много времени прошло с тех пор. Мальчики стали взрослыми.
Да, много времени прошло, но ничто не забылось. Логен сразу почувствовал это. Ничто не забывается здесь, на Севере, и ему следовало знать об этом.
— Мне нужно ему кое-что сказать. Если нам придется вместе драться… я должен ему кое-что сказать.
Ищейка поморщился.
— Может, не стоит? Некоторые раны лучше не трогать. Ешь, а поговоришь с ним утром. При дневном свете любые слова звучат приятнее. Я думаю так, но решай сам.
— Уф, — недовольно буркнул Молчун.
Логен поднялся.
— Ты прав, но лучше сделать дело…
— Чем жить в страхе перед ним. — Ищейка кивнул в сторону костра. — Ты неисправим, Логен, это точно.
— Ты тоже, Ищейка. Ты тоже.
В темноте, пахнущей дымом, жареным мясом и натруженными человеческими телами, он прошел за спинами карлов, сидевших у огня. Он видел, как они сутулятся и что-то бормочут при его приближении. Он знал, о чем они думают: этот треклятый Девятипалый сейчас позади меня, а он последний человек в мире, которого стоит подпускать к себе за спину. Трясучка неотрывно и холодно наблюдал за ним, вполглаза смотрел сквозь упавшие на лицо длинные волосы, сжав губы в ниточку. В руке у него был нож, предназначенный для еды, но вполне пригодный для того, чтобы проткнуть человека. Логен видел, как отблески пламени играют на лезвии, когда присел рядом с Трясучкой на корточки.
— Значит, ты Девятипалый?
Логен скривил лицо.
— Да. Это я.
Трясучка кивнул, так же пристально глядя на него.
— Вот, значит, как выглядит Девятипалый.
— Надеюсь, ты не разочарован.
— О нет. Нисколько. Хорошо, что у тебя хватает наглости.
Логен опустил голову, придумывая, с чего начать. Согласиться или возразить, умыть руки или подставить щеку? Он искал слова оправдания, которые могли бы сдвинуть дело с мертвой точки.
— Тогда было трудное время, — произнес он наконец.
— Труднее, чем сейчас?
Логен прикусил губу.
— Да, возможно.
— Времена всегда трудные, — проговорил Трясучка сквозь зубы. — Это не значит, что можно творить всякое дерьмо.
— Ты прав. Для того, что я сделал, прощения нет. Я не горжусь этим. Не знаю, что еще сказать. Просто надеюсь, что ты сумеешь на время отложить наши счеты и мы сможем драться бок о бок.
— Я буду честен с тобой, — ответил Трясучка, и его голос прозвучал сдавленно, словно он прилагал огромные усилия, стараясь не закричать или не разрыдаться. Или то и другое разом. — Мне нелегко отступить в сторону. Ты убил моего брата, хотя пообещал ему помилование. Ты отсек ему руки и ноги, потом прибил гвоздями его голову, как это принято у Бетода.
Пальцы на его руке, сжимавшей нож, побледнели и дрожали от напряжения. Логен видел, что Трясучка едва удерживается от того, чтобы всадить нож ему в лицо, и не винил его за это. Нисколько не винил.
— Мой отец после этого изменился навсегда. Словно вся жизнь ушла из него. Я много лет мечтал поквитаться с тобой, кровавый Логен.
— Что ж. — Логен неторопливо кивнул. — В этом стремлении ты не одинок.
Он ловил холодные взгляды, прилетавшие к нему от костров. Сдвинутые брови среди теней, мрачные лица в бликах света. Незнакомые люди инстинктивно боялись его или таили вражду. Целое море страха, целое море вражды. Он мог сосчитать на пальцах одной руки, сколько людей на самом деле рады тому, что он оказался жив. Причем на той руке, где недоставало пальца. И ему предстояло сражаться на стороне этих людей.
