Мария Гинзбург - Черный ангел
Илья был все в той же камере, с тем же ведром в углу. Оно было накрыто белой эмалированной крышкой. Но от вони это не спасало. В темноте на полу поблескивала опустошенная жестяная миска. Охранники исправно приносили еду два раза в день. Судя по качеству, она была с общей кухни замка. Илье она казалась не очень вкусной, но была довольно сытной. Чуть поодаль гротескными хлопьями снега белели пятна трех журналов, которые он за эти дни успел выучить наизусть — «За штурвалом», августовский выпуск прошлого года, журнал с судоку, и «Плейбой», такой замусоленный, словно его прихватывал с собой в туалет еще сам Федор Суетин.
Лампочка под потолком не горела — значит, все еще была ночь.
Словом, ничего, вот совершенно ничего не могло объяснить ужаса, вдруг охватившего Илью. Он словно видел на черной стене электронные часы. Зловещие красные цифры мигали в обратном отсчете. Цифры секунд сменялись гораздо быстрее, чем на настоящих часах.
И оставалось пареньку не больше трех минут.
Илья услышал шаги, и голос в коридоре:
— Ну вот мы и пришли.
Этот голос он узнал бы из тысячи.
Илья стиснул кулаки и поднялся на ноги — навстречу Карлу и своей судьбе.
Дверь открылась. Полоса света из коридора рассекла темноту камеры. Илья увидел два силуэта. Высокий, словно взлохмаченный принадлежал, несомненно, Шмеллингу. Но кто стоял рядом с ним, невысокий, приятно мягких очертаний?
Илья прищурился, пытаясь разглядеть.
— Привет, — сказал Карл.
Шмеллинг ничуть не удивился, обнаружив узника не спящим.
— Помнишь, я обещал тебя отпустить? — спросил Карл.
У Ильи от неожиданности пересохло в горле. Он кивнул.
— Я тебя обманул, — сказал Карл печально. — Прости.
Шмеллинг отступил чуть в сторону. Илья ощутил нежный, чуть горьковатый запах духов.
Четыре огромных прямоугольных нуля вспыхнули и погасли.
— Это было угощение на первый раз, — сказал Карл. — Завтрак в постель, так скажем.
— Он выглядел, как розовый зефир, — произнесла Брюн мечтательно. — Как очень большой кусок очень напуганного розового зефира… И на вкус оказался таким же.
— Дальше будешь охотиться сама, — закончил Карл.
— Я думала, мы будем убивать только плохих, — сказала Брюн жалобно.
Карл отвернулся к стене. Плечи его заходили ходуном. Из груди Шмеллинга вырвались невнятные звуки.
— Карл? — осторожно спросила Брюн.
Она подлезла под рукой Шмеллинга и заглянула ему в лицо. Карл хохотал; по лицу его текли слёзы.
— Что с тобою?
— Я очень рад, что ты со мной, Брюн, — сказал Карл.
Шмеллинг еще раз нервно хохотнул — это прозвучало почти как стон — и окончательно успокоился.
— Очень, очень рад, — закончил он.
Брюн повеселела. Они двинулись обратно в комнату, где произошло обращение.
— Я тоже рада, что все получилось, — сказала Брюн. — Я думала, ты меня обманываешь и задумал что-то мерзкое. Что не стал ты никаким вампиром…
— Почему? — удивился Карл. — Разве я тебя когда-нибудь обманывал?
Брюн кивнула на его грудь. Там под расстегнутой рубашкой болталась пуля на цепочке.
— Твоя пуля из серебра, так ведь? — сказала Брюн. — А вампиры не могут носить серебро.
— Это все предрассудки. Которые не имеют отношения никакого отношения к нам, детям книги, — лениво ответил Карл.
Брюн расхохоталась и вернулась к прерванной мысли:
— Я думала, что будем есть преступников, приговоренных к казни, например.
— Я пробовал, — ответил Карл. — Видишь ли, дерьмовые люди… они и на вкус говно. Ими не наешься.
— Или тогда можно ведь не выпивать человека целиком, — продолжала размышлять вслух Брюн. — Лакомиться понемножку.
— Попробуй сделать так, — ответил Карл на это. — Если у тебя получится, научи меня.
Он толкнул дверь комнаты.
— Тебе нужно еще раз прикоснуться к книге, — сказал Карл. — Открой ее.
Брюн послушно присела на развороченную тахту. Она взяла в руки книгу в тяжелом стальной окладе. Брюн с заметным усилием подняла обложку, на которой был изображен дракон на развесистом дереве. Брюн вопросительно глянула на красный лист, испещренный непонятными черными знаками, потом на Карла. Тот смотрел на книгу, удивленно приподняв одну бровь. Брюн снова перевела глаза на книгу и ахнула от восхищения.
— Привет, красавица, — хриплым баском сказала крохотная девочка в платье как бы из растрепанных лепестков тигровой орхидеи.
— Здравствуй, Маленькая Разбойница! — восхищенно выдохнула Брюн.
— Я вижу, ты меня узнала, — усмехнулась девочка и подмигнула Карлу.
Глаза у нее были зеленые, как сочная трава.
— Вы тут посекретничайте, — сказал Карл. — Не буду мешать.
Шмеллинг вышел.
— Ты — дух этой книги? Демон, захвативший наши тела? — спросила Брюн.
— Да, и теперь твоя душа принадлежит силам Зла и Сатане, а после смерти ты будешь гореть в аду, — зловещим голосом ответила Маленькая Разбойница.
Брюн поморщилась.
— Ты говоришь, как отец Анатолий, — пробормотала она.
— На самом деле, мне не хотелось тебя разочаровывать, — призналась Маленькая Разбойница. — Но ты ошиблась. Я не демон.
— Но что ты тогда такое?
— Этот объект, который кажется тебе книгой, является установочным модулем программы «Черный Эллорит», — ответила Маленькая Разбойница. — Модуль является первым, самым примитивным из энергетических модулей — паразитарным. Когда ты прикоснулась к книге, была взята проба твоего ДНК. Твой генокод был признан годным к активации. Программа была загружена и установлена. А я — голос книги. Обучающий интерфейс должен быть дружелюбным. Путем сканирования твоего психопрофиля установлен твой любимый сказочный персонаж, и поэтому я сейчас имею такой вид. Ты можешь задавать любые вопросы, я отвечу. Потом перейдем к получению первых навыков пользования теми способностями, которыми ты теперь владеешь.
— А, — немного разочарованно сказала Брюн. — Ну ладно.
— Зато не придется гореть в аду, — напомнила Маленькая Разбойница.
— А он существует? — спросила Брюн.
— Я располагаю базовыми данными по всем ведущим мировым религиям, — сообщила Маленькая Разбойница. — Но не имею никаких сведений по поводу достоверности этих концепций. Однако, исходя из того факта, что все три версии противоречат друг другу, следует предположить, что ни одна из них не является верной. Ведь если бы бог существовал, информация о нем была бы идентична у самых разных народов. Так что, скорее всего, не существует и ада.
— Давай я положу тебя повыше, — сказала Брюн заботливо. — Тебе ведь неудобно задирать все время вверх головку. Шея затечет.
