Стивен Эриксон - Память льда
Небо над ней потемнело. Она глянула вверх. Неверующе раскрыла глаза…
* * *Волк бросился, ударился о костяные прутья его клетки — его клетка… мои ребра. Пойман. Умирает… и я разделяю его боль.
Его грудь была в огне, цветы невыразимого страдания распускались внутри, но словно принесенные откуда-то извне. Буря, раздирающая покрывающую ее кожу…
… но она не становится сильнее, наоборот, слабеет, будто каждая рана прибавляет ему что-то. Дар…
Дар? Эта боль? Как… что это? Что происходит? Древне, такое древнее. Сладко-горькое, потерянные моменты чуда, радости, горя — буря памяти, не его — как много, прибывают как ледышки, тают в миг удара… он чувствует, как немеет плоть под бесчисленными столкновениями…
Потоп внезапно иссяк.
Он моргал в темноте, где его единственный глаз так же слеп, как и второй, выбитый под Крепью. Нечто стучало в уши, звуки. Крик, тряска пола, звон цепей, с потолка сыплется пыль… я здесь не один. Кто? Что? Неподалеку от его головы заскрежетали по камню когти. Яростно и резко. Ищут. Оно хочет меня. Зачем? Что я для него? Шум приближался. Новые голоса, отчаянные вопли из-за стены… коридор, наверно? Лязг оружия, вопли и рычание, звон щитов, падающих на пол.
Тук пошевелил головой — и увидел нечто в темноте. Большое, беспрерывно вопящее и дергающееся. Длинные когтистые руки умоляюще вытянуты — ищут — меня.
Пещеру озарил серый свет, показав напротив Тука уродливую, заплывшую жиром рептилию. В ее глазах ужас. Все камни, находившиеся в пределах ее досягаемости, покрыты множеством рубцов, зарубки кошмар и безумия… ужас, возрастающий в малазанине… ибо этот кошмар он узнал в себе. Она… она — моя душа…
Рядом стоял Провидец, отчаянно дергаясь — так долго занимаемое Джагутом старое тело распадалось на части — и монотонно повторяя заклинание. Не обращая внимания на Тука, он подходит все ближе к Матроне, своей Матери.
Огромный зверь съежился, залязгал когтями, прижимаясь к стене. Ее вопли не прекращались, наполнив эхом всю пещеру.
Провидец держит что-то в руках, бледное, гладкое, продолговатое — яйцо, но не птичье. Яйцо ящерицы, обернутое серой магией.
Магией, усиливающейся с каждым словом заклинания Провидца.
Тук увидел, как внутри тела Матроны что-то взорвалось, сияние силы, ищущей выхода…
… но всеет этого пойманной сетью магии. Пойманной и затянутой в яйцо в руках Провидца.
Вопли Матроны внезапно стихли. Тварь уселась, бессмысленно скуля.
В оглушившей пещеру тишине Тук яснее расслышал звуки битвы в коридоре. Ближе и ближе.
Стиснувший Финнест Провидец повернулся, бросил взгляд на Тука. Улыбка Джагута раскрыла сухие губы трупа. — Мы вернемся, — прошептал он.
Снова расцвело колдовство, зазвенели, падая, цепи, и все померкло.
Тук понял, что остался в пещере один. Провидец взял силу Матери, взял и ее саму.
Волк забился в его грудной клетке, пуская стрелы боли по всем израненным органам. Он стремился завыть, позвать свой род. Но не мог вздохнуть…
… не мог набрать воздуха. Умирает. Град, этот дикий дар, ничего не значил. Бог умрет вместе со мной, своим фатальным выбором…
Звуки боя затухали. Тук услышал треск прутьев решетки, одного за другим, услышал тяжелые шаги по плитам пола…
Кто-то склонился к нему. Лба коснулась рука — немногим более чем кости и жилы.
Малазанин ничего не видел. Не было света. Но рука была холодной, касание нежным.
— Худ? Наконец пришел за мной? — Эти слова прозвучали в его разуме, но на губах стали неразличимы. Он понял, что лишился языка.
— Ах, мой друг, — прохрипел пришелец. — Это я, Онос Т'оолан, прежде из клана Тарад, из Имассов Логроса, но теперь родич Арала Файле, Тука Младшего.
Родич.
Высохшие руки подняли его.
— Мы уходим, брат мой.
Уходим?
* * *Хватка заглянула в пролом. Минутная бравада, охватившая ее после провозглашения приказа 'всем идти за Т'лан Имассом к цитадели', не пережила вида этой цитадели. Осторожность вернулась к офицеру. Крепость была под осадой, и кто бы не штурмовал ее, он разворошил осиное гнездо.
К'чайн Че'малле ломились назад, внутрь двора. Все здание сотрясали магические взрывы. По стене бежали урдомены и беклиты. Змеящиеся спирали серых молний били с северной крыши, соединяясь с двадцатью кружащими в небе кондорами. За ними над гаванью виднелась громадная штормовая туча; из ее недр били белые молнии.
Лейтенант оглядела потрепанные взводы. Они потеряли трех тяжелораненых, как она и предполагала. Ни один из скрючившихся на окутанной дымом улице Сжигателей не остался цел — она видела слишком много крови на грязных мундирах. На северо-западе раздавались звуки боя, но сюда не приближались. Хватка понимала, что Даджек стремится достигнуть крепости, любой ценой. Но по всему выходило, что его оттесняют, медленно, но неуклонно. Игра провалилась. Мы остались одни.
— К'чайн Че'малле! — прошипел сзади солдат. — Идут за нами!
— Отлично. Помогли нам решиться, — буркнула Хватка. — Быстро к пролому Ежа!
Сжигатели понеслись через заваленную обломками улицу. Дымка первой миновала все препятствия. Сразу за руинами башни стояло разваленное здание — три стены и остаток крыши. Внутри полумрак, но слева можно разглядеть дверь.
Шедшая в двух шагах за Дымкой Хватка спрыгнула с груды камней и заскользила по полу комнаты, столкнувшись с отпрянувшей, чертыхнувшейся подругой.
Обе упали, сплетясь ногами. — Проклятие, Дымка…
— Стража…
Вмешался третий голос. — Хватка! Лейтенант!
Сжигатели уже стояли за ними. Хватка села, заметила вышедших из тени Ежа, Синего Жемчуга и еще семь солдат — тех, что стреляли из арбалетов со стены и пережили последствия этого.
— Мы пытались вернуться к вам…
— Ладно, Еж, — сказала Хватка, вставая. — Ты сделал все верно, солдат. Поверь мне…
Еж держал в руке долбашку. Он осклабился: — Одну сохранил…
— Здесь проходил Т'лан Имасс?
— Да, потрепанный ублюдок. Не смотрел ни направо, ни налево — просто прошел мимо нас — дальше в крепость…
Задний Сжигатель закричал: — К'чайн Че'малле все идут за нами!
— Все через ту дверь! — завизжал Еж. — Очистить путь, идиоты! Я ждал этого…
Хватка начала толкать солдат к задней двери.
Сапер побежал назад, к пролому.
Дальнейшее смешалось в разуме Хватки…
Дымка схватила ее за руку и плечом толкнула в двери, где ее солдаты прыгали в проем. Хватка выругалась, но Дымка ударила руками в спину, проталкивая головой вперед. Хватка повернулась, зарычала и увидела над плечом Дымки…
