Андрей Некин - Механический меч. т.1 Кукловод
Пуля прошла сквозь стальные перила, но даже не заметила их, она задела каменный уступ и уронила воздушной струей статую горгульи с насеста, у выступа врат. Пуля летела так быстро, что казалось аэра не успевала занимать то место, где она только что была. Пуля прошла сотню шагов в один миг, растворила ледяной пар, и обожгла ухо Миледи, уродуя и сжигая пряди волос, неотвратимо пролетая дальше, пробила каменную стену и упокоилась в гранитной толще, оставив за собой воронку диаметром с канализационный люк. От удара затряслась стена, ледяные сосули падали вниз на парапет, взвивая вверх снежную пыль.
Раскаленная аэра сбила миледи с ног. Лед растаял и в ту же секунду застыл под дорогой, что прошла пуля, оставив борозду, путь от убийцы до жертвы.
Эльфийки упали на пол, спасаясь от неизвестного ужаса. Рю застыл на месте, открыв рот от изумления, бинты на его лице сбило набок, закрывая правый глаз. Рю что-то кричал, пытаясь быть громче окружающего хаоса, выстрела и завывающей вьюги.
В то же время Го в ярости ударил кулаком хрустящий лед, не замечая боли, вскочил, продолжая сжимать обледеневший ствол, и побежал к жертве. Выстрел был неудачным, случилось то чего, он боялся — от холода прицел деформировался. И ружье стреляло на градус левее. Вместо того чтобы быть развеянным по ветру, лицо миледи Реле упало за ледяную глыбу, выпадая из прямой видимости лучшего стрелка четвертого полюса.
Рю смазался в воздухе, расплылся в нескольких местах. Он подхватил бездыханную Реле и бросился к скату.
Переглянувшиеся меж собой эльфийки безмолвно решали что-то. Спустя мгновенье они побежали за ним.
Рю с Реле на руках пропали у самого края.
Го сделал повторный выстрел. С поправкой на градус. Но на этот раз он нарушил другое правило — не стрелять стоя из драконовой палки. В бешенстве от своего промаха он совсем забыл, что такое мощь драконового ружья. Ствол задрало вверх. Отдачей его отнесло обратно к стене, шмякнув, как тряпичную куклу, о стены. Послышался хруст сломанной ключицы. Но Го лишь злобно рычал полярным волком.
В то же время, ничего не успев понять, Эль и Аль, подгоняемые неведомым страхом, просто не успели остановиться у края.
Они скользили вниз, вслед удаляющейся фигуре воина Театра по самой высокой и крутой в мире ледяной горке. От верхней точки внешних стен Гибурга Механического до подножия великого холма, по застывшему водопаду северного слива. К устью реки, что выведет их из долины четвертого полюса.
* * *— Ах, любезный Рьёга, — зевал Нэйн, — эта поездка истинно утомительна. Она сожжет мое бедное старое тело.
Рьёга раздраженно хмурился. Нытье вампира продолжалось сутками. Он готов был заткнуть уши пальцами. Нэйн может и худой как скелет, но он силен как тролль, и выносливее коня. Однако это не отменяло того факта, что, по сути, великий темный лорд — капризный, плаксивый сноб.
«О чем думал Резель, назначая его главным?» — с досадой сжимал кулаки Рьёга Красный — «Не иначе затем, чтобы самому не слышать его бесконечных жалоб».
— Кстати, доблестный Рьёга, хочу вас порадовать. Наши усилия не прошли даром. Я слышу его яростные крики даже отсюда.
— Стало быть, город пал?
— Конечно, конечно же, блистательный Рьёга! Граф Нэйн может и стар, но он умеет выполнять сложные задания… Ах, и все-таки эта дорога убивает в моем несчастном сердце всю радость успеха.
Полуразлегшись в просторной карете, граф задумчиво продолжил:
— А знаете, мой великолепный друг? Ведь тогда на столетней войне все могло обернуться совсем по-другому, ах, как по-другому… И нам бы не пришлось сейчас ездить по нашему континенту инкогнито, опасаясь инквизиторского костра…
— Разве?
— А то, великий Рьёга! Северным оркам не хватило совсем чуть-чуть, ведь ваш несчастный знакомый, бедный граф Нэйн Болотный, наблюдал за тем сражением. Да-да. Впечатляющее было зрелище. Легионы дрогнули… Кто бы мог подумать, что люди окажутся столь хитры. Вы слышали, Рьёга? Ведь они купили южных орков золотом и индульгенциями, чтобы те не беспокоили нижний фронт. А эльфы? Люди дали им выбор: рабство, земли и покорность, или умереть честно и с доблестью. И эльфы, хе-хе, поступили как настоящие мужики. Не побоялись рабства, какое мужество! — Нэйн мерзко хихикнул. — Поторговались, конечно, отдали только половину своих дочерей в сексуальное рабство для магистрата Тулурка да огромный кусочище Великого Леса под вырубку и поля. Это у них называется стратегия. Понимаете, о лучший из темных лордов, могучий Рьёга? А кто знает, если бы они напали тогда все вместе…
— Но ведь и мы не напали, Болотный Нэйн.
— Ну а что мы, мой ослепительный спутник? Мы люди маленькие. И люди ли?.. Да и кто ж знал, что мир так перевернется от той малой, казалось бы, победы…
— Вы говорите о том, что магия ушла из срединных земель?
— Ах-ах, а вы не знаете? Не только магия. Один из моих знакомцев, не слабый, кстати, воин, Лорд Руфус, скончался недавно в поездке. Проткнули обычной железной палкой, а он и откинулся благополучно, представляете? А ведь видел я, как жгли его на костре, четвертовали, сажали на кол… и ведь ничего — встанет, отряхнется и дальше пойдет. Ах, какой был злобный, живучий кровосос. А теперь что же? Тревожные вести, мой дорогой друг… Не удивлюсь, что скоро на моем бедном лице появятся морщины, и я скончаюсь от какой-нибудь чахотки… Смотрите, смотрите, Рьёга! Здесь под веком, что это? Морщинка?! А это не седой ли волос? — вскричал Болотный Нэйн.
— У всех вампиров белые волосы, Нэйн.
— О, ваша правда, Рьёга. Простите мои глупости. Я ведь не отражаюсь в зеркале… Уж сколько веков… И братьев моих не осталось почти… Знаете, Рьёга, ведь мы уже никого не можем обратить в наше племя. Убить разве что… А костры горят… Непрерывно горят…
— Не велика потеря.
Графа перекосило.
— Шутник вы тот еще, мой дорогой друг… А вы слышали, великий Лорд Резель присутствовал в те смутные времена, когда люди, что зовутся древними, упали с неба на своих железных кораблях. Он тогда подошел к ним, говорит: «Вы нарушили мой сон, люди, за это я испепелю вас молниями». А они мол, как же это молниями, что же прибор у вас какой есть, молнии испускать? А он им — так магия же! А они, жалкие людишки рассмеялись только, представляете? Лорд Резель потерял терпение, конечно, и поднял могучий перст, и сотворил величайшее заклинание, чтобы испепелить червяков… И ничего, доблестный Рьёга, ничего не произошло. Капля света с пальца стекла. И все. Все, Рьёга. Мы тогда подумали артефакт небывалой силы. Собрали армию, и забили их обычными железными палками. Артефактов при них не было, но как только умер последний носитель чужого знания — так все в норму пришло. В порядок естественный, так сказать… ну и забыли про них, Рьёга, а кто-то выжил. Расплодился. Или наши крестьяне восстановили толику того знания в столетней войне. Кто знает, мой достопочтенный господин… Но теперь то ясно, как день. Или мы их, или они нас.
