Галина Липатова - Мне отмщение
И в зале резко потемнело, ударила стужа, сковывая льдом до плеч всех, кроме самого Моргана, Левейи, Амнэр, Левдеса и тех пятерых, кто противостоял Сайндарикарилу.
– Вы думали, что нашли способ обойти клятву, – тихо сказал Морган. – У вас почти получилось. Но в трусости и подлости своей вы ударили не в меня. Что ж. Если бы вы пошли против меня, я мог бы пощадить тех, кто искренне счел себя оскорбленным, кто имел основания мстить мне. Но подлости я вам не прощу. Пощады не будет никому. Те, кто остался верен клятве, будут вознаграждены.
Он подошел к Амнэр и сел на пол рядом с ней. Видел – она жива. Ребенок жив. Но… ее окутывало такое странное и могучее сплетение сил, что даже страшно было прикасаться к ней.
– Мой король… – прошептала Левейя. – Она… я… я предупреждала ее… но она все равно…
Морган кивнул. Приказал:
– Мятежников оставить здесь. Ко мне сюда немедленно – жрицу Кайелис.
Подождал, пока все, кроме замороженных, покинут зал. И только тогда дал волю гневу.
Замороженные до плеч лорды и леди Сайндарикарил до этого мига думали, что познали раэтскую безумную ярость… но ошибались. То, что вырвалось на волю, было страшнее. Темная, мутная и жуткая сила пронизывала до глубин, причиняла невыносимую боль, рвала души.
Морган кричал, как раненый вепрь, крик дробился о стены и от него кровоточили уши скованных льдом лордов и леди Сайндарикарила. А когда крик затих, те, кто оказался к королю близко, увидели, что его глаза стали совсем синими, без белков и зрачков.
Он наконец прикоснулся ко лбу Амнэр. Попытался войти в ее разум – и увидел пустоту, а далеко-далеко впереди в этой пустоте – клубок из огня и тьмы.
– Ты звал меня, мой король? – голос Кайелис вырвал его из транса, и он повернул голову к ней. Жрица, увидев его глаза, невольно отступила на шаг.
– Звал. Амнэр… мертва?
Кайелис осторожно приблизилась к ней, прикоснулась к нитям силы, перебирала их, словно струны арфы. Покачала головой, указав на лежащее неподалеку мертвое тело Севеи:
– Жива, но… Ее разум пытались убить… Севея… была сильна, а с силой остальных – непобедима. Но Амнэр сумела убить ее.
– Меня не волнует судьба Севеи, – резко ответил Морган. – Верни мне Амнэр.
– Я не могу, мой король.
Глаза Моргана превратились в пылающие синим огнем узкие щели:
– Боишься коснуться падшей?
– Нет, мой король. Но я всё равно не смогу. Она ушла слишком глубоко. Ты силен и искусен в силе, но ты не знаешь, что Сайндарикарил – это не только сплетение сил. Это еще и память. Память и сила всех, кто когда-либо входил в него. Сайндарикарил – это запутанный глубокий лабиринт, и мы… мы давно уже ходим только по его поверхности. Внутрь, в самую глубину, не рискует входить никто. Даже ты, когда плел клятву, хоть и вошел глубже всех нас, но все равно это была лишь поверхность омута. А Амнэр, спасая ребенка, унесла его слишком глубоко. И единственное, что связывает их с нашим миром – это раэтская сила твоего сына. Я вижу эту нить, но я не могу ее коснуться.
– И… что делать?
Кайелис изумленно посмотрела на короля. Неужели тот жестокий, полубезумный, насмешливый, безжалостный полураэт Морган, которого она не так давно короновала, и этот клубок боли и горя – это один и тот же Морган? Не может быть. Неужели Амнэр была так важна для него? Или он так страдает из-за своего сына? Кайелис осторожно сказала:
– Ребенок жив, мой король. И когда придет срок – родится. Мы вполне сможем поддерживать тело Амнэр до этого времени. Так что о наследнике ты можешь не беспокоиться.
– Наследник… – прошептал Морган. Провел кончиками пальцев по холодному лицу Амнэр. Она казалась мертвой, так была холодна, но краски жизни не покинули ее, а значит – жива. – Я хочу вернуть ее. Это возможно?
– Ты так жаждешь обладать ею, что не хочешь отпустить несчастную Амнэр даже в смерть? – спросила верховная жрица. Морган сжал кулак так, что ногти впились в ладонь и потекла кровь. Прорычал:
– Я хочу, чтобы она жила. Такого ответа тебе довольно, жрица? Повторяю – ее можно вернуть?
– Есть только один способ вернуть ее душу, мой король, – тихо ответила Кайелис. – Спуститься туда. В глубины. Но этот путь может убить тебя. Даже с твоей силой входить в глубину Сайндарикарила – смертельно опасно. Ты можешь погибнуть. Еще никто из тех, кто пытался спуститься туда, не смог вернуться.
Морган не ответил. Вошел в транс, увидел тоненькую, паутинную ниточку, ведущую в сверкающий омут. Почувствовал родство с ней. Это была нить силы его будущего сына… нить раэтского безумия, которое всегда сопровождает любого раэта, всегда плещется у края разума… Нить тянулась из рук Майринты, стоящей прямо перед ним. Он поднял голову, посмотрел в белое лицо богини, в черные бездны ее очей.
«Пришло время расплаты, Морган», – сказала она. – «Ты сам сказал, что готов заплатить».
«Я готов. Но не жизнью Амнэр и нашего сына. Ты же – сама справедливость, Мать Воронов. Я должен платить – так бери с меня плату. Но не с них».
Богиня усмехнулась своей безумной усмешкой и протянула ему тонкую ниточку силы его сына.
Он схватился за нить и полетел в омут, скользя за ней.
В тайном зале Сайндарикарил на полу лежали полумертвая Амнэр и Морган в глубоком трансе. Рядом стояла Кайелис. Она смотрела на них, следя за тем, как ненавистный полураэт погружается все дальше и дальше в омут, пока наконец он не ушел слишком глубоко, туда, куда ее взгляд уже не проникал. Повернулась к замороженным лордам и леди, уже начавшим приходить в себя после вспышки раэтского гнева. Впрочем, они по-прежнему были скованы льдом. И хотя лед уже должен бы начать таять, но этого не происходило, наоборот – ледяная корка поднималась выше, покрывая плечи и шею.
– Вполне возможно, что вы все-таки своего добились, – сказала жрица. – Он может не вернуться из этого странствия в глубинах Сайндарикарила. Впрочем, для вас это будет слабым утешением, ведь клятва все равно покарала вас.
– Ты… на его стороне? – прошелестел посиневшими губами Кодин.
– Я на стороне справедливости, – Кайелис села рядом с недвижными телами Амнэр и Моргана, и погрузилась в медитацию.
В глубинах
Падая в страшный омут, Морган желал лишь одного – найти и вернуть Амнэр. Своей гибели он не боялся, потому что уже понял: без нее жить не сможет всё равно. Горько было осознавать, что в их противостоянии он проиграл. Хотел подчинить ее, покорить и заставить полюбить себя… а случилось наоборот – это он сам попал в ее сети. Сам стал зависим от нее. Желание обладать превратилось в… любовь? Морган не знал, как назвать то, что он чувствовал.
Может, и любовь. Сайнды говорят – когда боги хотят покарать, лишают разума. Раэты говорят – когда Майринта карает, она посылает любовь.
