Максим Огнев - Пой, Менестрель!
Артур напряженно наблюдал за ней. Достаточно Аннабел проявить свою волю, достаточно, вопреки логике и рассудку, заявить: «Я хочу», и он не сумеет воспрепятствовать. Он спрятал руки за спину, чтобы дрожью пальцев не выдать себя.
— Вы уходите на войну, — тихо проговорила Аннабел. — Если я его потеряю?
Артур понял, что победил. Это «если» было отступлением. Но радости победы он не ощутил. Неуверенно поклонился. Принцесса жестом позволила ему удалиться. Дойдя до поворота дорожки, Артур оглянулся. Аннабел все так же сидела на скамье, бессильно уронив руки на колени. Артур с трудом удержался, чтобы не кинуться назад. Гадкое, тошнотворное чувство не покидало его, как было однажды, когда случайно затоптал перепуганного птенца. Стоит вернуться: «Аннабел, я передумал…» — и на сердце полегчает. Усилием воли Артур подавил это желание. Отказаться от достигнутого? Что может быть глупее? Да и Аннабел заподозрит неладное.
«Нет, — говорил он себе, удаляясь от скамьи. — Пусть на мою долю выпадет хотя бы честь победы над каралдорцами. Выиграю битву, вернусь со славой — тогда Стрелок и станет королем. Никто не осмелится заявить, будто я носил мантию Великого Лорда зря. Мое имя останется в памяти…»
Шаги Артура становились все легче — ведь он уже не мог видеть Аннабел.
* * *Кратки слова прощания. Того, что на сердце, не выскажешь.
— Вернись.
— Вернусь.
Кони взнузданы, в седлах всадники, взвиваются стяги — королевский лев выступает навстречу черному ворону Каралдора.
Ряд за рядом выезжают из ворот всадники — Великий Лорд выводит из города королевскую дружину.
Так же как в день празднества, стоят по обеим сторонам дороги горожане. Только не слышно ни шуток, ни смеха. Мужчины хмурятся, женщины вытирают покрасневшие глаза. Мерно стучат копыта. Пыль столбом поднимается в воздух. На небе ни облачка, на сверкающие доспехи всадников больно смотреть.
Великий Лорд едет впереди. За плечами его — пурпурный плащ, у бедра — знаменитый «Грифон», светлые волосы скрыты под шлемом, но забрало поднято, и прежняя чарующая улыбка обещает подданным победу, благополучие, безмятежные дни…
* * *И рассвет не покажется ясным,
И полнеба застелет дым.
Солнце встало щитом черно-красным,
Только черен город под ним.
Весельчак, пересмешник бродяга,
Черт-не-брат! и жизнь — благодать.
Под каким неизвестным флагом
Ты опять ушел воевать?
Кем ты призван и кем ты отмечен,
По какому идешь пути?
Я тебя никогда не встречу,
Ты меня не сможешь найти.
Я уйду, не закончив сраженья,
А тебе — умирать в бою.
И не встретятся наши тени
Даже в том, далеком краю.
Мчатся всадники, дышат кони,
И хороших не жди вестей.
Черный город на алом фоне
Убивает своих детей.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Корону за коня — и в путь-дорогу.
Еще не выпал снег, и листья клена
Еще красны. Еще тепла немного
Успеешь получить. Еще вороны
Не разорвали криком небосклона.
Еще светло, твой путь еще нетруден,
Еще мороз дыхания не студит,
Пути еще открыты и легки.
Зазолотится лес — и ты забудешь…
Еще не сбиты ржавые замки.
И день тебя хранит — и ночь в подмогу.
Строй замки из фанеры и картона
И прочь гони нежданную тревогу.
Увядшее опять раскрась зеленым,
Представь тебя забывшего — влюбленным,
И пусть его влюбленность вечной будет,
И кончится позор проклятых буден,
И все печали будут далеки.
Там, в кладовой для пыточных орудий,
Еще не сбиты ржавые замки.
Как смертна красота и как убого
Под небом установлены законы!
Дорога монотонна и полога.
И всяк, к своей судьбе приговоренный,
Куда-то рвется, бьется, окрыленный
Или бескрылый… Полно, все там будем.
Любой корабль в нужный порт прибудет,
Приколоты к бумаге мотыльки,
И лишь до той поры свободны люди,
Пока не сбиты ржавые замки.
Так прочь! Еще не властен прокаженный,
Еще не пробуждаются драконы,
Еще не поумнели дураки.
Еще не пахнет в воздухе паленым,
Еще не сбиты ржавые замки.
Победа! Загоняя коней, мчатся в столицу гонцы. Победа! На всех площадях под пение труб выкрикивают глашатаи великую новость. Победа! Великий Лорд разбил каралдорцев. Могуч каралдорский король. Вывел он бессчетное войско на равнину к Поющим Камням. И стояли войска друг против друга двое суток. Ждал каралдорский король счастливого часа. Но не помогли ему ни маги, ни предсказатели, как сшиблись у Поющих Камней воины, как лев и ворон принялись рвать и терзать друг друга. Да разве под силу ворону заклевать льва? Падаль — пища его. Бежал с поля боя каралдорский король и войско его: и пешие, и конные, и лучники, и рыцари. Знамя с черным львом утвердилось на равнине. А подле него — стяг с алыми маками и блистающим мечом, каждый удар которого прославляли придворные поэты.
…Войско возвращалось из похода. Наемные отряды, составлявшие ударную силу, были размещены в укрепленных лагерях у границы. Владетельные сеньоры со своими воинами направлялись к родовым замкам. К столице приближалась лишь королевская дружина.
Кончался октябрь. Землю укрывала побуревшая листва. Низкие, набухшие тучи пророчили снегопады. Грязь на дорогах затвердела, и поутру лужи похрустывали ледком. Днем, правда, разогревало, и некоторые смельчаки скидывали теплые плащи и даже куртки, но к вечеру налетали студеные ветра, напоминая, что зима не за горами. Разводились костры, руки с жадностью тянулись к пламени. Дымящийся в кружках напиток бодрил тело, а душу согревали песни.
Стрелок подкинул веток в костер, пламя взметнулось выше, высвечивая лицо и руки Менестреля, сидевшего на поваленном стволе. Вокруг собрались королевские дружинники — за исключением часовых, проклинавших свою невеселую участь.
Задорно и сердечно звучал голос певца:
— Если монет много у вас,
Значит, ваш друг — бес.
Если у вас тысяча глаз,
Значит, ваш друг — лес.
Если саднит след от оков,
Значит, ваш друг — лук,
Если у вас много врагов,
Значит, погиб друг.
Если у вас много вина,
Значит, ваш друг — хмель,
Если вы пьете кубок до дна,
Значит, ваш друг — эль.
Если у вас свадебный пир —
Другу хвала и честь,
Если в душе боль или мир,
Значит, ваш друг есть.
Если всесильный барон вам не брат,
Значит, ваш друг — граф.
Если у вас щеки горят,
Значит, ваш друг прав.
Если ваш дом другом забыт,
Значит, ваш друг лжив,
Если у вас песня звучит,
Значит, ваш друг жив.
Если вы замерли у креста —
Друг вас любил, как мог.
Если у вас совесть чиста,
Значит, ваш друг — Бог.
Лорд Артур, устроившийся на земле с тем же небрежным изяществом, с каким устраивался в обтянутом парчой кресле, поднял кубок:
